Терра инкогнита. Книга 3

Ковалев Валерий Викторович

– Никаких, – огорошил меня Илья Савельевич. Таких дел партия не прощает и ты в этом скоро убедишься. Аналогично высказался и мой отец, до которого дошли слухи о «войне в Первомайске».

Они как в воду глядели.

Виктор Петрович стал хмурым и зачастил в область, начальник милиции залег в госпиталь, и только неунывающий Касатонов продолжал поиск дополнительных улик на подельников Разина.

Затем происходят два знаковых события.

Веденеева переводят в обком на должность инструктора отдела админорганов, а на его место назначают прокурора Троицкого района Касяненко. На должность

председателя горисполкома приходит бывший второй секретарь горкома Рыбалка, а Первым назначается некий Плахотченко.

Для представления очередного лидера, городской партактив собрали в зале заседаний «белого дома», а затем прибывший из области второй секретарь обкома Зверев, пригласил в президиум сидящего в первом ряду человека, с тяжелым угрюмым лицом. Это и был Плахотченко, занимавший до этого начальственную должность в обкоме.

Рид Петрович, курировавший по партийной линии правоохранительные органы области, был для нас настоящим Малютой Скуратовым, чего, впрочем, и не скрывал.

Представив Плахотченко и пространно рассказав о его достоинствах как руководителя, Зверев пожелал Юрию Павловичу успехов на новом поприще, высказал несколько колкостей в адрес прокуратуры с милицией и укатил на своем лимузине в область.

Новый Первый сразу же пришелся нам не по душе, и, как вскоре выяснилось, не случайно.

В первые же дни своего пребывания в должности он проявил себя как держиморда и самодур, видящий в других только слепых исполнителей его воли. Самым неприятным оказалось, что как и Зверев, он с какой-то паталогической ненавистью относился к органам правопорядка.

На первом же совещании с партактивом города, где присутствовали прокурор, начальник милиции и председатель суда, Плахотченко выразил недовольство состоянием преступности и пообещал заняться этим лично. И это при том, она у нас в тот период была самой низких в области.

Теперь о новом прокуроре.

Касяненко был достаточно опытным руководителем и грамотным юристом. Однако все предшествовавшее назначению время трудился в сельских районах, где объем работы был неизмеримо ниже, чем в городе. Кроме того, Владимир Павлович не знал специфики промышленных предприятий угольной и машиностроительной отрасли, которые составляли у нас большинство.

Уже через неделю после его назначения, в поселке Михайловка произошло убийство, взбудоражившее население. Жертвой стала престарелая женщина по фамилии Троян, староста крупной религиозной общины.

Я в ту ночь дежурил и вместе с прокурором выехал на место происшествия.

Старушку убили в собственном доме, размозжив ей голову. Следов взлома на входной двери и окнах не было. По словам соседей, из вещей исчезли несколько старинных икон, причем одна очень древняя, принадлежавших общине и хранившихся у Троян.

На месте уже находились оперативники во главе с начальником угро.

Поручив им опрос соседей, приступаем к осмотру. Выполняем его с участием судмедэксперта и криминалиста. Результаты следующие: потерпевшую навестил кто-то из знакомых, которого она сама впустила в дом. Сначала он нанес ей удар в затылок, а когда женщина упала, надел на голову наволочку и чем-то тяжелым размозжил лицо. Затем похитил со стоящего в углу иконостаса упомянутые предметы

культа и перерыл в доме все вещи.

Опрошенные соседи показали, что по характеру Троян была замкнута, немногословна и общалась в основном только с членами общины. О том, что у нее в доме хранятся иконы, знали многие, так как в дни религиозных праздников они выставлялись в молельном доме, куда приезжали верующие из других городов и районов.

К утру состав нашей группы вырос – из области, для оказания помощи, вместе с начальником управления уголовного розыска полковником Польским, прибыл прокурор – криминалист Станкевич.

Но если полковник, с которым впоследствии мне не раз приходилось встречаться по службе, действительно был мастером своего дела и без веских к тому причин не вмешивался в работу оперативно-следственных групп на месте преступления, то о Станкевиче этого сказать было нельзя.

Он вносил только сумятицу, вел себя по-барски и, как я потом понял, работал лишь на свой авторитет.

Так произошло и в этот раз.

Для начала криминалист обхаял наш протокол осмотра, хотя тот был составлен в соответствии со всеми процессуальными нормами и подробно отображал всю картину места происшествия.

К чести Касяненко он быстро поставил Станкевича на место, тот поумерил пыл и через пару часов убыл в область. Однако не успокоился, и там доложил руководству, что мы «запороли» осмотр, отказались от его помощи и некорректно вели себя.

По этому поводу пришлось объясняться с курирующим следствие заместителем прокурора области Соколиковым, который не усмотрел каких-либо «ляпов» в нашей работе и осадил ретивого подчиненного. Являясь по своей природе мстительным, Станкевич этого не забыл и впоследствии не раз пытался делать мне пакости. Однако, как говорят в народе: «бог не фраер, он все видит». Кончил Игорь Станиславович весьма плачевно.

А пока мы активно работали по делу.

Для начала прокурор передал его к производству Лельчук, которая специализировалась в расследовании убийств. Затем его распоряжением была создана оперативно-следственная группа, которую курировал сам Касяненко.

Раскрыть преступление «по горячим следам» не удалось, однако спустя месяц месяц оперативники вышли на предполагаемого убийцу.

Им оказался некий Малярчук, периодически не работавший и живший на подачки сердобольных старух, в том числе и Троян. Временами он оказывал ей помощь в быту и был частым гостем в доме верующей, которая в меру сил пыталась приобщить Малярчука к богу. Сразу же после убийства он исчез из поселка и, как было установлено, с довольно крупной суммой денег. После задержания долго не отпирался и признался в убийстве Троян из корысти.

Поскольку прямых доказательств вины Малярчука не было, его сразу же допросил лично прокурор, а затем подозреваемого вывезли на место происшествия, где он уверенно воспроизвел событие совершенного им преступления, что было зафиксировано на фотопленку. Хотя все доказательства были косвенными, мы не сомневались в виновности этого типа, в связи с чем он был арестован, а после завершения следствия, предан суду. Тот же посчитал улики недостаточными, вернув дело на доследование.

Возмущенная община обратилась с жалобой в горком.