Терской Фронт
Шрифт:
— А он-то чем плох?
— Для нас с тобой — всем, — отрезал я. — Он годится только для поездок в колонне или для дежурства на КПП. Когда больше стоишь или на „пятой точке“ сидишь, чем движешься. А вот для побегаек в горах он не подходит категорически. Вся нагрузка — на плечи, и спину. И грудь сдавлена. А значит — не можешь в полную силу дышать. Недостаток кислорода приводит к быстрому уставанию. А в РПС весь груз — на поясе, грудь свободна, а нагрузка идет на ноги…
— А ножные мышцы — самые сильные мышцы организма, — заканчивает за меня Толя. Похоже,
— Все верно. И есть еще один момент. Когда ты в жилете стреляешь лежа, то между тобой и поверхностью земли — магазины в кармашках, и это делает твой силуэт примерно на десять сантиметров выше. И врагу в тебя попасть легче. А подсумки РПС висят у тебя на бедрах, и когда ты лежишь, просто лежат по бокам от тебя. Так, и вообще, а ну хватит со старшими пререкаться! Подъем и за мной шагом марш!
— Так я ж говорю, денег у меня нет.
— У меня есть. Разбогатеешь — отдашь. Баул вон, из шкафа, прихвати, не в руках же мы оттуда покупки понесем.
— Ничего не говори, ты снова на минутку, по делу, и посидеть не останешься, по лицу вижу, — говорит мне Старосельцев, едва мы переступаем порог его лавки.
— Каюсь, Владимирыч, но, честное слово — никак! То одно, то другое… Кручусь, как белка в колесе.
— Судя по тем страшным сказкам, что про тебя по станице бродят — больше похоже на слона в посудной лавке. Или на волка в кошаре. Ладно, — сменяет дед Тимоха гнев на милость, — чего хотел?
— Стоп-стоп, Владимирыч, с этого места, пожалуйста, поподробнее. И что за „сказки“?
— Ну, — морщит лоб дед Тимоха, — говорят, один безбашенный наемник добрался чуть не до Итум-Кале и грохнул тамошнего амира и два десятка его телохранителей. И два БТРа сжег.
— Охренеть, дайте две! — изумленно выдыхаю я.
Толик же, прислонившись спиной к дверному косяку, начинает в голос ржать, будто породистый жеребец.
— Ага, — с всхлипом выдавливает из себя он, — и авианосец утопил!
— Что, — осведомляется понимающим тоном Старосельцев, — сильно переврали?
— Да как в том анекдоте: „Не Рабинович, а Кац, не в казино, а в домино, не миллион, а сто рублей и не выиграл, а проиграл“, — отвечаю я, и присоединяюсь к гогочущему напарнику.
— А на самом деле что было? — интересуется любопытный старик.
— На самом деле, — отсмеявшись говорю я, — добрался только чуть дальше Серженя и грохнул четырех случайно под руку подвернувшихся боевиков. Еще двоих привалил, когда в Аргун улепетывал. А помощник амира Ведено, и с ним еще двое, вроде как подорвались на мине-ловушке, которую я оставил. Но это может быть и „дезой“, хотя рвануло там знатно, три „эфки“ как-никак…
— Да уж, „сарафанное радио“ — штука страшная! — понимающе кивает Старосельцев. — Так что за дело у вас?
— Да вот, — киваю я на разглядывающего витрину с ножами Толика, — надо РПС и „горку“ подобрать на этого мальчика.
— Ничего себе мальчик!
— Ну, — вспоминаю я бессмертную классику, — тот, кто скажет, что это
Дед Тимоха бросает на меня короткий изумленный взгляд, но вид набычившегося после моих слов Толи настолько уморителен, что не расхохотаться просто невозможно.
— Да ну тебя! — вытирает выступившие слезы Тимофей Владимирович. — Значит, говоришь РПС и „горка“?
— Угу, — согласно мычим мы с Толей в два голоса.
— Подсумки на РПС какие?
— Два четырехместных под автоматные магазины, „мародерку“, два под гранаты и маленький кармашек для ИПП на грудь. И „горку“ покрепче.
— Миша, не обижай отставного военного, я прекрасно знаю, для чего нужны „горки“ и какими они должны быть. Плохого товара в моем магазине нет!
— Нихт шиссен, герр майор! Их капитулирен! — я с улыбкой вскидываю руки вверх. — Виноват, дурак, исправлюсь!
— То-то, — с наигранной суровостью отвечает торговец, — а то взяли моду, старшим гадости говорить. Какая больше нравится?
Я вопросительно смотрю на Толю. Ему носить, вот пусть и выбирает. Тот некоторое время перебирает висящие на „плечиках“ брезентовые костюмы, а потом снимает один с крючка.
— Вот эту, пожалуй.
Приглядываюсь повнимательнее. Нормально. Куртка на пуговицах, а не „анорак“, мне тоже куртки больше нравятся. Штаны на подтяжках. Манжеты на рукавах и штанинах. Единственное отличие от моей — дополнительные тканевые накладки не цвета хаки, как у большинства „горок“, а камуфлированные. Расцветка — та самая псевдо-грузинская „цифра“, о которой я уже рассказывал. Пойдет, не слишком ярко, а чуть-чуть на солнышке выгорит и от стирок поблекнет, и вообще отлично будет. Анатолий вопросительно смотрит на меня, он-то выбрал, но деньги я плачу. Дураку ясно, за кем последнее слово.
— Отлично, — выношу свой вердикт я, подняв вверх большой палец.
Дед Тимоха кивает и удаляется в подсобку, а через несколько минут возвращается, неся в руках все заказанное.
— Толя, хватай „горку“ и дуй в примерочную. А я тебе пока РПС соберу.
Сноровисто навешиваю подсумки на широкий поясной ремень системы, а когда возвращается Толик, подгоняю ее на нем по росту.
— Что-то еще? — интересуется Старосельцев.
— Обязательно. Тактическую кобуру на бедро для ПМ и бинокль.
— А кобура-то мне зачем? — пытается протестовать мой напарник.
— Слышь, курсант, а как ты свою поясную, — я киваю на лежащий на прилавке Толин ПМ в кобуре, который он положил туда перед примеркой, — собираешься под РПС носить? И как пистолет из нее будешь выковыривать? Так что, не вмешивайся, когда старшие разговаривают.
Толя что-то бурчит себе под нос и снова отходит к ножам.
— С кобурой проблем нет, их у меня несколько, на выбор. А вот с биноклями сложнее. Хотя, есть у меня одна штуковина, тебе понравится, — Тимофей Владимирович лезет куда-то под прилавок и достает оттуда довольно большой, обрезиненный армейский бинокль зеленого цвета. По виду — явно американский, или какой другой НАТОвский.