Терракотовые пески
Шрифт:
— О, Рэчел! Она очаровательна. Рауль всегда хорошо относился к ней и ее детям.
Жанна, опустив глаза, играла с рукояткой ножа. Ахмед не все знает. Рауль не просто хорошо относится к своей испанской Мадонне. Тогда в ее огромных глазах стояли слезы. Слезы радости, потому что он был с нею. Слезы отчаяния, потому что он на время покидал ее.
— Стало так тихо, — вздрогнула Жанна. — Я помню, каким шумным и суетным был в этот час Лондон.
— Ты скучаешь по дому?
— Да нет. На самом деле нет. — Она осмотрелась вокруг: столики в кафе опустели, солнце золотило
Увы, их союз был бы не из тех, что заключаются на небесах, она почувствовала бы, что они предназначены друг для друга.
— Я почти влюбилась в Эль-Амару, — призналась Жанна, — но сердцем понимаю, что должна уехать. Наверно, я по-своему похожа на дона Рауля. Мне нужна настоящая любовь — или пусть ее не будет вовсе.
— Ты очень мужественна для такой хорошенькой девушки, — совершенно серьезно заявил Ахмед.
— Рядом с доном Раулем я никто, серая мышь. — Жанна улыбнулась и коснулась изумруда на пальце. — Это кольцо семьи Романос. Дон Рауль рассказал мне, что согласно легенде оно приносит несчастье тому, кто носит его не по праву. Значит, мне нельзя его надевать.
— Ты слишком скромна. — Ахмед откровенно любовался ею. — У тебя чудные глаза, а кожа нежна, как лепестки камелии. Не думаю, что Рауль не оценил твоей прелести, о холодная англичанка.
— Прекрати, — сухо произнесла Жанна. — Я ему нравлюсь, но не больше, чем дочка Лейлы.
— Ты для него маленькая девочка?
— Да. — Она повертела цепочку на запястье, к которой прибавилась подаренная Лейлой лягушка.
— Ну, тогда не знаю, что творится у него в голове. Ты молода и наивна, но отнюдь не ребенок. — Ахмед со смехом покачал головой. — Мы все тобой очарованы, даже принцесса не сводит с тебя влюбленных глаз. Ты ее интригуешь.
— Я знаю… и потому не решаюсь больше оставаться в Эль-Амаре.
— Думаешь, она попросит Рауля взять тебя в жены в качестве подарка на день рождения?
— Да… и я вижу по его лицу, что он напряжен не меньше моего. Утром я объявила, что собираюсь на рынок, и он без всяких колебаний согласился. А в Беникеше Рауль пришел в ярость, когда я отправилась на ярмарку одна. Сегодня он смотрел на меня в офисе так, будто я действую ему на нервы. Он пролил чернила на бланк, и я поспешила уйти. Мне кажется, я для него скорее помеха, чем помощник… — Голос ее оборвался. — Ахмед, давай вернемся домой?
Оплачивая счет, Ахмед попросил найти фиакр, чтобы не идти в гору по жаре. Водитель, чуть поворчав, что они портят ему послеобеденный отдых, повез их домой.
Деревья застыли в жарком мареве, дома за белыми стенами, казалось, раскалились от зноя. Тишина нарушалась лишь цоканьем копыт их лошади. На голубом небе не было ни облачка, зеленые ветви фруктовых деревьев не шевелились от ветра. И только неугомонные птицы противостояли
Удивительно, что здесь, в песках пустыни, возник оазис… райский сад, как назвал его Рауль. Он знал и любил каждое дерево, каждый акр земли, отвоеванный у пустыни. А как же она? Жанна опять с болью вспомнила, как он смотрел на нее сегодня утром… словно она ему мешала.
Ей хотелось крикнуть: «Это ты привез меня в Эль-Амару. Ты настоял на этом… а теперь тебе не терпится освободиться от меня? Ты с самого начала должен был понимать, что это ловушка — причем не для меня одной, ты сам в нее угодил. Девушка-сирота и внук принцессы — разве они пара? Я молода и глупа, поэтому не заметила опасности. Но как же ты? Почему ты сразу не понял, что любовью нельзя играть? Моей любовью к тебе… твоей любовью к Рэчел — и любовью принцессы к Эль-Амаре».
Жанна не старалась унять подступающие слезы. Если Ахмед их заметит, она скажет, что в глаза бьет солнце.
Дверь внутреннего дворика была распахнута настежь. Неожиданно показался красно-коричневый конь, нетерпеливо бьющий копытом. В седле сидел Рауль. Когда Ахмед помогал Жанне выбраться из фиакра, наездник проскакал мимо, бросив на ходу несколько слов по-арабски.
— Произошел несчастный случай, — перевел Ахмед. — Рауль должен оказать пострадавшему помощь. Ты знаешь, что у него диплом врача?
— Да, он рассказывал мне.
— Он все-таки удивительный человек, правда? Глядя на него, легко представить, какую ослепительно греховную жизнь он ведет, скольким женщинам он разбил сердце. А между тем Рауль отдает все силы работе и ищет тихого семейного счастья.
Жанна кивнула, отходя в сторону. Тут она вспомнила, как однажды Рауль играючи перекинул ее через плечо. Тогда ей хотелось, чтобы это мгновение остановилось.
Глава 12
Не успела Жанна переодеться, как в ее комнату заглянула Фарима и сообщила, что с ней хочет поговорить принцесса.
— О! Но я не готова… мои волосы!
Жанна бросилась к туалетному столику, схватила расческу и тут же выронила ее.
— Пожалуйста. — Фарима улыбнулась и жестом попросила Жанну сесть. Взяв расческу, она подала Жанне серебряное зеркало, ручкой которого служила фигурка нагой богини. Жанна полностью доверилась служанке. Взглянув в зеркало некоторое время спустя, она увидела, что ее волосы блестят как шелковые, а легкий макияж скрыл следы слез.
Она благодарно улыбнулась Фариме, а та, довольная, улыбнулась в ответ. Затем служанка достала из шкафа длинный балахон из цветастой ткани и пару туфелек со слегка загнутыми носами. Жанна была вынуждена признать, что, когда тебя одевает молодая красивая девушка с мягкими ласковыми руками, это очень приятно.
Неудивительно, что восточные мужчины заводят гаремы. Их обитательницы обладают даром вызывать чувство гармонии и покоя, а Жанне как раз нужно было успокоиться. Принцесса позвала к себе английскую гостью впервые, и девушка понимала, что ей придется дать ответы на щекотливые вопросы.