Терроризм - взгляд изнутри

Хоффман Брюс

В апреле 1983 года «Хезболла» взорвали посольство США в Ливане национальное правительство или политическая партия, а также общественное мнение в целом. Терроризм предназначен для установления власти там, где ее нет, или для укрепления власти там, где она недостаточно сильна. Посредством огласки, создаваемой их насилием, террористы пытаются заполучить рычаг давления, влияние и власть, которых им не хватает для воздействия на политические изменения на мировом или локальном уровне.

Глава 2.

ПОСТКОЛОНИАЛЬНАЯ ЭПОХА: ЭТНОНАЦИОНАЛЬНЫЙ/СЕПАРАТИСТСКИЙ ТЕРРОРИЗМ

Хотя терроризм, движимый этнонациональными/сепаратистскими настроениями, появился в клонящихся к закату Оттоманской и Габсбургской империях в три десятилетия, последовавшие за Первой мировой войной, лишь после 1945 года это явление превратилось в мировую силу, которая становилась все более значительной. Ее дальнейшее развитие стимулировали два независимых знаменательных события, произошедшие в начале Второй мировой войны. В то время невозможно было предвидеть последствия послевоенной антиколониальной борьбы, разразившейся в результате падения Сингапура и провозглашения Атлантической хартии. Так или иначе, оба события оказали сильное влияние

на туземные националистические движения и продемонстрировали миру уязвимость некогда великих империй и фальшь военных клятв в поддержку самоопределения.

15 февраля 1942 года Британская империя потерпела самое унизительное поражение в истории, когда Сингапур сдался наступающим силам Японии. Вне зависимости от стратегической ценности Сингапура его подлинная значимость, по словам ведущего военного стратега своей эпохи Бэзила Лиддела Гарта [42] , заключалась в том, что он являлся «главным символом власти Запада на Ближнем Востоке . Его легкий захват в феврале 1942 года подорвал престиж Британии, да и всей Европы, в Азии. Даже запоздалый его возврат под флаг Британии не смог залечить эту рану. Белый человек потерял свое превосходство, утратив магическую силу. Осознание его уязвимости стимулировало послевоенное распространение в Азии бунтов против европейского господства или вторжений».

42

Сэр Бэзил Лиддел Гарт (1895 — 1970) — британский военный историк и теоретик военного искусства. Развил теорию мобильной войны, базирующейся на массированном применении механизированных войск, а также теорию блицкрига. Книга, на которую ссылается автор, — History of the Second World War, неоднократно издавалась по-русски (Гарт Б.Л. Вторая мировая война. М.: ACT; Terra Fantastica, 2002).

И в самом деле, спустя всего лишь несколько недель японские войска захватили Голландскую Ост-Индию (Индонезию) и Бирму. Гонконг уже капитулировал в предыдущее Рождество, а более чем за год до того Япония установила свою власть во французском Индокитае. Таким образом, когда американский гарнизон, удерживавший остров Коррехидор на Филиппинах, наконец сдался в мае 1942 года, завоевание Японией Юго-Восточной Азии, а вместе с ним и крушение Британской, Французской, Голландской и Американской империй было завершено.

Эти события оказали сильное и длительное влияние на ход мировой истории. Коренные жители, которые ранее верили в неуязвимость своих колониальных владык, увидели прежних хозяев в совершенно ином свете. Не только Британская империя получила разящий удар по своей власти, но также и обязательства Америки поддерживать мир и безопасность в своих тихоокеанских владениях были нарушены. Полное бессилие Франции перед лицом японских войск, захвативших Индокитай, сильно подорвало имперский статус страны среди населения Вьетнама, тогда как в Индонезии раздаваемые японцами обещания независимости эффективно препятствовали любым изъявлениям верности по отношению к Голландии. В мгновение ока заявления европейских держав о том, что их азиатские подданные не способны на самоуправление, были опровергнуты политикой Японии, в которую входила передача власти местным администрациям и признание формальной независимости стран, которые они оккупировали. Парадоксально, но теперь во многих странах коренные жители получили власть над пришлыми европейцами, многие из которых теперь оказались в ситуации, когда нужно было выполнять самую черную и тяжелую работу. Неудивительно поэтому, что даже тогда, когда ход войны стал более благоприятным для союзников, почти все жители стран, обретших относительную независимость, приняли решение больше никогда не допустить над собой европейского имперского господства.

Однако независимости и самоопределения требовали не только азиатские подданные клонящихся к закату европейских колониальных империй. Череда унизительных поражений ударила по мифу о европейском, а лучше сказать западном, могуществе и военном превосходстве, если не всесилии. На Ближнем Востоке, как, впрочем, в Африке, Индии, средиземноморских странах и Северной Африке, коренное население было несогласно с перспективой вновь вернуться к довоенному колониальному порядку. Их стремления поддерживались обещаниями независимости и самоопределения, которые дали им союзники, хотя и не по своей воле, в начале Второй мировой войны. Как раз перед тем, Французские офицеры в Алжире как США вступили в войну в 1941 году, президент Франклин Рузвельт встречался с британским премьер-министром Уинстоном Черчиллем на военном корабле недалеко от побережья Ньюфаундленда для формирования задач обеих стран на послевоенный период. Результатом этой встречи стал документ в восьми пунктах, получивший название «Атлантическая хартия», чье основное назначение, по заключению Дэвида Томпсона, было «поразить противника справедливостью западной политики». Однако эффект документа простирался намного дальше этой возвышенной цели.

Первый пункт хартии содержал безобидное заверение обеих стран в том, что они не ищут от войны никаких выгод, «будь то увеличение территории или что-либо еще». Но именно во втором и третьем пунктах содержался источник будущих сложностей для европейских держав. Второй пункт недвусмысленно гласил, что ни Великобритания, ни США не желают «видеть <...> никаких территориальных изменений, идущих вразрез со свободно изъявляемой народами воли», тогда как в третьем пункте обе страны клялись в том, что будут «уважать право народа избирать ту форму управления страной, с которой они согласны». Эти принципы были закреплены Декларацией Объединенных наций, согласованной Британией и США 1 января 1942 года, которую затем подписали все государства, объявившие войну Германии, тем самым связав свои страны обязательством уважать клятвы, которые в некоторых случаях они не намерены были сдерживать. И хотя в первую годовщину подписания хартии Черчиллю удалось изменить и даже ужесточить условия первоначального соглашения, утверждая, что договор не был предназначен для того, чтобы изложенные в нем принципы использовались странами Азии или Африки, и в особенности Индией или Палестиной, но только теми народами, которые к тому времени были завоеваны Германией, Италией или Японией, ущерб все же был нанесен. И в самом деле, все последующие попытки европейских колониальных держав переопределить или по-новому истолковать Хартию так, чтобы она способствовала продлению их колониального правления, зашли в тупик.

Ситуация в послевоенном Алжире была типичной из-за горечи, вызванной нарушенными обещаниями и потерянными надеждами, которая питала этот трудноразрешимый конфликт. В 1943 году, вскоре после того, как

силы союзников, высадившись в Северной Африке, освободили ее от господства режима Виши, делегация алжирских мусульман потребовала встречи с недавно назначенным командующим «Свободной Франции» [43] генералом Анри Жиро [44] . Их требования сводились к тому, чтобы были признаны их права и свободы, столь великодушно обещанные им Атлантической хартией, которую когда-то подписало французское правительство, пребывающее ныне в отставке. Ответ Жиро был крайне резким. «Мне плевать на реформы, — гремел он, — в первую очередь мне нужны солдаты». Всегда уступчивые алжирцы любезно предоставили в его распоряжение добровольцев, причем в таком же числе, как и тридцать лет назад. Однако сейчас они сделали это в ожидании того, что их лояльность будет вознаграждена по заслугам по окончании войны. Подобные надежды разделяли и прочие подданные европейских колониальных держав. Как и в случае с десятком других колоний, их ожидания не оправдались. К 1947 году будущий лидер антибританского партизанского движения на Кипре, генерал Джордж Гривас (киприот греческого происхождения, сражавшийся на стороне сил союзников), потерял надежду получить обещанное самоопределение, столкнувшись с постоянным уклонением Британии от исполнения обязательств, данных ею во время войны, «Я все больше и больше думал о том, что лишь революция может освободить мою родину», — вспоминает он. Алжирцы очень скоро пришли к такому же выводу. В дальнейшем их намерения укрепились после катастрофического поражения французов в сражении при Дьен Бьен Фу в 1954 году и последующего изгнания их с позором из Индокитая. Между тем в Палестине вспыхнуло восстание против британского господства, возглавленное двумя небольшими еврейскими террористическими организациями — «Иргун Цвай Леуми» (Национальная военная организация, или «Иргун») и «Лохамеи Херут Израэл» («Борцы за свободу Израиля», известные в Израиле под названием «Лехи», а в Великобритании как «Группа Штерна»). Наиболее значимой была военная операция «Иргуна». Она дала революционную модель, которая впоследствии использовалась террористическими группами эпохи антиколониальной борьбы, а также в постколониальное время по всему миру.

43

«Свободная Франция» («La France libre») — официальное наименование движения, боровшегося за освобождение Франции от немецкой оккупации и режима Виши. С июля 1942 года получило название «Сражающаяся Франция».

44

Анри Оноре Жиро (1879— 1949) — французский политический и военный деятель, генерал. В 1922— 1926 годах участвовал в подавлении восстания в Марокко. Весной 1942 года совершил нашумевший побег из немецкого плена. 17 ноября 1942 года назначен командующим французскими войсками в Северной Африке, а 27 декабря 1942 года — главой французской военной и гражданской администрации в Северной Африке. В июне —ноябре 1943 года — сопредседатель (вместе с Ш. де Голлем) Французского комитета национального освобождения. С ноября 1943 по апрель 1944 года — командующий французскими вооруженными силами. Из-за разногласий с де Голлем и обвинений в контактах с вишистами освобожден со всех постов. В 1948 году назначен вице-председателем Высшего совета обороны Франции.

ПОСЛЕВОЕННАЯ ПАЛЕСТИНА

Палестина видела множество восстаний и прочих проявлений насилия; в период с 1936 по 1939 год они переросли в полномасштабную гражданскую войну, которую вело арабское население. В 1937 году на подогреваемой страстями политической арене страны возник новый элемент, когда боевики «Иргуна» совершили ряд ответных террористических атак на арабов. Организация включила в число мишеней и британские объекты после того, как правительство страны опубликовало в мае 1939 года «Белый договор» («White paper»), который налагал жесткие ограничения на иммиграцию евреев в Палестину и таким образом закрывал один из нескольких возможных путей спасения для европейских евреев от гитлеровского режима. Однако зарождающийся мятеж «Иргуна» против британского господства оказался недолгим. Спустя три месяца после его начала Британия вступила в войну с Германией. Оказавшись перед лицом еще более страшной угрозы в лице всепобеждающей нацистской Германии, «Иргун» объявил перемирие и заявил о прекращении всех антибританских акций на период войны. Как и все еврейское сообщество в Палестине, которое также поклялось выступать на стороне Британии, боевики «Иргуна» надеялись, что их преданность будет вознаграждена признанием притязаний сионистов на статус государства.

В мае 1942 года в Палестину прибыл молодой солдат, прикомандированный к польской армии в изгнании генерала Андерса. Путь Менахема Бегина был извилист. Родившийся в 1913 году в Брест-Литовске, в Польше, будущий премьер-министр Израиля (1977—1983) впервые оказался вовлеченным в политическую борьбу сионистов еще подростком, когда вступил в ряды «Бейтара» [45] — правой националистической еврейской молодежной организации. К тому времени, когда в 1935 году он получил диплом юриста в Варшавском университете, Бегин возглавлял организационный отдел «Бейтара» в Польше. Спустя три года он был назначен командиром. Однако когда Германия захватила Польшу в сентябре 1939-го, Бегину пришлось бежать в Литву. Год спустя он был арестован НКВД и обвинен в том, что являлся «агентом британского империализма». Проведя девять месяцев в местной тюрьме, Бегин был приговорен к восьми годам «исправительных работ». В июне 1941 года, когда Германия вторглась в СССР, он находился на судне, перевозившем политических заключенных в исправительно-трудовой лагерь в Сибири. Ему предложили вступить в ряды польской армии в качестве отсрочки приговора либо продолжить путь в Сибирь. Бегин предпочел первое и оказался в подразделении, направленном в Палестину. Вскоре после прибытия он наладил связи с командирами «Иргуна».

45

«Бейтар» (Союз еврейской молодежи имени Иосифа Трумпельдора) — движение за национальное возрождение еврейского народа. Образовано Зеевом Жаботинским в Риге в 1923 году. За короткий срок было создано несколько десятков отделений по всему миру. В специальных лагерях члены движения обучались стрельбе, рукопашному бою, искусству выживания в экстремальных условиях. По Жаботинскому, «Бейтар» — это новое поколение юношей, посвятивших свою жизнь единственной идее — построению еврейского государства — и не признающих других идеалов. Воспитанники «Бейтара» составляли основу подпольных организаций «Иргун» и «Лехи».