Террариум 2
Шрифт:
Позиция, к которой бежал мальчик и санитар, была самым жарким местом битвы в прямом и переносном смысле. Её окружал полукруг огня. Люди на позиции покрылись копотью. Их кожу жгло. Порох в оружии был готов воспламениться.
От произошедшего здесь события оборона чуть не треснула, словно кость от удара кувалдой. Людей не хватало, как и боевой выучки у этих бойцов. Стреляли они не очень метко, да и целиться было не возможно от жара жгущего глаза.
Санитар, а за ним и Лесогон спрыгнули в какого-то чёрта вырытый окоп.
Мужчина
— Раскладывай носилки! — Приказал санитар Лесогону, положив перед ним, собственно, носилки.
Пока Лесогон принялся выполнять приказ, санитар стал оказывать первую медицинскую помощь.
Он ввёл в организм раненного мужчины особую смесь через шприц и напоил ещё одной настойкой. Потом он остановил кровотечение при помощи жгута и быстро перевязал дезинфицированным бинтом.
Перед тем как погрузить бойца на носилки, санитар хотел забрать у него руку и выкинуть её к чертям. Ошеломлённый произошедшими событиями и одурманенный настойками боец, отказывался отдать своё сокровище.
— Выкинь её! — Крикнул санитар.
— Нет!!! — Испуганно завопил боец.
— Я сказал, выкинь её нахуй! — Ещё раз крикнул взбешённый санитар, отобрав у бойца руку и выкинув её в огонь.
Боец хотел, ударь санитара, за такое дело, да силы совсем его покинули.
Санитар и Лесогон уложили бойца на носилки и потащили к церкви. И сделали они это очень вовремя. Можно сказать в последний момент.
Когда Лесогон вылез из окопа, муравьи прорвались через огонь и пули, и начали обливать людей едкой жидкостью. Потом они изрезали, искромсали кричащих людей клешнями и загрызли жвалами.
Позицию закидали гранатами и залили огнём из ручных огнемётов. К тому моменту там уже никто не кричал. Люди были мертвы, а муравьи кричать попросту не умели. И их пастей доносился тошнотворный писк, но он совсем не был похож на крик. Скорее это был смех. Смех от того, что людишки такие жалкие, от того что муравьи их перехитрили.
Нападение из леса было лишь отвлекающим манёвром. И этот манёвр удался.
Миномётные позиции провалились под землю. Туда же канули пара домов. Из образовавшихся дыр повылезали муравьи и начали резню.
Люди, оставшиеся на первой линии обороны, не успели сбежать. Их окружили, окатили морем кислоты и порвали. Они пытались убежать, спрятаться, уповать на бога, но до них всех дотянулись клешни.
Единицы умудрились вырваться из мясорубки израненными и измученными до полусмерти.
Лесогон и санитар добрались до церкви. Тарас и Шарик уже были там. Повар разносил патроны, а Шарик просто прыгал возле входа и лаял.
Перед тем как войти в церковь, Лесогон увидел грохочущую, стальную коробку на гусеницах, высотой в три метра, утыканную пулемётами. Танк выехал из-за домов и поехал прямо на врага. Танкисты явно были безумцами.
Цумани накрыло танк. Монстры обливали броню кислотой, но она была слишком прочна.
Экипаж храбро бил муравьёв. Каждый член экипажа не давал шансов ни одной твари приблизившейся слишком близко.
Всё цунами отвлеклось на танк. У людей появилось время, укрепится в церкви.
Лесогон не видел подвига храбрых танкистов. Он помогал санитару укладывать бойца на свободный участок пола.
В церкви была давка. Людей было много. Все они куда-то спешили. Копошились словно муравьи. Многие не знали, что делать, паниковали. Кому-то удалось добраться до икон, и они стали молиться. Таких людей быстро отогнали от икон, дали оружие и послали к окнам.
Командующий протолкался к столу с картами и начал кричать что-то старому солдату. Тот кивнул, поставил на стол странную квадратную коробочку с рычажком. Солдат нажал на рычаг. По паутине из десятков проводов прошёл электрический ток и вокруг церкви разверзлись врата ада.
Деревню смело ковром из взрывов. Земля, брёвна, останки сотен муравьёв полетели вверх, словно даже не собираясь возвращаться.
В ушах у всех зазвенело. Этого звона не хватило, чтобы заглушить приказ командующего занять позиции.
Лесогону выдали рюкзак, заставили одеть его, а потом приказали подходить к каждому, кому понадобятся боеприпасы. Да, рюкзак был набит магазинами от автоматов.
Мальчик с трудом переносил его от одной части церкви к другой. Всем всегда нужны были боеприпасы. Войны тратили патроны с невероятной скоростью. Некоторые так часто подзывали Лесогона, что тот даже подумывал отказать им, но потом он вспоминал, что находится за пределами церкви и почему этому нельзя дать ворваться сюда.
Пару раз Лесогон встретил Тараса. Они не обмолвились ни одним даже самым крохотным словечком.
Рюкзак опустел и Лесогон побежал к гаре ящиков. Там рюкзак снова наполнили.
На этот раз рюкзак показался Лесогону, более лёгким и это не смотря на то, что мальчик вымотался.
По церкви стало ещё более затруднительно передвигаться. Пол был покрыт ковром из гильз. Лесогон даже упал разок.
Рюкзак опустел на этот раз ещё быстрее. Его вновь наполнили. Лесогон поплёлся раздавать содержимое и тут почувствовал, что рюкзак стал ещё легче. Этого не могло быть. Лесогон с трудом стоял на ногах. Лямки стёрли кожу на плечах, ноги совершенно не хотели подниматься.
Лесогон снял рюкзак и заглянул внутрь. Он был наполнен меньше чем наполовину. Мальчик сначала подумал, что это солдаты просто решили немного пожалеть его, снизить тяжесть ноши. Мальчик посмотрел на воинов стоящих возле ящиков, заглянул в глаза и не увидел там никакой жалости. Тренировки, жёсткие армейские законы и муштра, избавили их от жалости.
Значит боеприпасы на исходе.
— Пацан, чего стоишь бля! Живо неси патроны! — Крикнул командующий.
Лесогон подбежал к нему и дал пару магазинов.