Тёщин подарок

Гусарова Александра

С этими словами он протянул Вольфу крохотный темно коричневый ключик. Жителям особняка сегодня предстояла увлекательная игра в кладоискательство.

Глава 9

Когда Максим заехал за всей компанией в кафе, Кристина показалась ему задумчивой и грустной. А вот господин Резник с герром Клаусом были, наоборот, не в меру возбуждены и разговорчивы. Они на прощание пожимали руки, улыбались и хлопали друг друга по спине. Герр Клаус, который всегда делал

замечание Кристине, что в компании нужно говорить на том языке, который понимают все, беззастенчиво о чем-то шутил на немецком, а Резник отвечал ему шутками с явным еврейским акцентом.

– Что с ними произошло? – негромко уточнил Боярский у Крис.

– Без понятия, – девушка пожала плечами и показала мужчине на наушники, плотно прижатые к голове. – Я их не слушала. Только поняла, что Клаусс тоже имеет еврейские корни и они оба говорят еще и на идише.

Последнюю фразу добавила лишь от того, что он очень внимательно, неверующе посмотрел ей в глаза и недовольно поджав губы, покачал головой.

Резнику вызвали такси, а Вольф устроился на заднем сидении машины Боярского. И когда все расселись по местам, он пару минут еще повозился, а затем громко и с удовольствием захрапел. А в салоне машины разлился стойкий запах алкоголя.

– И когда только успел! – возмутился Максим.

– Они решили отметить успех сделки. Все оказалось намного проще, чем они думали. Вы без проблем получите попечительство надо мой. Осталось лишь подтвердить мое российское гражданство, – все также без эмоций ответила Крис.

– Ага, не слышала она! – усмехнулся про себя Боярский. – А девочка намного умнее и хитрее, чем кажется на первый взгляд.

Вслух же ничего не сказал, просто еще раз задумчиво посмотрел на нее. Машина тронулась и взяла курс на пригород.

– Я хотел пригласить вас с Клаусом, прокатиться по городу, потом поужинать в ресторане. Питер того точно стоит. Только наш герр Вольф, боюсь, уже не в той кондиции, – произнес мужчина, не отрывая глаз от дороги.

– Он здесь был неоднократно. А для меня у вас в распоряжении будет целых двадцать четыре дня.

– А почему двадцать четыре? – не понял Макс.

– Потому, что 1 июня мне исполняется восемнадцать лет, – просто объяснила она.

– Но тебе еще нужно будет у меня пожить. В Германию возвращаться опасно. Мы пока не знаем о планах наших абертонских друзей. А в конце июня я отвезу тебя в Берлин, чтобы ты сдала выпускные экзамены.

– Вы решили проявить дружеское участие в моей судьбе? – недовольно фыркнула девушка. – Но до моих капиталов я смогу добраться не раньше двадцати одного года.

– Я в курсе, – кивнул он, затем посмотрел в зеркало заднего вида на спящего немца. – Давай это дома обсудим и без посторонних ушей.

– Еще не понятно, кто из вас посторонний: вы или дядя Вольф! – с вызовом бросила она. Он же пожал плечами и ничего не ответил, сосредоточившись на дороге. В преддверии длинных выходных на дорогах скопились длинные пробки, а машин сегодня было больше, чем обычно в такие дни.

Дома

Кристина поднялась в свою комнату и зачем–то заперлась. Словно Максим собрался врываться к ней в комнату, а она решила от него отбиваться. Смешно. Она думала, что нравиться ему. Да и то, что видела сегодня утром, вообще–то это подтверждало. Эрекции на деньги у мужчин точно не бывает. Значит, она для него не просто мешок с деньгами.

Посидев в раздумьях минут пять, девушка решила проверить звонки на телефоне. И к своему удивлению обнаружила два входящих от Генриха. Обрадовалась ли она? Даже не поняла. Наверное, это было как минимум приятно. И набрала номер, который помнила наизусть.

– Привет, ты звонил? – спросила, когда на том конце раздалось привычное длинное «Hallo, Kris, bist du es?».

– Да, любимая, это я! – голос был ласковым. Только шум, типичный для вечернего бара, куда они любили ходить с друзьями, немного был странным для пылкого объяснения в любви. И она несколько растерялась, не зная, что говорить в таком случае. Еще неделю назад точно бы закричала: «Я тебя тоже люблю!» и повисла бы на шее возлюбленного. Но сегодня ее вера в искренность мужского пола основательно пошатнулась. Поэтому она ответила достаточно сухо:

– Я не думала, что ты рискнешь звонить мне сюда. Между странами звонки дорогие.

– О, ради тебя я готов на столь незначительные траты! – бахвалистым тоном ответил парень. А дружное «О–о–о!» раздавшееся следом, дало Крис понять, что речь была заготовлена на публику.

В итоге они поговорили две минуты ни о чем. И девушка с облегчением нажала отбой. Она даже не поняла, как Керн остался в прошлом. И сейчас не видела его рядом с собой в будущем. И единственное, о чем жалела, это о девственности, так неосмотрительно ему подаренной. Благо, последствий той связи не осталось. Как говорила бабушка Маша: «От осинки не родятся апельсинки». В этом вопросе у Кристины наследственность была не лучшей.

Во время разговора на коленях лежал открытый рюкзачок, с которым она ездила на встречу с адвокатом. И сейчас взгляд Кристины упал на маленький темно–коричневый ключик, лежащий в кармашке. Она про него забыла! Конечно, герр Клаус обязательно про него напомнил бы. Но случится это не раньше, чем завтра. Сегодня он был потерян для общества безвозвратно.

Боярский практически на себе выволок безвольную тушу адвоката и утащил таким же образом до спальни. Где и сгрузил последнего на кровать, не раздевая.

Папа иногда шутил:

– Почему, когда утром просыпаешься в туфлях, всегда очень сильно болит голова?

И только сейчас девушка поняла смысл шутки до конца. У дяди Вольфа голова точно будет болеть.

Времени было не много, спать рано. В принципе, она еще даже и не ужинала. Хотя есть совершенно не хотелось. Но начать квест по поиску собственных документов хотелось именно сейчас. Поэтому Кристина зажала ключик в руке, отрыла двери и пошла искать хозяина дома.

Он нашелся на кухне, что–то колдуя с духовым шкафом.