Тертон

Цзи Александр

Она заинтригована, понял Стас. Наша всезнающая куратор не в курсе каких-то необычных колоссальных руин в горах. Любопытненько…

Он подняла голову и решительно заявила:

— Сегодня мы поедем туда.

Задуманное осуществили по второй половине дня. А до этого немного порыбачили. Майя достала из продолговатого свертка в фургоне (Стас его приметил еще в городе) пару удочек с набором крючков, блесен и прочих рыболовецких причиндал.

Майя уселась с удочкой выше по течению, на травяном пригорке. Вода под ним была относительно

спокойной и глубокой. Стас занял позицию на пологом берегу, усеянном крупной галькой. Под седалище подстелил свернутый войлочный коврик — неизвестно, где Майя его раздобыла, но тепло он сохранял лучше всех карематов, вместе взятых.

Стас накопал отцовской лопатой червей, но, казалось, рыба клюет на блесну с такой же охотой, как и на живую приманку.

Наловили килограмма два мелкой, с ладонь, рыбешки. Майя почистила ее своим устрашающим ножом, выпотрошила, посолила, обмазала глиной и запекла в угольях. Соль хранилась в пластиковом контейнере в том же тайнике, где хранился концентрат.

На Стаса напал дикий жор — видно, после ночной пробежки, последствий которой он никак иначе не ощущал. Он слопал большую часть улова и готов был сожрать еще столько же. Вместо хлеба они ели комочки из концентрата. Все же ночью он, должно быть, потерял массу калорий — и не только на бег, судя по всему…

После плотного обеда поехали, наконец, по еле заметной грунтовой дороге в обратном направлении. Двигатель фургона натужно ревел, пока они преодолевали серпантин дороги до гребня горы, зато вниз ехали чуть ли не на нейтралке. В горах на нейтралке ездить не рекомендуется, но Майя за рулем чувствовала себя более чем уверенно.

Стас не ощущал Тумана. Майя не напускала его. И неудивительно: вокруг — девственная природа и полное безлюдье. Лишь парящая высоко в небе хищная птица, едва шевелящая крыльями. Стас не разбирался в них и не мог сказать, кондор это, кречет, орел или беркут. Один раз шум машины спугнул лису, другой — дикого горного козла с длиннющими загнутыми рогами.

Во второй низине меж двух возвышенностей возле компактного лесочка остановились — дорогу преградила глубокая промоина. Майя заглушила мотор, вышла из машины, осмотрелась, подбоченившись.

Справа от них был лесочек, слева — на отдалении — мелкая речушка. Приток той реки, где они рыбачили.

— Уверен, что пробежал здесь? — спросила Майя.

— Я ни в чем не уверен, — проворчал Стас, выбираясь из кабины. — Но… вроде бы здесь. А ты ехала, надо полагать, другой дорогой?

— Да. Чуть южнее… Близко до руин?

Стас сосредоточился. И уверенно заявил:

— Близко.

— Тогда дальше пойдем пешком. Бери рюкзак.

Куратор закинула за плечи вещмешок с прицепленной снизу свернутой войлочной подстилкой, набрала в бутыли воды из родника. Стас последовал ее примеру и тоже запасся водой. Судя по всему, у руин они задержатся.

Они зашагали по бездорожью вверх по склону между деревьев. Стас

шел впереди, тяжело дыша и слыша стук сердца. Поражался, по какой пересеченной местности ему довелось пробежать ночью и этого совсем не заметить.

Почему сейчас он так не умеет?

Потому что он не во сне Изгоя, по всей видимости.

Но как его бег выглядел со стороны? Если бы его, скажем, кто-нибудь снял на камеру? Стас сам себе ответил: он бежал, скорее всего, так, что никакая техника его бы не зафиксировала.

Лесочек уперся в почти отвесную стену, невидимую со стороны машины. Сердечный Центр не давал выбора — указывал, что искомые руины расположены аккурат за этой стеной.

— Нам туда, — нехотя сказал Стас. — Обойдем?

— Долго, — неумолимо проговорила Майя. — Лезем. Смотри — тут будто ступеньки.

Ступеньки ступеньками, но лезть пришлось с применением всех четырех конечностей. Ноги дрожали, пальцы срывались с камней. Стас поранил палец — рана пустячная, но жгло нешуточно.

— А нельзя снова подключить бег Изгоя? — пропыхтел он. — Хоть убей, не пойму, как я тут ночью пробежал… Перепрыгнул, поди…

— Его лучше подключать в особых случаях, — отозвалась Майя. Она карабкалась чуть ниже него и левее.

Пользуясь моментом, Стас остановился на крохотном карнизе и посмотрел на нее. Рюкзак тянул вниз. Они поднялись на высоту трехэтажного здания и видели весь лесочек и фургон вдали, возле ослепительно сверкавшей в солнечном свете речушки. До верха склона оставалось еще столько же. Стас сомневался, что удастся слезть обратно — у него уже сжимало горло от высоты и перспективы скатиться вниз.

— Бег Изгоя истощает организм, — добавила Майя, перебираясь с одного выступа на другой. Она шла по следам Стаса.

— И ты сейчас об этом говоришь? — не без раздражения спросил Стас. Он вытер пот со лба.

— Ты должен был сначала научиться. А я постаралась восполнить утрату калорий — для этого мы и лакомились рыбой. И Ветер жизни мы тебе восполнили.

— Мы? — вскричал Стас. — Так Дара все-таки была?

Майя ответила кривой улыбкой и мотнула головой — дескать, хватит лясы точить, пошевеливайся.

Настроение у Стаса поднялось. Стало быть, две ведьмочки его учат по-своему. Гарри Поттер и даже Волан-де-Морт офигели бы от такого магического обучения.

Он принялся карабкаться дальше, размышляя. Как ни крути, а в том, что происходит, есть что-то темное, сатанинское… Сон в обнимку с куратором под открытым небом, бег в состоянии транса, оргии с двумя женщинами, одна из которых то появляется, то исчезает неведомо куда…

И в то же время он уверен, что Изгои на светлой стороне.

Как такое совмещается, Стас не понимал.

Наверное, просто потому, что в жизни не так, как в сказках. Хотя он где-то читал, что в настоящих сказках братьев Гримм — не в смягченных пересказах — творилась натуральная хтоническая жуть.