Теща Темного Властелина
Шрифт:
Тяжелая у мужика жизнь была, однако. А дядька-то стойкий. Я пораскинул мозгами: чем может заниматься гном, имеющий связи в политических кругах, недругов и кучу детей? Думаю, про взятки здесь и без меня слышали. Бизнес нужен такой, в котором конкуренция будет нулевая.
– Олуш, ты что-нибудь про туризм слышал? – заговорщицки подмигиваю.
А потом часа два мы с ним прикидывали и развивали идею туристического бизнеса, адаптированного к местным обычаям. Была бы воля гнома, он бы меня всю ночь мурыжил, но хорошего понемножку. Вот и отправился я в свою комнату
Разбудил меня шикарный запах. Еда. Подскакиваю с кровати и несусь на кухню, такие запахи может источать только приготовленное бабушкой жаркое. Запах готовящейся пищи разбудил не только меня. Иду я, значит, бодрым шагом и встречаю по пути зомби, то есть всю честную команду с закрытыми глазами и вытянутыми руками, а в руках у народа пустые тарелки, и сами они столпились перед закрытой дверью.
– Чего стоим, кого ждем? – бодро интересуюсь.
– Пахнет, – грустно вздыхает Гирин.
– Еда, – смотрит жалобно Олуш.
– Кушать хочется, – сглатывает слюну Рой.
– А ты с сегодняшнего дня на диете, – решил я обрадовать вампира.
На меня взглянули исподлобья.
– Ирва, ну сколько нам еще ждать? – подает голос гном.
– Руки помыли? – слышу приглушенный голос родной старушки, то есть уже не старушки.
– Помыли, – отвечает нестройный хор.
– А уши?
– Да.
– А зубы почистили?
– Да!
– И не надо голос повышать, я вас прекрасно слышу, – ворчит она.
– Бабуль, ты чего закрылась? – подал и я голос.
– Данюша? Чего ж раньше молчали? – удивилась бабуля. – Во дворе стол стоит, сейчас накрою, а дверь закрыла, чтобы не ломились тут всякие.
Чувствую, ждет меня вкуснейший завтрак, моя бабуля готовит так, что повара в именитых ресторанах нервно давятся слюной в сторонке.
Надо бы успеть место занять, а то, смотрю, охочих до еды достаточно. Налетят саранчой, и не видать мне бабушкиных блинов.
Стоп. Моя бабуля готовит? Она же из принципа в гостях к плите не подходит, только дома. То есть готовит исключительно на своей территории, а на чужой ее ни за какие деньги не заставишь. Даже на празднике у подруг она к кухне не подходит. Неужто освоиться решила?
Мы дружно двинули на улицу. Защитные заклинания Гирин на пару с Ангрой сняли быстро, а вот связанного по рукам и ногам волка мы обнаружили не сразу. Точнее, вообще не обнаружили, вместо этого туда-сюда носился неизвестный мне мужик. Бегал он тихо, молча моргал своими грустными глазами и смотрел на нас так, как будто мы ему денег должны. Мужик был не старше сорока на вид, мощен и волосат. Только сейчас понимаю, что дядька без рубашки ходит, сверкая волосатой грудью.
– Ой! – слышу вскрик эльфа.
Его большие глаза так и шарили по телу дядьки. В этот момент к Лелю подскочил гном и закрыл ему глаза руками.
– Не подобает вам смотреть на непотребства, – буркнул он.
Вообще смотрится забавно: широкий, низкорослый гном большущими ручищами елозит по лицу хрупкого пацаненка.
Так вот о еде. Вышли мы на улицу – и обомлели. Воздух свежий, еще не жарко, так как на горизонте только одно солнце, второе появляется в полдень, ласковые лучи играют в траве. Четыре стола стоят во дворе, плотно приставленные друг к другу, образуя одну сплошную широкую прямую. И когда бабуля успела это организовать?
От стола к столу мечется наш пленный.
– Староста, – кивнул Олуш.
– Что-то молод он для такой должности, – бурчу я.
– Вожак он, у оборотней все не так, как у людей, – смотрит хмуро Гирин.
Спрашивается, чего мы такие недовольные?
Так за невидимой чертой стоит вся деревня и внимательно за нами наблюдает, как бы не подавиться нам под их взглядами.
– Чего встали? – слышу голос любимой родственницы за спиной.
Оборачиваюсь. Ну да, не изменилась. Где мои любимые морщинки вокруг глаз? Не спорю, и так неплохо, но все же непривычно. Еще непривычнее видеть ее в деревенской юбке до полу, в просторной льняной рубахе, красной косынке и фартуке. Где ее деловые костюмы, которые я так любил резать ножницами в детстве? Где ее стильные очки, которые она использовала вместо ободка? А этот вырез… Там же все видно!
– Ба, ты бы хоть прикрылась, – хмурюсь я. – Ты уже не в том возрасте, чтобы такие откровенные наряды носить.
– Не смей бабушке указывать. – От подзатыльника я опять же увернулся.
– Бабуль, детей по голове бить вредно, сотрясение мозга будет.
Да, это моя бабушка, аж от сердца отлегло.
– Было бы чему сотрясаться, ты мне до сих пор неправильные глаголы не сдал, а все туда же, в гении просишься, – стянула она полотенце с плеча.
Предчувствуя недоброе, я отпрыгнул подальше. Вот это мое обычное утро, хорошо-то как.
– Ба, просто здесь нравы дикие, а ты у меня такая красивая. Переживаю я.
– Спасибо, Данюша, садись за стол, – расцвела она. – Сейчас накроем. Эй, Шарик, неси из кухни котел с первым!
С удивлением я понял, что она обращается к вожаку и по совместительству старосте этой деревни.
– Бабуль, за что ты его Шариком-то нарекла? – тихо спрашиваю я.
– Потому что Полиграф Полиграфович он не выговаривает, – деловито заявила она.
– При чем тут герой булгаковской повести? – опешил я.
– Ну как же? Он человек с собачьим сердцем, то есть с волчьим, – открыто смотрит она на меня.
В такие моменты я оставляю попытки понять родную бабушку.
– Бабуль, но наверняка у него есть нормальное имя, – пытаюсь намекнуть.
– Ты местные выверты речи слышал? – возмущается моя родственница. – Где ты встречал здесь нормальные имена?
– А он точно согласен? – киваю в сторону старосты, который тащил огромный котел.
– После того как я его накормила, он был готов на все, даже замуж звал, но ты же знаешь, я всегда была против собак в городской квартире, – успокоила меня бабушка.