Тэсса на краю земли
Шрифт:
Фрэнк Райт сидел на каменистом берегу и любовался пейзажем.
— Почему не купаешься? — спросила Тэсса, рывком стягивая через голову платье.
— Не умею плавать, — буркнул Фрэнк.
Тэсса разбежалась и бросилась в воду с чистой радостью человека, чья мечта сбылась.
Если бы она умела молиться — то делала бы это здесь, покачиваясь на волнах, зависнув между морем и небом.
Тяжесть ночных кошмаров покидала ее голову, дурнота исчезала, а мысли приходили ясные и спокойные.
Вволю
— Как это ты умудрился вырасти в Бристоле и не научился плавать? — спросила она.
— Я был очень занят тем, что изо всех сил пытался выжить, — отозвался он, подняв к ней лицо.
После вчерашней драки у Фрэнка был особенно бандитский вид.
За ночь его фингал налился и приобрел фееричную выразительность, к тому же добавилась черная щетина.
— Ты поэтому пошел в бои без правил?
— И поэтому тоже. А еще бабки были очень нужны.
— Жалеешь теперь?
Фрэнк прищурился. В его взгляде не было злости — только цепкая, холодная внимательность.
— А ты? — просто поинтересовался он.
Ну да.
Фрэнк за непредумышленное убийство получил семь лет ада в тюрьме Хорфилд.
Тэсса после ночи безумия, накрывшего Лондон, — реабилитацию в Нью-Ньюлине.
Жизнь в целом несправедлива.
— Позавтракаешь со мной? — предложила она.
На мгновение в обращенных к ней темно-карих глазах мелькнула растерянность.
— Ты все равно не выживешь в большом мире, — вздохнула Тэсса.
— А здесь? — угрюмо спросил он.
— А здесь, — Тэсса протянула ему руку, чтобы помочь встать, — нам позарез нужен сантехник.
К тому моменту, когда они дошли до пекарни «Кудрявая овечка», волосы Тэссы почти высохли, но на платье, в том месте, где был спортивный трикотажный лифчик, все еще красовалось два мокрых пятна.
Она загребала пыль ногами в тонких шлепках и снова думала о том, как бы понежнее заставить Одри всплакнуть.
У Мэри Лу в это утро было оживленнее, чем обычно.
Свежий выпуск «Расследований Нью-Ньюлина» взбудоражил общественность.
Здесь были Милны, и Кевин Бенгли, и Эллиот Новелл, и невыносимая Бренда, и сварливый Джон, и доктор Джонатан Картер, и другие жители деревни.
Все столики оказались занятыми, Кевин сновал туда-сюда с кофейником — этот добрейший юноша вызвался, очевидно, помогать Мэри Лу. Как ни странно, Кевин был очень плотным — предупреждения Камилы почему-то не напугали его и не добавили прозрачности.
Сама хозяйка пекарни, перепачканная мукой, аккуратно резала горячий, изнывающий паром тыквенный пирог.
С появлением Тэссы и возвышавшегося за ее спиной великана Фрэнка все голоса смолкли, а лица одно за
— Тэсса, — воцарившуюся тишину нарушил громкий голос Деборы Милн, — я все проверила. Этот художник — настоящий. Целая знаменитость, понимаешь? Надеюсь, ты не отправила его в каталажку? Ведь Холли Лонгли должен еще исправить бракованную картину, а то я всенепременно подам на него в суд.
— Доброе утро, — Тэсса постаралась нацепить на себя вежливую улыбку, но обычно у нее получался только угрожающий оскал. — Это Фрэнк Райт.
Милны синхронно опустили глаза в тарелки. Кевин вытянул шею, чтобы лучше разглядеть незнакомца. Эллиот Новелл, почтальон и прилипала-любовник, испуганно отступил к двери в кладовку.
Наслушался, наверное, от Камилы глупостей про Фрэнка.
— Как любопытно, — пробормотал доктор Картер, надевая очки и подслеповато щурясь. Как и все врачи, он обожал все необыкновенное.
— Хотите пирога, Фрэнк? — с улыбкой предложила Мэри Лу.
— Да, спасибо, — буркнул тот, обошел Тэссу и, ни на кого не глядя, прошествовал к барной стойке.
— Тэсса, ты совсем рехнулась? — прошипел побледневший Эллиот, держась за ручку двери.
— Дебора, Холли Лонгли на какое-то время останется в Нью-Ньюлине, — проигнорировав его, сообщила Тэсса.
— Холли Лонгли? — переспросил Кевин Бенгли, округляя глаза. — Тот самый Холли Лонгли? Гениальный художник?
— Ночью он пробрался в наш дом, — с неожиданной гордостью объявил Билли Милн.
— Кофе? — снова обратилась Мэри Лу к Фрэнку.
Он кивнул, упорно таращась на свои руки.
— А я бы тоже что-нибудь съела, Мэри Лу, — Тэсса пристроилась на высоком стуле рядом с ним, прислушиваясь к тому, как Милны взахлеб рассказывают о ночном происшествии: «И тут он как закричит, что не вор, а художник».
— Так это правда? — спросила у Фрэнка Мэри Лу, ставя перед Тэссой тарелку с пирогом. — Ваш взгляд вызывает в людях что-то злое?
— Брехня, как и все у Камилы, — вместо него заявила невыносимая Бренда. — Под взглядом этого парня ты просто вываливаешь все как есть. Про куриц, про зомби, про всякое, в общем.
— О, — Мэри Лу смешалась, — так вас за это побили, Фрэнк?
Он продолжал хранить угрюмое молчание.
— Вовсе нет, — возразила Тэсса, — мы просто так подрались. Для веселья.
Отовсюду послышалась потрясенные и осуждающие возгласы. Эллиот Новелл торопливо строчил сообщение — наверняка писал Камиле, что она пропускает все самое интересное.
— Я хочу попробовать, — перекрыл всеобщий гомон взволнованный голос Кевина Бенгли. — Если ты, Фрэнк, позволишь мне.
Тэсса жевала пирог, с интересом ожидая развития событий.