Теряя Логана
Шрифт:
— Надел бы свою дорогую синюю рубашку.
— Но петь-то ты все равно будешь? — спрашиваю я, наклоняясь вперед и устраивая локти на столе.
Карлос проводит рукой по своим темным волосам.
— Конечно. Может быть. После чая.
Стоит ему произнести эти слова, как к нам с серебристым подносом подходит Лана. Она аккуратно ставит на стол перед нами две пустые чашки, кладет в каждую из них медно-красный шарик скрученного чая, затем расставляет сливки, сахар, ложки и тарелочку со свежими лавандовыми булочками.
— Дайте чаю завариться пять минут, — велит она, разворачивается и направляется
Мы наливаем в чашки горячую воду из белого чайничка, прекрасно зная, что если не послушаем Лану и начнем пить чай раньше чем через пять минут, то позже она будет прожигать нас недовольными взглядами.
Помешивая в чашке ложку сахара Карлос начинает рассказывать мне о предстоящем прослушивании на роль Ретта в постановке этого сезона. Он хочет, чтобы я прослушала слова его роли. Я с улыбкой соглашаюсь, зная, что третий год подряд он будет играть Эшли. Они говорят ему, что он недостаточно мужествен для роли Ретта Батлера. Я думаю, что они просто говнюки.
— Так что я подумываю о том, чтобы отрастить себе бороду, — говорит Карлос, отпивая чая. — Не такую, как у деревенщины, а такую, знаешь: «О, совсем не было времени побриться на этой неделе».
Я слушаю его вполуха. Часть моего мозга занята тем, что обдумывает сказанное им ранее о незаконченных делах. Неужели это то, что как раз и держит Логана здесь? И если так и есть, то что он должен сделать, чтобы решить свои дела? Должно быть, думая об этом, я уставилась в пространство, потому что Карлос вдруг щелкает пальцами возле моего лица.
— Земля вызывает Зои.
— Что? Прости.
— Я спросил, ты уже продумала стратегию возвращения в школу?
Я делаю большой глоток чая и морщусь, осознав, что забыла положить в него сахар.
— У тебя это так прозвучало, как будто мы планируем вооруженное вторжение.
Карлос кладет подбородок на одну руку.
— О, Зои, ты такая милашка. Так оно и есть. Мы будем производить вторжение на вражескую территорию. Можно использовать дипломатию, а можно вооружиться до зубов. — Он замолкает, многозначительно глядя на меня. — Ты же в курсе, что можешь закадрить любого парня в школе?
Я выгибаю бровь.
— В твой кофе что-то подсыпали?
— Я не шучу. Послушай, милая. Ты прячешься в раковине своей стервозности, но если бы чуть-чуть приоткрылась и позволила всему миру увидеть тебя такой, какой вижу тебя я…
Он обрывает себя сам, и я делаю ему рожицу и показываю язык.
— Ну ладно, может быть не такой, какой тебя вижу я, но ты меня поняла. Я хочу сказать, что ты умная, забавная, красивая. Если бы не твой ядовитый язычок, то ты бы стала самой популярной девчонкой в школе.
Я закатываю глаза.
— Он прав, — соглашается с ним Логан, и я давлюсь горячим чаем, чуть не уронив чашку на колени.
— Подавилась? — спрашивает Карлос.
Я кашляю в салфетку. Он встает похлопать меня по спине, но я машу ему рукой, чтобы он сел.
— Все нормально. Не в то горло попало. Прости.
— Уверена? А то могу использовать прием Геймлиха [4] .
Он снова садится, и его глаза лукаво поблескивают.
— Спасибо, но не надо. — Я киваю на столик впереди. — Может быть, Красавчик-из-Блуми
4
Прием Геймлиха применяется для удаления инородных тел верхних дыхательных путей и особенно эффективен при их полной обструкции (закупорке). Этот способ считается самым эффективным, поскольку при резком ударе, направленном под диафрагму, из нижних долей легких с силой выталкивается запас воздуха, который никогда не используется при дыхании.
— Мы можем лишь надеяться на это, — мечтательно вздыхает Карлос.
Логан усаживается в пустое кресло рядом со мной, пройдя через стол. Я пытаюсь не смотреть на него.
— Игнорируешь теперь? — как ни в чем не бывало спрашивает он.
Я хмурюсь, но не отвечаю.
— Моргни, если слышишь меня, — посмеиваясь, говорит он.
Я чешу голову средним пальцем, и он громко смеется.
— Хватит тут чахнуть, — киваю я на сцену. — Иди спой для меня.
Карлос улыбаясь встает, наклоняется через стол и целует меня в лоб. Затем направляется к сцене, садится на стул и готовится к выступлению. Как только раздается первый аккорд, мое сердце замирает. Весь зал погружается в тишину, и ее нарушает только мелодия, которую играет Карлос. Закрыв глаза, он поет одну из моих любимых песен — «All We Are» Мэтта Натансона.
Я делаю глубокий вдох и позволяю звуку его голоса обволакивать себя.
— Он здорово поет, — говорит Логан.
Я даже не смотрю на него.
— Ладно, ты все еще злишься. Я понял. И… Прости. Я не должен был говорить то, что сказал. Я так не думал.
Я допиваю чай и ставлю чашку на столик.
— Ну пожалуйста, Зои, не отгораживайся от меня. Я был расстроен. На самом деле я так не думал.
Я наклоняюсь, чтобы волосы упали на мое лицо, и шепчу:
— Нет, думал.
— Нет, правда не думал. Карлос хороший парень, и ему повезло, что у него есть такой друг, как ты.
Я медленно качаю головой, не готовая еще его простить.
— Но, знаешь, Карлос прав. Ты и правда словно надела на себя броню. Тебе нужно ближе подпускать людей.
Я поворачиваюсь и зло смотрю на него.
— Зачем? Все, что люди делают — обманывают мои ожидания или оставляют меня. Зачем мне кого-то подпускать к себе близко? Это не стоит того.
— Но ты же сблизилась с Карлосом.
— С тобой тоже. И посмотри, чем все закончилось.
Логан хмурится и опускает подбородок. Кажется, он хочет что-то сказать, но не может найти слов.
— Ты действительно хочешь продолжать так жить? — наконец спрашивает он.
Передернув плечами, я снова поворачиваюсь в сторону Карлоса. Он доигрывает последние аккорды, и зал взрывается аплодисментами. Карлос встает и быстро кланяется, но не успевает сойти со сцены, как его останавливает Красавчик-из-Блуми. Они о чем-то болтают, и Карлос расцветает улыбкой на миллион баксов. Хана бедняге кассиру.
Я вздыхаю.
— И ты меня прости, Логан. Уверена, что быть мертвым — тот еще стресс. Послушай, кажется я знаю, почему ты здесь застрял. Приходи ко мне домой через час, и мы поговорим.