Терновый венец офицера русского флота
Шрифт:
В историческом романе «Белый крест» В.Поволяев описывает типичную ситуацию развала белого фронта и братания солдат:
«К вечеру красные пошли в атаку. Соседями моряков оказались солдаты из сводного стрелкового батальона — считалось, что надежного, на деле же здорово размытого, разрушенного пропагандой, агитаторами, листовками и книжками…, конечно, не обошлось без денег — в окопах раздавались царские десятки, как потом выяснилось фальшивые, отпечатанные в Германии, — батальон этот был готов брататься с кем угодно, хоть с самим дьяволом, лишь бы его не заставляли воевать.
Увидев шеренгу
Вышедшие из повиновения офицеров, солдаты Северной армии, не видели в своих офицерах врагов. Они говорили: «Вы домой, и мы домой». Все очевидцы отмечали необычайно теплые отношения между офицерами и солдатами Северной армии. Даже при развале фронта «…ни одного акта насилия, ни одного враждебного жеста по отношению к оставшимся в строю офицерам не было сделано; со слезами на глазах, как бы извиняясь за свой поступок, объясняя его желанием спасти семью от гибели, прощались солдаты со своими офицерами и расходились по деревням».
В общем, солдатская масса расставалась с офицерами дружелюбно и, иногда, солдаты даже старались добыть для офицеров подводы, желали им счастливого пути. В работе Шамбарова «Белогвардейщина» приводятся воспоминания очевидца: «. Солдаты снабдили своих офицеров продуктами, снарядили их, оставили им их оружие и тайком, проселочными дорогами, довезли их до Архангельска. Провожая своих офицеров, прощаясь с ними — солдаты плакали. То, что я рассказал, факт не единичный, отнюдь не редкостный, а имевший место в различных полках Северного фронта».
Из-за глубоких снегов, бездорожья и недостаточной подготовленности тылов своих войск, красные не сделали сразу броска на Архангельск. Между городом и бывшим фронтом образовалась зона в 200–300 километров. Красные использовали ее для организации инсценированных «братаний», митингов, агитации…
Почему белые не воспользовались этим обстоятельством и не организовали планомерного отступления и эвакуации своих войск на Мурманск, не понимали и красные.
Во избежание погромов и эксцессов главнокомандующий генерал Е.К.Миллер официально передал власть в городе рабочему Исполкому. Городская дума и Земское Собрание от такой чести отказались. Председателем рабочего Исполкома был назначен Петров, только, что возвращенный из ссылки на Иоканьге.
февраля 1920 года в Архангельске Временное Правительство Северной области сложило свои полномочия перед Временным советом профсоюзов Архангельска.
февраля 1920 года генерал Е.К.Миллер объявил эвакуацию из Архангельска. Оперативный отдел штаба и контрразведка сжигали секретные бумаги. Обыватели набивали баулы ценными вещами. Ничего кроме золота, ценных вещей и денег брать с собой не разрешалось. Город лихорадило. Причалы были забиты людьми, те, кому не досталось места на судах, метались от корабля к кораблю, в надежде на чудо. Многие оставались, веря красной пропаганде, что ни один человек не будет тронут.
Члены Северного правительства и штабное руководство на яхте
«Ярославна» в сопровождении ледокола «Козьма Минин» ушли в Норвегию. На ледоколе «Минин», где находился со своим штабом генерал Е.К.Миллер,
Штаб Северного фронта допустил серьезную ошибку, скрыв от Мурманска падение и развал фронта. Зато об этом громко оповестило большевистское радио. П.П.Скомороховот имени Земского Собрания Архангельска по телеграфу направил мурманским войскам призыв складывать оружие и переходить к красным, так как в Архангельске война закончилась.
В тот же день, 19 февраля, когда в Архангельске происходила эвакуация, генерал-майор Скобелицын, командующий белым Мурманским фронтом, проходившим через южные районы Карелии, приказал подчиненным ему частям без сопротивления отходить в Финляндию.
Войска Мурманского фронта после развала и известия о большевистском восстании в Мурманске, не желая попасть в плен к красным, в количестве около 1500 человек двинулись в Финляндию. После двух недель тяжелейшего пути по непролазной тайге и болотам они всетаки пресекли финскую границу.
31 марта 1920 года, согласно официальному рапорту командующего Мурманским фронтом генерала Скобелицина генералу Е.К.Миллеру, в Финляндию с ним перешел с Мурманского и Архангельского фронтов 1001 человек, в том числе 377 офицеров, 493 солдата, остальные — гражданские беженцы.
На Архангельском фронте, удаленные восточные участки — Печорский, Мезенский, Пинежский, после прорыва красных на центральном участке, сразу оказались в глубоком красном тылу, и были обречены на плен.
Войска Двинского района отступали на Архангельск, где и капитулировали, застав в городе уже советскую власть…
Войска Железнодорожного района и вышедшие из самого Архангельска, шли тремя группами на Мурманск — всего около 1500 человек. В Онеге их встретило восстание и белогвардейцам пришлось разгонять восставших мятежников оружием. 27 февраля 1920 года они подошли к станции Сороки, на Мурманской железной дороге. В Сороках их встретили бронепоезда красных и два полка пехоты. Обессиленные 400-километровым переходом по снегам, лишившиеся поддерживавшей их на переходе надежды соединится с войсками мурманского фронта, белогвардейцы вступили в переговоры с красными и сдались в плен на условиях полной амнистии. Численность этого отряда, а это были почти исключительно офицеры, на момент переговоров едва превышала 1000 человек.
Надо сказать, что когда основная цель пребывания союзников на Севере в Мурманске и Архангельске исчезла, когда армия адмирала А.В.Колчака, которой предполагалось передать архангельско-мурманские запасы вооружений и военного имущества под ударами красных стала откатываться на восток и план воссоединения ее с Северной армией становился неосуществимым, союзники приняли решение об уходе англичан и американцев с Севера.
Еще в июле 1919 года в Архангельск прибыл британский фельдмаршал Роулинсон, в качестве специалиста по эвакуации, поэтому готовились англичане к уходу с Севера спокойно и основательно.