Терпкое вино любви
Шрифт:
— Разрешите представить: знаменитая русская кутюрье — или как надо, кутюрья? — Оксана Савельева, Россия! — торжественно и почти серьезно объявил Василий.
— Ты шутишь! — воскликнула Ольга, которая настолько растерялась, что даже забыла пригласить гостей в дом.
— Самое смешное, что я не шучу.
Ольга во все глаза смотрела на них. Какие же они стали другие! Василий за десять лет успел посолиднеть и даже слегка облысеть. А Оксана из худенькой девочки-подростка превратилась в грациозную и утонченную
— Господи, да что же мы тут на пороге-то стоим… — спохватилась Ольга. — Пойдемте скорее в дом, вы откуда едете?
— Да мы, собственно, никуда не едем, — сказал Василий, осматриваясь в большом, увешанном картинами холле.
— Мы уже месяц как никуда не едем, — пояснила Оксана. — Живем здесь, недалеко от Латинского квартала.
— Вот здорово! — Ольга готова была прыгать от радости. Мало кого она хотела бы увидеть из тех, кого любила в России, — но Савельев с Оксаной как раз входили в их число. — Подождите, я сейчас распоряжусь насчет ужина, — сказала она, удаляясь на кухню.
Василий и Оксана переглянулись и захохотали. Привычная для Ольги фраза прозвучала как театральная реплика.
— Чего вы смеетесь? — смутилась Ольга, обернувшись через плечо и распахнув свои черные глаза.
— Ты очень органична! — сказала Оксана. — Как будто всю жизнь здесь прожила. Трудно представить, что когда-то мы вместе пили чай на тесной кухоньке с вафельным тортом с романтическим названием «Полярный»…
— Ну перестаньте…
У Ольги защемило сердце от воспоминаний. Бабушкина квартира очень часто являлась ей во сне. Ей снился даже ее запах…
Через пятнадцать минут они всей компанией сидели в столовой и поглощали произведения французской кухни «от месье Жоржа» — так звали повара, которого Мишель нанял, чтобы Ольга «не думала о бренном». Он считал, что женщина, погрязшая в мелких хозяйственных заботах, теряет одно из лучших своих качеств — беспечность. «Если умную женщину освободить от всего этого, она не будет скучать, — говорил он. — Просто заполнит свою жизнь игрой и праздником — как делают дети…» Повар Жорж прекрасно справлялся со своими обязанностями: на ужин были поданы фруктовые и овощные салаты, холодное мясо со специями, рыба, запеченная в вине, и само вино в прозрачных бокалах из чешского стекла.
— Как же вы меня нашли? — спрашивала Ольга.
— Должен признаться, это было непросто, — отвечал Василий. — Сначала я попытался действовать через всякие бюро справок. Но потом решил пойти в университет, на французскую кафедру. И вот я здесь, перед вами… — Василий отложил вилку и церемонно раскланялся.
Оксана улыбнулась краешком рта.
— А вы так с тех пор и не расстаетесь? — спросила Ольга, оглядев обоих.
При этих словах Василий слегка потупил взгляд и посмотрел на Оксану.
— Ну как тебе сказать… Был момент… но потом кое-кто опомнился —
— Да-а… — протянула Ольга, — неужели это действительно стало возможно — пробиться на рынок модной одежды?
— Конечно, все произошло не вдруг… — со вздохом сказала Оксана, словно воскрешая в памяти пройденный нелегкий путь.
— Это просто Оксанка у меня упрямая, — с довольным видом объяснил Василий. — Другая бы давно отчаялась. Из Мухинки выгнали — научный коммунизм не сдала…
— Ты все-таки поступила в Мухинку?
— Еще бы — чтобы эта, да не поступила! — ответил за Оксану Василий, и та сердито взглянула на него своими раскосыми глазами. Этот взгляд выдавал какую-то давнюю супружескую обиду — так показалось Ольге. А может, Оксану просто раздражало, что Василий все время перебивает. «Непростой у нее характер, — подумала Ольга, — но сильный».
— Как раз когда меня выгнали, начинались все эти кооперативы, фирмы полезли, как грибы… Ну, я решила сделать салон. Сперва пришлось даже кредит брать под залог недвижимости. У меня дом есть в деревне на Волге — в наследство достался… Вот им и рисковала. Но ничего — закрутилось, пошло…
— Ты про первую коллекцию расскажи, с которой в Италию поехала… — нетерпеливо перебил ее Василий, и снова Оксана недовольно поджала губы.
— А что это была за коллекция? — спросила Ольга, чтобы поддержать Савельева.
— Авангард. Тогда все только начиналось в России… ну, я закупила на кожевенной фабрике обрезков практически за копейки, на птицеферме разжилась перьями, оптом накупила различных красителей, в ателье заказала фурнитуру. Коллекция обошлась мне почти даром. Но вещи были такие, что меня взяли на конкурс. Василь, ты не захватил альбом?
— Нет, только последние журналы… Принести сейчас? — он уже начал вставать со стула.
— Да нет же, сиди. Посмотрим после ужина, — остановила его Оксана.
После ужина они решили подняться на веранду и выпить кофе. Вечер еще не опустился — только легкий сумрак. Ольга смотрела французские журналы мод, в которых были и модели Оксаны. Это были стильные, совершенно не строгие вещи, от которых неуловимо веяло детством и… непослушанием. Ольга подумала, что такая одежда ужасно понравилась бы Мишелю. И Эдит…
Вскоре явился Мишель, и они продолжили вечер — уже с вином. Ольга волновалась: понравятся ли они друг другу, найдут ли общий язык… Но все ее волнения были напрасны. Мишель, как всегда, сумел всех очаровать. Он без умолку болтал и расспрашивал Василия обо всем, что касалось их жизни в России, и даже о том, какой была Ольга, когда только поступила на первый курс. При этом вопросе Василий слегка покраснел, — видимо, он вспомнил то несчастное вступительное сочинение, которое из-за Ольги чуть не завалил…