Террористическая война в России 1878-1881 гг.
Шрифт:
В этот период истории России над темами, над которыми не успели задуматься первые русские философы, задумались наши писатели, литераторы-философы. Один из самых выдающихся из них - М. Е. Салтыков-Щедрин (1826-1889).
Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин
У М. Е. Салтыкова-Щедрина критический взгляд на действительность, на жизнь по своей остроте был точно не хуже чем у Белинского или Герцена, но его угол зрения оказался совершенно другим, он обратил внимание на совсем
Вспомните вторую часть предыдущей главы, когда мы рассматривали отмену российским императором многих ограничений евреям, бурное развитие еврейского общества в России и связанные с этим тенденции, в том числе и негативные, вспомните “недоразумения” и “трения” еврейского сообщества с российскими властями, - тогда поймете: почему этой тематике уделил внимание Салтыков-Щедрин, о чём хотел предупредить и уберечь в повести “Пропала совесть”.
Евреи уже около 40 лет жили в русских городах и стали обычным и неотъемлемым элементом его нового пейзажа, привычной частью его нового колорита. В обществе сложился даже некий стереотип еврейской семьи - интеллигентной, обеспеченной и тихой, живущей в полном согласии с местными властями. О чужеродцах и пришельцах было уже не принято говорить - ведь уже рождалось и подрастало на русской земле новое поколение евреев с русскими фамилиями. Это были уже свои евреи, наши евреи. Вот как эту идиллию, обычную бытовую картину середины XIX века, описывал наш великий мыслитель М. Е. Салтыков-Щедрин:
“Самуил Давыдович Бжоцкий сидел за обеденным столом, окруженный всем своим семейством. Подле него помещался десятилетний сын Рувим Самуилович и совершал в уме банкирские операции.
– А сто, папаса, если я этот золотой, который ты мне подарил, буду отдавать в рост под двадцать процентов в месяц, сколько к концу года у меня денег будет?
– спрашивал он.
– А какой процент: простой или слозный?
– спросил в свою очередь Самуил Давыдович.
– Разумеется, папаса, слозный!
– Если слозный и с уцелением дробей, то будет сорок пять рублей и семьдесят девять копеек!
– Так я, папаса, отдам!
– Отдай, мой друг, только надо благонадёзный залог брать!”
А вот как описал Михаил Евграфович стереотип отношений с властями:
“Самуил Давыдович вспомнил, что он давно обещал сделать какоенибудь пожертвование в некоторое благотворительное учреждение, состоящее в ведении одного знакомого ему генерала, но дело это почему-то изо дня в день всё откладывалось. Задумано - сделано.
– Зелаю, васе превосходительство, позертвование сделать!
– сказал он, кладя на стол пакет перед обрадованным генералом.
– Чтож-с! Это похвально!
– ответил генерал, - я всегда это знал, что вы… как еврей - и по закону Давидову…
Генерал запутался, ибо не знал наверное, точно ли Давид издавал законы или кто другой.
– Тоцно так-с; только какие зе мы евреи, васе превосходительство!
– заспешил Самуил Давидович, уже совсем облегчённый, - только с виду мы евреи, а в дусе совсем - русские!
– Благодарю!
– сказал генерал, - об одном только сожалею… как христианин… от чего бы вам, например?
– Васе превосходительство, …мы
Как видим, - Салтыков-Щедрин, как А. Пушкин и Гоголь, обратил внимание на опасность развивающейся тенденции культа “золотого тельца”, корысти, обогащения любыми способами, даже в ущерб нравственности.
Стоит ли здесь судить и винить в чём-то Самуила Давыдовича?
– Конечно, нет! Он поступал как патриот своей семьи и хотел как лучше…
Здесь скорее можно винить жадного и безнравственного генерала, который также хотел как лучше… - для себя, и следующий раз он также поступит в ущерб интересов государства и всего народа. То есть здесь евреи, как многие богатые люди, выступают катализатором, активатором, ускорителем и усугубителем того негативного, что имеется в людях и в обществе. И в этом можно усмотреть конкретную опасность.
Сегодня, в 21 веке, при тотальной коррупции в финале этого процесса в России - эта тема необычайно актуальна.
Через 130 лет эту же гениальную тактику “пожертвований” применит уже не Бжоцкий, а известный всем профессор математики Борис Абрамович Березовский, который тоже прекрасно умел считать деньги, и так же только был с виду, а в дусе… - и достигнет просто потрясающих результатов.
Духовность и нравственность - это иммунитет общества и государства, а в современной России эти качества упали ниже всякого критического уровня, что естественно и закономерно обеспечивает тяжёлые болезни - развал государства и разложение общества, и всё это неизбежно ведёт к потере независимости народа и суверенитета. Можно считать, что примерно с середины XX века взяточничество чиновников, то есть их предательство закона и народа таким образом стали страшнейшей болезнью российского общества, и эта “болезнь” разлагает современное российское общество с огромной силой.
По поводу пожертвований когда-то известный историк и философ Макс Гендель заметил:
“Евреи больше руководствуются качеством хитрости… Расовое чувство в них настолько сильно, что они различают только два класса людей - евреи и гои. Они презирают другие нации и, в свою очередь, презираются ими за свою хитрость, корыстолюбие и жадность. Не отрицается, что они жертвуют на благотворительность, но и это в основном, если не исключительно, в своей собственной среде и редко в пользу других народов…”.
Произведения Салтыкова-Щедрина - это уже не просто мудрые бытовые басни Крылова, это уже другой уровень понимания, сознания и творчества. Если кто-то внимательно читал произведения этого великого русского мыслителя, то без особого труда мог найти объяснение философии Гераклита, Бёме и вообще философии “добра и зла”. В некоторых случаях М. Е. Салтыков заглядывал глубоко и показывал важные вещи, например, в “Сказке о ретивом начальнике”:
“… Собрал начальник еврейцев и говорит им: “Скажите, мерзавцы, в чем, по вашему мнению, настоящий вред состоит?”. И ответили еврейцы единогласно: “Дотоле, по нашему мнению, настоящего вреда не получится, доколе наша программа вся во всех частях выполнена не будет. А программа наша вот какова. Чтобы мы, еврейцы, говорили, а прочие все молчали. Чтобы наши, еврейцев, предложения принимались немедленно, а прочих желания оставались без рассмотрения. Чтобы нас, мерзавцев, содержали в холе и нежили, а прочих - в кандалах. Чтобы о нас, мерзавцах, никто слово сказать не смел, а мы, еврейцы, о ком задумаем, что хотим, то и лаем. Вот коли все это неукоснительно выполнится, тогда настоящий вред получится”…”.