Теряя Логана
Шрифт:
— Что ты делаешь? — Осмотревшись, она открывает дверь пошире и проверяет, нет ли за ней кого. — Мне послышалось, что ты с кем-то говорила.
Я вздыхаю.
— Нет, мам. Я просто… повторяла свою роль. Карлос заставляет меня принять участие в пробах к «Унесенным ветром».
Ложь дается мне неожиданно легко. Мне, наверное, хватит пальцев на одной руке, чтобы посчитать, сколько раз я лгала своей маме, если конечно не брать в расчет те разы, когда она спрашивала, как у меня дела, и я ей отвечала: «Хорошо, мам. Все замечательно» — эту ложь я уже сказала
Она отвечает мне слабой полуулыбкой — то ли не поверила мне, то ли слишком устала. Последние месяцы она работает и по две, и по три смены подряд. И я знаю, почему. Когда ничем не занят, приходит боль. Со мной тоже такое бывает. Может быть, поэтому я и согласилась помогать Логану. Может быть, мне просто нужно на что-то отвлечься.
Мама заходит в комнату и неловко обнимает меня. Я пытаюсь обнять ее в ответ, но в одной руке все еще держу одежду.
— Ты в порядке? — спрашивает она, убирая прядь волос с моего лица.
— Конечно, мам. Все хорошо.
Кивнув, она делает шаг назад.
— Уже купила все к школе?
— Сегодня собираюсь позвать Карлоса за покупками.
Ее глаза загораются, и я отворачиваюсь. Она обожает Карлоса. А кто нет?
— Вы уж повеселитесь. Я собираюсь приготовить десерт на сегодняшнее барбекю для персонала. Хочешь пойти со мной?
Она не может меня видеть, и я хмурю брови. Я лучше буду голой прыгать через раскаленные угли, чем хотя бы пять минут проведу с ее коллегами. Перспектива получить вилкой в глаз кажется мне более заманчивой, чем барбекю в компании со сплетничающими медсестрами, грубыми санитарками и ординатором доктором Такером, который прямо на глазах своей бедной жены пускает слюни по моей маме.
— По-моему, Карлос хочет сегодня посетить вечер поэзии в «Чайной комнате».
Еще одна ложь. Ого! Я сегодня в ударе.
— Эй, твоя мама хочет провести время с тобой. Ты должна пойти, — влезает Логан.
Сжав зубы, я игнорирую его.
— О, ну хорошо. Тогда увидимся завтра, когда я закончу смену.
Я киваю, не оборачиваясь. Мама выходит и закрывает за собой дверь.
— Знаешь, если ты завтра умрешь, и это будут твои последние слова, сказанные ей, то чувствовать ты себя будешь дерьмово. Поверь мне, я знаю, что говорю.
— Значит, так. Слушай правила игры. Первое — не пялиться как извращенец на меня, пока я сплю. И второе — не пытаться вызвать у меня чувство вины по отношению к маме или кому-либо еще. Оставь попытки наставить меня на пусть истинный, мой немертвый специалист по лайф-коучингу. Ясно?
Логан кивает. Развернувшись на пятках, и я иду в ванную. Мне нужно принять душ и на пять минут избавиться от говорящих у меня в голове людей — живых и мертвых.
Я одеваюсь в ванной — чего не делаю никогда, — потому что не хочу, чтобы мой приятель-извращенец подглядывал за мной. Я и так прекрасно знаю, что чересчур высока и худа, чтобы еще выслушивать по этому поводу какие-либо комментарии. Мама говорит, что у меня хорошие гены, я же говорю, что
— Что-то интересное там нашел? — спрашиваю я, вешая влажное желтое полотенце на спинку стула.
Логан не оборачивается.
— Мне просто скучно. Никогда бы не подумал, что быть мертвым так ужасно скучно. — Он тяжко вздыхает и ссутуливается. — Но все могло быть гораздо хуже.
— Хуже того, что ты мертвый?
Он пристально смотрит на меня через плечо своими синими глазами.
— Я мог быть мертвым и одиноким. По крайней мере, у меня есть ты.
Чувствуя, что краснею, я передергиваю плечами.
— Угу, я уверена, что ты умер, чтобы потусоваться со мной. — Я выдавливаю смешок.
— Я серьезно, Зои.
Он поворачивается, медленно идет ко мне и останавливается всего лишь в нескольких дюймах. У меня замирает сердце. Даже мертвый, он самый красивый парень из всех, кого я когда-либо видела. Прямой нос, красивый изгиб скул, широкие плечи, русые волосы, растрепанные в таком художественном беспорядке, который можно увидеть только у кинозвезд.
— Если бы я не мог поговорить с тобой, если бы ты не могла видеть меня, то я бы уже давно сошел с ума.
Логан протягивает руку, и на какой-то невероятный миг, на одно биение сердца, я думаю, что он сейчас коснется моего лица. Но Логан роняет руку, и уголок его губ слегка изгибается. Тогда-то я и осознаю, что застыла как идиотка.
— Может, мне стоит открыть свое дело? Зои Рид, — я вожу перед своим лицом руками, — психотерапевт для мертвых.
— Визитки, кстати, можно украсить гробами.
— А моим слоганом будет… — я щелкаю пальцами: — «То, что вы мертвы, еще не значит, что вы в своем уме».
Логан смеется, и его смех прохладным ветерком проходит по комнате и моей коже. Поежившись, я достаю из шкаф джинсовый пиджак.
— Что у нас на повестке дня, Генерал?
Логан указывает на мой мобильный.
— Сначала напиши Карлосу, чтобы он пошел с тобой за покупками.
— Так точно, сэр, — встав, салютую я ему.
Я пишу смс-ку, а Логан подходит к моему шкафу и начинает в нем рыться.
— Карлос прав в одном — ты входишь в зону боевых действий. И поэтому тебе нужен подходящий боевой прикид.
— Ооо, кожа и туфли на «шпильках»?
Он, хмурясь, глядит на меня через плечо.
— Смысл в том, чтобы ты не была похожа на…
— Себя?
— На девушку, которая может разорвать тебя на части, если ты с ней рискнешь поздороваться.
Я кладу руку на бедро.
— Значит, никакой кожи.
— Это точно. Я подумываю о чем-то женственном. О платье.
А, ну конечно. Выбрал то единственное, чего у меня в шкафу нет.
Мобильный вибрирует в руке.
— Ладно. Карлос «за», и судя по куче смайликов в тексте слегка этим взбудоражен.