Тертый калач

Максимов Кирилл

– Ну с этим обстоятельством, по-моему, все понятно. Просто нас решили проверить, заподозрив, не попытаемся ли узнать о содержимом перевозимого груза. Вот мы и попались. Все-таки нужно было действовать более осмотрительно. Например, вскрыть один из ящиков в машине во время перевозки. Но ладно, что уж теперь умничать задним числом, – остановил сам себя Карачун. – Что будем дальше делать? Есть какие-нибудь идеи?

– Думаю, стоило бы все-таки разузнать побольше про эти мины. Кто, что, зачем? Слишком все расплывчато пока что.

–

Можно попробовать через этого капитана пробить информацию. Забыл, как его зовут?

– Гена. Геннадий Солоухин.

– Точно. Свяжись с ним, пусть через своих осторожно разузнает. Помнишь, мы выяснили про тот мотоцикл и вышли на отца и сына?

– Ага. Зотовы, Игорь и Денис.

– Так вот, эта парочка очень хорошо подходит на роль преступников. То, что Зотовы сейчас за границей, еще не означает, что они чисты. Я еще раз узнавал через своих знакомых – они точно вне страны, есть отметка о выезде за границу, назад еще не возвращались. Но, вполне возможно, что таким образом кто-то пытается обеспечить им алиби. Короче, договорись с капитаном, пусть поможет.

– Добро, будет сделано. Девушка, будьте добры, кофе покрепче, – обратился Богдан к проходившей мимо официантке.

– Насчет новостей. Больше ничего не хочешь сказать? – спросил Карачун, отхлебнув из чашки чай.

– Вроде бы нет. Ах да, черт, совсем забыл. Пока ехал сюда, звонила Маша, – Князев поймал на себе вопросительный взгляд Карачуна. – Ну та девушка, дочь Дивакова, строительного магната. Короче, архитектор, который создавал проекты реконструкции и бывшего госпиталя, и казарм, мертв.

– Что случилось? Убили? И откуда она узнала? Что, сам папаша рассказал?

– Говорит, что да, сам сказал. Николай Степанович Кранов его звали. В мастерской произошел пожар, на месте нашли обгоревший труп. Пока что неизвестно, убили его перед этим или нет. Насчет пожара тоже пока ничего не говорят. Полиция склоняется к версии, что это было банальное ограбление. Хотя сами знаете, как у нас менты работают. Но, самое главное, сгорели все проекты – вот в чем проблема. Теперь попробуй что-нибудь докажи. Маша недавно видела их у отца в шкафу. А когда после того, как он рассказал про пожар и куда-то уехал, забралась в кабинет и проверила еще раз – в шкафу уже было пусто.

– Хреново. Больше ничего она у него не находила?

– Говорит, что нет. Документы, которые лежали у него на столе, тоже куда-то исчезли. Видимо, Диваков сильно нервничает. Скорее всего, припрятал или уничтожил. Явно кто-то заметает за собой следы.

– Кстати, все забываю у тебя спросить по поводу этой Маши. Ей стоит доверять? – Карачун внимательно посмотрел в глаза Князеву.

– Да, она свой человек. Ручаюсь головой, – не задумываясь, ответил Богдан.

– Уж не втюрился ли ты в нее, случайно, а? – Полковник хитро подмигнул Князеву и широко улыбнулся. – Ладно, это уже твое личное дело.

– Послушайте, я только что подумал… Даже если все эти

проекты сгорели, еще не означает, что дело закончилось. Маша говорила, что видела список различных зданий. И казармы в нем были далеко не последними. То есть, скорее всего, заминировано еще несколько объектов.

– Вот это новости! Я про список не знал. Ты издеваешься или как? Я из тебя что, должен клещами вытаскивать информацию? Ты же только что говорил, что рассказал все. А тут вот такая «маленькая» деталь всплывает!

– Валерий Павлович, извините. Просто в голове сейчас столько всего…

– Только давай без этих дурацких жалоб. Сам понимаешь, не та сейчас ситуация. Или мы сконцентрируемся и займемся делом, или нас по одному вычислят и отстреляют, как зайцев.

– Виноват, больше такого не повторится.

– Ну тогда напряги память и вспомни, чего еще я не знаю?

– Это все, – после некоторой паузы ответил Князев.

– Что ж, подведем промежуточный итог. Архитектор мертв. Несколько мест в городе, скорее всего, уже заминировано, но каких именно – нам неизвестно. Прекрасно! Вопрос: как и где мы можем это узнать?

– Боюсь, что нигде…

– Но без улик и каких-либо показаний бесполезно даже рыпаться. Какой смысл всего этого расследования? Ну, допустим, мы знаем, что начальство военной части как-то связано с покупателями мин, что кто-то занимается взрывом «ненужных» зданий, зачищая площадки для будущих торговых центров. Но чисто юридически это всего лишь предположения. Нас не то что любой судья и адвокат, даже студент-первокурсник на смех поднимет. А еще эти секретные мины – просто какой-то дешевый сюжет из третьесортного боевика. Кстати, вы с капитаном ездили и разговаривали с тем стариком, Юровским. Вы хоть что-нибудь записали на видео или диктофон?

– Нет, – потупился Князев.

– Просто чудесно! И какой смысл тогда было к нему ездить? Ну да мы все знаем. Только этого мало.

– Извините, Валерий Павлович, не подумал.

– Что-то ты в последнее время мало думаешь. Странно, что тебя на похоронах не подстрелили. А могли ведь и в голову пульнуть.

– Погодите. Но Юровский, если придется, может без проблем дать показания.

Князев произнес эту фразу и тут же осекся. Они молча переглянулись с Карачуном.

– А может и не дать, – закончил он фразу.

– Вот именно. Ох, учить тебя еще и учить. Надо этого старика срочно предупредить. Наверняка, если они следили за тобой или капитаном, Юровского захотят убрать – он слишком много знает.

– У меня есть номер его телефона, – Князев достал из кармана мобильник и позвонил старику. Послышались гудки. – Не отвечает. Попробую еще раз.

Богдан позвонил еще раз и еще, но результат тот же – старик не поднимал трубку. В конце концов при последней попытке с того конца автоответчик женским голосом сообщил: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети»…