Теща ищет себе зятя
Шрифт:
– Еще неизвестно, у кого оно пропадает. Девушкам неприлично говорить про годы!
– Я учту, Донецкая! Не переживай. Кстати, а как ты относишься к родительской идее?
– С ужасом и содроганием, – честно призналась она. – Ты для меня как брат.
– Вот и отлично. А то я побоялся обидеть тебя отказом, – оживился Олег.
– Чего это ты обрадовался? Мог бы попечалиться для приличия.
– Я ж как брат! А какие между родственниками реверансы? Все свои. Давай-ка вернемся к менее скользкой теме. Так что там с Гоа? Чего Барабанова набарабанила?
– «Ника, дай мне свою почку!» – процитировала
– А что? – развеселился тот. – Вполне реальная заявка. За почку на Гоа можно до пенсии жить. Если, конечно, не шиковать особо.
– Хватит смеяться! Объясни мне, что это означает!
– Я всегда говорил, что твоя Барабанова с придурью. Но теперь она становится социально опасной. – Олег скроил дурашливую физиономию, протянул к Веронике скрюченные пальцы и провыл: – Отдай мне свою почку-у-у-у!
– Да ну тебя! У человека крыша съехала, а тебе лишь бы хи-хи да ха-ха! – Она торопливо набирала номер Лариски.
– Ну? – требовательно отозвалась подруга после первого же гудка. – Где?
– То есть тебе вот так сразу выдать? – опешила Вероника.
– А в чем проблема? У меня, кстати, и примерная подборка цен есть на тамошние продукты и жилье. Все реально.
Ника покосилась на Олега и нервно сглотнула. Разумеется, Барабанова и раньше была девушкой с сюрпризом, но чтобы вот так…
– Можешь не включать громкую связь. Твоя Лариска так орет, что мне все слышно, – подмигнул Олег. – Кстати, в ее словах прослеживается определенная логика. А ты теперь бойся. Если Барабанова что-нибудь затеяла, то она это непременно осуществит. И ты еще хотела женить меня на ней.
Несколько лет назад, когда Мямликов страдал после очередного расставания с девушкой, Ника решила подсунуть ему Барабанову. Вернее, это Барабанова решила, что физик – вполне интересно и экзотично. Так совпало, что у Лариски тоже был простой по части кавалеров. А для такой деятельной девицы это как веревка для козы – возмутительное ограничение в сфере чувств и эмоций. Мямликов не оправдал надежды и высокого доверия, позорно сбежав по совершенно непонятной причине. Откровенно говоря, причина была непонятна лишь Ларисе. А Вероника, задыхаясь от хохота, многократно прослушала исполняемый на бис рассказ Олега про романтическую прогулку с Барабановой. Было лето, и Лариска заманила его на нудистский пляж. Очки Олег оставил в машине и некоторое время не догадывался, почему народ вокруг странно однотонный, а спутница весьма фривольно дергает его за плавки. Но когда Барабанова обнажилась и до Мямликова дошло, что его окружают не только голые дамы, но и кавалеры, он чуть не упал в обморок. Спасло лишь то, что он был уверен – его слабостью немедленно воспользуется не только спутница, но и голые придурки, бродившие вдоль кромки воды. То, что Лариса не отягощена комплексами, не делало ее привлекательнее. Даже полуслепой физик, углядев ее доскообразную, ребристую фигуру, был шокирован.
– Если бы она была хотя бы интересным собеседником или просто хорошим человеком, – взахлеб оправдывался Олег, чувствуя себя виноватым перед Вероникой. – Так ведь нет! Просто сумасшедшая девка, да еще страшная. Ладно, не страшная. Просто не красавица.
К слову сказать, Барабанова тогда не обиделась, списав все на
– Так что, дашь? – требовательно напомнила о себе Лариса. – Не тяни, у меня на сегодня еще планы есть. Я не могу тут до ночи сидеть и ждать, пока ты там раскачиваешься.
Даже Мямликов перестал хихикать, нарисовав в воздухе пальцем заветные цифры «03».
– Я тебя боюсь, – вздохнула Вероника.
– Не боись, у меня вирусов нет, – усмехнулась подружка. – Все проверено. У меня друг-компьютерщик жил. Такой прикольный. Сисадмин, а ни бороды, ни свитера.
– Вот! – воскликнул Олег. – И вирусов нет. Отдаешь почку в хорошие руки!
Ника молча лягнула его под столом и простонала в трубку:
– Барабанова, чего ты ко мне пристала? Чего тебе надо-то?
– Так почту твою! Я же обещала файлы про Гоа прислать.
От смеха Мямликов начал икать и завалился между столом и холодильником, дрыгая ногой в веселеньком оранжевом носке.
– Так тебе почта нужна? Лариса! Ты меня доконаешь! – крикнула Вероника, пытаясь удержаться и не упасть вместе с Олегом. Воспитательные беседы должны проводиться строгим, скучным голосом, иначе в следующий раз Барабанова отчебучит что-нибудь похуже. – Ты хоть проверяй, что пишешь!
– А чего такого? – Лариса пошуршала немного, после чего раздался характерный писк мобильного. – Ой, подумаешь, опечаталась! Понятно же, что почта нужна, а не почка. Зачем мне твоя почка? Что я с ней делать буду? Я даже говяжьи почки не ем…
– Все, Ларис, я усвоила! Не надо подробностей. Сейчас вышлю.
– Хорошо, что она не придумала, что делать с твоей почкой, – произнес Мямликов, когда Ника закончила разговор. – Но сейчас ты подбросила своей чокнутой подруженции неплохую идею.
– Иди домой, поздно уже, – отмахнулась Вероника, решительно захлопнув коробку с жалкими остатками пирожных и убрав ее в холодильник.
– Негостеприимная ты, – уныло вздохнул Олег. – А мужчины этого не любят. Путь к их сердцу лежит через желудок.
– Мямликов, тебе рассказать, куда ведет путь через желудок, или сам анатомию вспомнишь? Тетки, которые покупаются на эту рациональную байку, именно в том самом месте и оказываются. Они вам готовят, стирают, рожают детей, а вы их потом туда и посылаете! Вот тебе тоже нужна фифа, а не повариха, так что не надо тут защищать нежизнеспособные теории. Все, иди, любимый!
– А проводить? – насупился Олег. – Я, между прочим, надежда российской науки. Вдруг ко мне гопники пристанут?
– Ага. А я, как главная гопница района, непременно тебя отобью. Иди, надежда. Доберешься до укрытия – отзвонись, чтобы я не переживала.
– Олежек, уходишь? – выскочила в прихожую Светлана Петровна. – Поздно уже. Остался бы!
– Вот! – Ника многозначительно проткнула воздух указательным пальчиком. – Началось. Сейчас нас будут спаривать.
– Помру я без внуков, – безнадежно махнула рукой маменька. – Олег, маме позвони, а то она тоже рассчитывала, что ты у нас останешься.
– Налицо сговор, – развеселилась Вероника. – Мама, а мне твой Олежек, между прочим, сказал, что только одного из помета готов взять, остальные нам останутся! Все они, мужики, такие!