Террариум 2
Шрифт:
Разогреть такую баню понадобилось время и не маленькое количество дров.
Грязь смывалась неохотно. Приходилось сдирать её с кожи. Тереть губками тела докрасна, обильно намазывать его мыльной мазью и постоянно обливаться практически горячей водой.
Степан, перед тем как намыть себя, бросил пса в таз с водой и стал хорошенько отмывать. Вода в тазе быстро побагровела, а потом и вовсе почернела. Пёс сопротивлялся, даже оцарапал хозяину руку, но хозяин вытерпел и закончил своё дело.
Персей немножко укоротил бороду и отмыл её
Жекан натирал Лесогону спину так, что тому приходилось постанывать от боли.
Повар сидел в большом тазу и наслаждался тёплой водичкой. В крепости он мог о таком только мечтать. Горячая вода с листьями какого-то растения смягчала кожу и медленно залечивала раны.
— Куда дальше пойдём? — Спросил Степан, вытирая пса.
Егерь окунул голову в воду, подержал её там секунд шесть и вытащил.
— Пойдём к Царьграду. Там нормальным снаряжением обживемся, раз здесь не получилось, а потом двинем к Французским колониям.
Лесогон сел на полог, потирая спину. Жгло её не по-детски. Жекан спокойно набиравший воду в таз, вдруг окатил Лесогона тёплой водой. Мальчик испугался, но виду не показал.
— Чего такой грустный парень? — Спросил Жекан.
— Так… спина.
— Хе, так говоришь, словно я ножом спину натирал. — Засиял от искренней улыбки Жекан.
— У меня именно такое чувство и есть.
— Давайте одеваться. — Сказал Персей.
Одев не успевшую просохнуть одежду, члены группы пошли в полуразрушенный дом. Их там разместили в уцелевшей комнате, в которой было тесновато, но при этом сухо и тепло.
Все улеглись на пол. Больше ложиться было негде.
Лесогон лёг рядом со Степаном. Этой ночью у них завязался первый разговор.
— Скажи парень, ты, что и вправду какой-то особенный? — Спросил Степан, когда все заснули.
— Вещи, которые я умею делать, показывают, что да. — Сказал Лесогон, гладя пса по голове.
— И, что ты можешь?
— Немногое, но это уже отняло много жизней и помогло другим отнять жизни. — Нахлынули воспоминания. Горящие деревни, концлагерь, и снова горящие деревни, трупы. Лесогон заплакал.
— Не плачь. Я тоже многое пережил. У меня детство было не сладким, да и вся жизнь одно сплошное выживание и кровь. Родился я в месте, которое постоянно обстреливалось со стороны НРИ. И жил я там пока в армию пойти не смог. А в армии ещё хуже. На фронт послали. Первые дни я постоянно от страха мочился. Ныл, как маленький когда снаряды людей рвали. Про атаки я тебе и вовсе говорить не буду. Это ад, и когда твои позиции штурмуют, и когда ты штурмуешь. Так что вытри сопли, и расскажи о чём-нибудь приятном.
— Ну… я и двое моих друзей любили украсть ОЗК со склада и пойти к морю. Там почти безопасно. Лес практически
— Ещё что-нибудь расскажи.
— Эм… я любил подолгу засиживаться в библиотеке. Читал я в основном одни и те же книги. Приключения, где описывались далёкие страны. После чтения я полночи воображал природу, города и людей прошлого. Думал о их богах, культуре и обычаях.
— А, почему же любил? Что теперь книги разонравились?
— Нет… просто… я, чувствую себя…опустошённым. Словно я сосуд, из которого вылили всю воду.
— Тебе нужно попытаться забыть всё произошедшее. Это будет нелегко. На это уйдёт не один и не два года. У некоторых на это уходит вся жизнь. Но выбора у тебя нет. Если ты хочешь продолжить жить, тебе придётся забыть, а не-то воспоминания превратятся в пытку и когда-нибудь эта пытка доведёт тебя до могилы. — Степан немного помолчал и добавил. — А теперь давай обнимай Шарика и ложись спать. Завтра наш ждёт ещё один очень трудный день.
В комнате стало тихо. Уставшие до смерти люди спали в самых неудобных и позах, но им было плевать. Их мечта сбылась. Над головой потолок, под ними матрасы. Печка буржуйка разогрела воздух. Рай на одну ночь. Завтра снова придётся идти в ад. Придётся носить кожаные ОЗК, дышать через фильтры и смотреть на кромешную тьму через запотевшие стёкла.
***
Утром люди проснулись в успевшем промёрзнуть помещении. Персей начал быстро разжигать огонь в печке.
Егерь вышел из помещения. Степан по его походке понял, что тот очень хотел ссать.
Жекан выдул всю воду из фляги и снова прилёг, а после предложил и остальным сделать то же самое. Лесогон с радостью принял его предложение и лег, обняв пса.
Степан быстро заставил его встать, пригрозив облить его ледяной водой. Лесогон послушался, увидев, что Степан начал открывать флягу.
Надевать тяжёлое снаряжение было неприятно, особенно рюкзаки, в которых прибавилось еды.
Перед выходом из комнаты пришлось ждать, когда соберётся вернувшейся из толчка Егерь. Ждать долго не пришлось.
Несмотря на ранее время суток никто уже не спал. Все, как всегда готовились к обороне. Заканчивать подготовку нельзя. Враг слишком серьёзный. С ним раньше люди не воевали, из-за чего приходилось строить все возможные укрепления. Но, несмотря на все меры и оружие, лица людей не прекращали излучать отчаяние и крайнее волнение за свои шкуры. Ведь как было уже сказано, враг был очень серьёзным.
Члены группы очень сильно удивились, когда им сообщили, что телеги с припасами, которые должны были увести их в Царьград так и не появились, хотя те должны были приехать ещё три часа назад.