Терра Инкогнита
Шрифт:
Алиса представляла, Виньярд — не представлял. Для него то, что говорил полицейский — возможно, уже бывший, явно не соответствовало привычному образу талейранцев, как их нарисовал себе Сью. У этого парня — Куража, что-то сильно перещелкнуло в голове. Он кое-что понял о реальном мире: Сверчки пробили стены теплицы, в которой прошла вся его жизнь, и теперь, находясь в сильнейшем экзистенциальном кризисе, он пытался найти для себя приемлемый выход, чтобы и не бросить своих земляков в беде, и при этом не нарушить писанные и неписанные законы своей Родины.
Они вчетвером сидели в баре, который явно знавал лучшие времена. Его витрины, сплошь измалеванные рисунками половых органов, скорченными рожами и площадной бранью,
— Здесь работали официантки, замечательные такие девочки! — Педро оторвался от экрана планшета. — Майя так мне нравилась! Но после того, как сюда заглянули Сверчки… Это было слишком, если честно. Я потому и решил устроится в полицию. Я не мог их защитить! Стоял как дурак и смотрел, как эти синюшные типы лапают девчонок, и не знал что делать… Насилие — это ведь негуманно, да? Сверчки понятия не имеют о гуманности, в их культуре его просто нет! Я оттолкнул того лысого от Майи, а они набросились на меня — и избили до полусмерти, и я ничего не мог с этим поделать, и никто не мог! Если бы не позвонили Марселю… Я решил пойти работать в полицию, потому что только он справился с ситуацией…
— И получил свой первый за пять лет работы выговор и лишение премии — за негуманное обхождение с представителями социально уязвимой категории населения… — буркнул Кураж. — И Ледрю меня потом отправила в отпуск — тоже в первый раз. А потом отозвала из отпуска — следующим вечером, потому что нужно было решать вопрос с мародерством в «Дионисе», а массовые увольнения уже начались.
Виньярд понимал, что эти двое пытаются увязать свое мировоззрение, весь талейранский образ жизни с тем, что происходит во Флойде. И у них не получалось. Одна из проблем была в том, что, например, даже для людей в Ламарше, до которого рукой подать, всё было однозначно.
Есть несчастные космические скитальцы, для которых недоступны все блага цивилизации. Волей случая их забросило в систему Меттерниха, на самую орбиту Талейрана — и они попросили помощи. Как же! У них детки никогда не ступали по зеленой траве, они едят только концентраты и продукты рециркуляции — то бишь биомассу из говнокрута, женщины их коротают время в мрачных и холодных коридорах старых космических кораблей, а мужчины пытаются освоить жалкие крохи ресурсов, чтобы обеспечить свои семьи…Несколько съемочных групп от крупнейших местных масс-медиа были допущены вождями племени на борт флагмана, и талейранцы получили неоспоримые доказательства их ужасных страданий. На кораблях действительно было мерзко.
Каждый житель индустриального мира может представить себе это очень легко: есть магазин на окраине, с покосившейся вывеской и разбитым окном, так вот там за углом обстановка точно такая же, как на главном корабле флотилии Сверчков. Грязно, воняет, куча стремных людей и стремных железяк, и хочется поскорее уйти оттуда. Всем, кроме местных.
Впервые после десятков лет победившей толерантности у Талейранских правозащитников и некоммерческих благотворительных организаций появилось настоящее дело! Добиваться гуманитарной помощи и призывать помочь бедным Сверчкам и их еще более бедным деткам — это вам не своих и так зашуганных соотечественников кошмарить бесконечными судебными исками! Правозащитное лобби продвинуло в планетарном Конгрессе законопроект, который гарантировал Сверчкам статус беженца и реализовывал право убежища на поверхности планеты для всего племени целиком.
Местом дислокации был обозначен новый, строящийся спальный район Флойда — туда предполагалось заселить Сверчков и начать их постепенную ассимиляцию, включение в состав талейранского общества, но… Сверчки насрали на планы правозащитников,
Сверчки просто опустились на поверхность планеты — прямо на этот самый жилой комплекс, стерев его в порошок огнем из дюз маневровых двигателей и днищами своих огромных кораблей. Кочевники плевать хотели на планы правозащитников. Осознав главный посыл, что жители этой планеты почему-то считают себя виноватыми, и обязанными им помочь, кочевники неплохо развернулись. Талейранцы и понятия не имели, с кем связались. Они лихо наматывали на уши ту лапшу, что вешали им хитроватые бледнолицые старейшины и жалостливые женщины с грустными лицами.
А Виньярд представление имел. Благодаря памяти Гая Кормака, монарха Ярра, который вырезал почти всё племя Саранчи чуть ли не собственноручно — после того, как они попытались употребить Горго.
Всего было известно четыре племени космических кочевников — и все они происходили явно из одного корня. Акриды, Цикады, Саранча и Сверчки. Разваливающиеся на ходу космические корыта, полные жестоких дикарей, которые кочевали по заранее заданному алгоритмом маршруту между отсталыми мирами всех трех секторов освоенного космоса и грабили феодальные или рабовладельческие цивилизации — вот как это выглядело на самом деле. Каждый флот включал в себя десятки судов и от двадцати до пятидесяти тысяч кочевников. Этого было мало, чтобы захватить какой-нибудь мир, но племена и не хотели этого делать. Они довольствовались грабежом одного-двух процветающих городов, которые не могли ничего противопоставить падающим с неба кораблям и толпе агрессивных дикарей. Несколько тысяч бойцов, вооруженных самым разнообразным оружием — от редких бластеров до дубин, утыканных гвоздями — этого было достаточно практически при любом раскладе. Застывший в бронзовом веке Анубис, или рыцарско-феодальный Шварцвальд, или любой другой неизвестный мир на таком же уровне развития — все они страдали от опустошительных набегов — примерно каждые двадцать лет.
Металлы, продукты, пленники и пленницы, одежда, предметы обихода и что угодно еще — всё это было желанной добычей для кочевников.
Горго едва-едва оправился от нашествия мехов — спустя пять лет после тех событий. Только-только стали распахиваться заросшие бурьяном поля, а чудом выжившие эстоки из Незабудок и Лютиков вышли из лесов и заселили Замок, когда на головы им упали корабли племени Саранчи. Бледнолицые не нашли на планете ни одного города — все они были стерты с лица земли ребятишками Рудольфа Вестингауза, да перевернется он в гробу. И потому Саранча шерстила Горго частым гребнем, выискивая любые поселения, чтобы поживиться хоть чем-нибудь.
Улетевшие с родного мира эстоки оставили для связи оборудование, аналогичное тому, которое использовал геройский погибший Айртон Незабудка, и жители Горго попросили помощи у тех, кому всегда было больше всех надо, и кому уж точно было не наплевать: у его величества Гая Джедидайи Кормака и своих сородичей, переселившихся на Ярр.
И помощь пришла — такая, которая поганой метлой вычистила планету от Саранчи, а систему — от их флота. Все, кто оказывал сопротивление были перебиты, остальные — помещены в криокапсулы, до тех пор, пока правительство Ярра не решит, что с ними делать. Такое жесткое решение вызвало целые шквал обвинений со стороны прессы и политиков развитых миров — как входящих в Протекторат, так и свободных. Но на это Ярру уж точно было наплевать.