Terra Mirus. Тебе не кажется
Шрифт:
Сегодня десятиклассницы на перемене всерьез обсуждали вероятность существования плоской Земли. Потому что, раз люди с нее не падают – значит, она точно не шар, иначе давно бы уже все улетели в космос. Проходящая мимо Алиса не смогла промолчать и напомнила им, что параграф о планете Земля был в четвертом классе в учебнике по «Окружающему миру», который писали ученые, и там она круглая со всех сторон, как не крути. На что девчонки начали обидно смеяться, говорить, что читать заумные книжки женщине стыдно, а учебники читают только дуры или малявки из восьмого, и пусть она со своими учеными-копчеными идет подальше отсюда. Алиса вспылила и сказала, что им в таком
Назревала драка, после которой маму все же вызвали бы в школу. Но на всеобщее счастье Аннушка материализовалась за спинами у учеников в ту секунду, как обстановка стала накаляться. Она быстро шепнула, что в школу вот-вот прибудет комиссия из Великих, и отправила десятые классы украшать актовый зал, а всех остальных – домой, чтобы под ногами не путались.
И теперь Алиса торопилась отбежать от школы подальше, пока злые девчонки не смылись с мероприятия, не догнали ее и не навешали подзатыльников за длинный язык. Нет, после такого мама пришла бы уже в школу сама, безо всякого вызова. И тогда проблемы были бы не только у наставницы. Но Алиса знала, как мама переживает и плачет, когда она ссорится и дерется. Потому что, будь мамина воля, она бы не только защитила дочку, но и вообще всех из школы повыгоняла, кто математику не знает и думает, что Земля – плоская. Но при нынешнем времени так делать нельзя, потому она и плакала.
А однажды с горечью сказала, что зря они вырастили с папой свою девочку умной и любопытной, ибо в новом мире не котируется ни то, ни другое. Алиса тогда ответила, что ей нравится много читать и знать. А девчонки все равно дуры, и дружить она с ними не хочет, даже если их много, а умных – мало. И мама снова плакала, говорила, что от счастья. А вредная соседка, которая все время их подслушивает, потом сказала бабулькам во дворе, что у «этой припадочной» из пятидесятой квартиры с головой не все в порядке и ей лечиться надо, раз она постоянно рыдает. И что раньше врачи были жуликами и никого не лечили, а теперь и целители такие же. И надо их всех сжечь на «позорной» площади и на удобрения для картофельных полей пустить, а на их место набрать новых, нормальных.
«Вот такие тетки и вырастут из твоих не желающих читать девчонок», – сказала ей в итоге мама, и Алиса успокоилась окончательно.
Хотя, сейчас ей было немного завидно. Она бы тоже осталась в актовом зале и послушала, что скажут Великие. Они такие красивые, умереть от восторга можно! Старшеклассницы после их редких приходов сразу начинали перекрашивать волосы в светлые оттенки. Ни у одной так и не получилось добиться подобного цвета, все уходили в желтизну. «Происхождением не вышли. В смысле, рылом», – сказал однажды Петров из параллельного, и девчонки тут же его побили. Мама его была не из Первого круга, поэтому ее никто не боялся.
Алиса на Великих походить не хотела, но волосы у нее и без того были красивые: светло-русые, с легкой волной. Вот только глаза обычные, серо-зеленые, как у мамы. И платья девочка ненавидела, в длинных она путалась и падала, короткие так и норовили задраться в самый неподходящий момент. Поэтому в школу Алиса ходила в синих брюках и рубашках, а сегодня вообще заявилась в спортивной толстовке. Униформу «настоящей женщины» она надевала только в раздевалке: ужасно неудобную хламиду, в которой только на метле летать над почтенными горожанами и злобно
Но все-таки хорошо, когда родители на твоей стороне! И не боятся рассказывать и про физику, и про математику, и про географию, пусть даже тайком. Папа хорошо помнил старый мир и многое рассказывал – о дальних странах, о самолетах, которые летают, как птицы, за счет подъемной силы крыла. Эх, вот бы посмотреть разочек или самой полетать! Жаль, Алиса не успела, самолеты запретили, когда ей едва исполнилось четыре года. Как объясняли в школе – небо принадлежит Великим, а люди, пока не эволюционируют и не превратятся в им подобных, должны оставаться внизу.
Со всеми этими переполняющими голову мыслями Алиса добежала до дороги. Если миновать рощу за тем столбом, можно сократить путь и попасть на остановку уже через пять минут. Вдруг получится успеть на автобус и не ждать следующие полчаса?
И тут в зарослях мятлика под ногами кто-то отчаянно забился. Алиса ойкнула и отскочила. Из травы вылетел воробей и, припадая на левое крыло, зигзагами рванул прямо на проезжую часть.
– Маленький, ты что, машина раздавит, нельзя! – завизжала девочка и, ни секунды не думая, кинулась следом. Прыжок – и она упала на старый асфальт, больно ударившись коленками. Воробушек очутился у нее под ладонями. Справа вспыхнули огни, из-за поворота вылетела белоснежная воздушная повозка и замерла буквально в десяти сантиметрах от Алискиной головы.
Дверца оттолкнулась, из нее выплыла фигура в белом.
– Дитя, ты не ушиблось? Что же ты так неаккуратно, ведь можно попасть под обычный автобус, а он так быстро не остановится, – раздался мужской голос. Мягкий и тягучий, он будто проникал в самую голову, заставляя слушать только его обладателя.
Но Алиса была очень напугала, и магическое обаяние высокого гостя на нее не подействовало. Зато сама она замечательно умела при необходимости выглядеть младше своих лет, напуганной и трепетной девчушкой, которые так нравились взрослым. И грех было этим не воспользоваться.
– Дяденька Великий, простите, пожалуйста, я воробушка спасала, он крылышко повредил, на дорогу рванул, я за ним, его бы машина раздавила, жалко махонького, – всхлипывая, залепетала она тоненьким голоском. – Нас в школе на уроках учат, что природу надо любить и беречь, и животных защищать, если они мучаются, а он мучается, у него крылышко болит! И, наверное, сильно болит, раз умереть хотел!
Узкие, красивые ладони обхватили ее за талию и поставили на ноги. Воробей, зажатый в пальцах, жалобно пискнул.
Из повозки вышла женщина, тоже в белом. Высокая, ослепительно прекрасная. Длинные, молочного цвета волосы струились по плечам, опускаясь почти до земли.
– Что случилось, Гавриил? – нежным голосом спросила она. – Почему задерживаемся?
– Дитя человеческое спасает покалеченную птицу, подвергая опасности себя. Я говорил, Вифания, не настолько они безнадежны, эти сыны и дочери Земли, у них есть шанс.
– Какой мужественный и правильный поступок, – женщина подошла ближе, взяла Алису за подбородок прохладными пальцами. – Посмотри на меня, дитя!