Террариум для Царевны-лягушки

Луганцева Татьяна Игоревна

– По заключению экспертов, у Насти кто-то срезал ее татуировку в виде бабочки уже после смерти! И в свете того, что ты мне рассказал... – запнулась Меланья.

– Ты думаешь, что это сделал я? – закончил за нее мысль ювелир. – Что ж... Логично... ты сдашь меня Яцеку?

– Я думаю, что ты сам должен это рассказать.

– Кажется, я попал... Если я срезал это с одной, решат, что я свихнулся и стал срезать бабочек со всех женщин. Мне никто не поверит. – Лев Леопольдович выглядел по-настоящему испуганным.

– Я поверю! – заверила его Меланья, не покривив

душой. – Я поясню... Ты не коллекционер и не маньяк, как оказалось, а совершенно нормальный мужчина. Почему-то я верю, что ты сделал это исключительно ради большой любви к ней. Да, продолжить жизнь в виде бабочки могло прийти в голову только женщине. Я уверена... И самый главный аргумент, что ты безумно любишь янтарь, и я не могу себе представить, чтобы ты срезал с женщин татуировки и увековечивал их в камне. А ведь именно так и подумают... Нет, в твоем случае этой чести могла удостоиться только Агнешка, а тогда теряется смысл уничтожения тату на Насте. Если только чтобы она не смела копировать вашу любимую даже в этом, – закончила мысль Меланья и победоносно посмотрела на Льва Леопольдовича.

– Браво! Твоими бы устами... – не горел энтузиазмом ювелир. – Яцек-то не поверит мне.

– Тогда думай, Лев Леопольдович! Напрягай мозги!

– О чем?

– Кто мог убить и срезать тату с Насти. Постой! Ты сказал, что все дамы удостаивались тату бабочек?

– Полек хвастался, что женщины его так любят, что даже на это идут...

– А на Ядвиге, Веронике и прочих они были? – спросила Меланья.

– Я не знаю, но теоретически могли быть, – задумался Лев Леопольдович.

– А теперь и не проверишь?! Четыре любовницы, одна пропала без вести, но три тела хоронили. Как бы узнать, были ли у них татуировки, или их тоже удалили? – Меланью распирало от переполнявших ее мыслей и эмоций.

– А зачем? – не понял Лев Леопольдович.

– Да ты что?! Чтобы понять, есть ли связь между теми старыми преступлениями и убийством Насти с Михаилом?! Это очень важно! Доказать, что действовал один человек.

– И что это – я? – добавил Лев Леопольдович.

– Ну почему же сразу ты?!

– Да кто еще?

– Мы найдем, Лев Леопольдович... Я обещаю, что не уеду из Польши, пока не докопаюсь до истины!

– Тебя пока и так не отпускают, – усмехнулся старик.

– Вот именно! Тем более это и в моих интересах.

– Хорошо... Поедем в морг, – предложил ювелир, подмигивая ей. – Все равно свидание не удалось.

– А в морг зачем?

– А чтобы тебя долго не мучить. Я же – маньяк! Приведу тебя туда и убью на месте! – разразился нервным смехом Лев Леопольдович.

– Да ну тебя! Я и правда подумала! – отмахнулась Меланья. – Ну, тогда нелогично получится. Ты меня сначала отведи в тату-салон, а уж потом...

– Тоже мысль!

– Какая?

– Кто знал, что на этих женщинах были тату бабочек? А знал Полек, но он умер, знал я... Опять я! Других подозреваемых нет! – Лев Леопольдович занервничал сильнее.

– И еще знал мастер, который накалывал, и еще куча народа, кому они успели похвастаться, – пыталась успокоить его Меланья.

–

Ты дашь мне пару дней? – спросил Лев Леопольдович.

– В смысле?

– Два дня не сообщишь Яцеку? Я постараюсь найти тату-салон, где хоть кто-то что-то может знать, и опрошу патологоанатомов по поводу тел погибших любовниц. Должно быть заключение, есть ли особые приметы. Или нет...

– Тогда сам в морг сгоняешь? – обрадовалась Меланья. – А мне можешь доверять, ты же знаешь! Я, если что, и под пытками буду молчать!

– Давай по последней, и разбежались! – кивнул Лев Леопольдович, а Меланья осталась в сомнениях, доверилась она честному человеку или убийце.

Глава 15

Обычно Меланья с утра принимала холодный душ и чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Но именно сегодня она решила принять ванну. Всю ночь снились какие-то кошмары, после которых она проснулась с бешено колотящимся сердцем и судорожным подергиванием конечностей. Снился ей Лев Леопольдович в своем бункере. Она была, естественно, с ним. Но выбраться Меланья не могла, ювелир не давал ей такой возможности. Он, не умолкая ни на секунду, рассказывал о своей нелегкой судьбе. На ее крики и мольбы о том, что она не хочет ничего знать, он не реагировал. Лев Леопольдович поочередно доставал из каких-то пыльных ящиков и коробок куски прозрачного янтаря, то с чьим-то глазом, то с кончиком пальца, то с пупком с пирсингом.

– Не виноват я! – кричал Лев Леопольдович. – Они сами просили! Ведь это на всю жизнь! Этот пупок будет жить вечно, а этот глаз смотреть тысячелетиями! Здорово, да?

Проснувшись, Меланья первым делом проверила, не появились ли у нее седые волосы.

– Надо же... Приснится же такое... Какой ужас. Пупок в янтаре! Довел меня Лев Леопольдович своими рассказами до сумасшествия! Тату бабочка на нежной коже... Тьфу ты! Придется в Москве приводить нервы в порядок.

Меланья наполнила теплую ванну пеной и погрузила свое бренное тело в воду.

«Как хорошо... Надо расслабиться и решить, кто же маньяк. Нет, при таких мыслях расслабиться не удастся», – подумала Меланья и ощутила рядом с собой какое-то легкое движение.

Она открыла глаза и увидела красавца Родослава Соболевского собственной персоной. Он с усмешкой ее разглядывал. Меланья от неожиданности ушла под воду и, вынырнув, выругалась.

– Ты что тут делаешь?

– Зашел тебя проведать... Зачем так много пены? Это повредит твоей нежной коже. – Он небрежно облокотился о стену.

– Это у вас с сестрой фамильное? Врываться к постояльцам в ванную? Я ведь могу и внешность твою подпортить.

– Ладно, не пугай! Со мной так поступать нельзя. Мне не отказывают. Ты кинула меня, как лоха, в магазине янтаря. Я, конечно, расстроился, потом утешился с продавщицей, а потом опять расстроился. Я пришел взять реванш, дорогуша. – И Родослав, не долго думая, скинул с себя одежду и залез к ней в ванну.

Меланья закричала и попыталась вырваться, но Родослав крепко обхватил ее сильными руками. Она завизжала не своим голосом: