Тэсса на краю земли
Шрифт:
— Да что ты, — иронично отозвалась Тэсса.
— Да-да, ужас, — серьезно согласился Холли, открыл дверь такси и плюхнулся на заднее сиденье. Фрэнк сел вперед, объясняя, куда им ехать. Тэсса вздохнула и тоже села назад. — Когда я вырвался из паутины этих губительных отношений, то первым делом схватился за кисти. И нарисовал самую важную картину в моей жизни… Вы увидите ее совсем скоро.
— И кому же ты ее подарил? — спросила Тэсса.
— Женщине, которая едва не убила во мне художника. Чтобы доказать, что я все еще способен рисовать, несмотря на все ее
Никто, наверное, в целом мире не говорил о скоротечном романе в Париже как о великом испытании и страшной опасности.
Сонный таксист остановил машину возле небольшого здания на самой вершине утеса.
— Так мы увидим твою бывшую? — развеселилась Тэсса.
— Нет-нет, — нетерпеливо отмахнулся Холли. — Меня интересует только картина. Моя прелесть!
Он легко рванул с места, взметнулись на ветру светлые пряди, а Тэсса и Фрэнк неторопливо пошли следом. Они-то вовсе не горели желанием потратить этот чудесный день на картинную галерею и сменить настоящие пейзажи на нарисованные.
На первом этаже были прилавки с шелковыми, разрисованными вручную платками, поделками из стекла, небольшими глиняными фигурками и бусами.
Миновав приветливо улыбающихся местных мастеров, они поднялись на второй этаж, следуя за указателями «Холли Лонгли „Надежда на чудо“».
Под эту картину был отведен целый зал, щедро залитый естественным светом из панорамных окон.
Здесь находилось несколько туристов, завороженно любующихся полотном.
И Холли, который стоял неподвижно, прижимая обе руку к сердцу.
— Сейчас выпрыгнет, — пожаловался он громким шепотом. — Так волнующе!
На небольшом холсте был изображен мальчик, который старательно закрывал ладонями белый пушистый одуванчик. Было видно, что ветер уже подхватывает первые парашютики и вот-вот развеет их по миру и что все старания мальчика совершенно бессмысленны. Но в его жесте, лице, хрупкой фигурке было столько веры, что Тэсса вдруг поняла, что плачет.
— Потрясающе, правда? — благоговейно прошептал Холли.
В ответ Тэсса молча обняла его, стараясь прижимать не слишком крепко, чтобы не причинить неудобств. Это с Фрэнком можно было не церемониться, Холли относился к куда более хрупким созданиям.
Он доверчиво сцепил руки за ее спиной и прижался щекой к макушке.
Так они и стояли, обнявшись, и по лицу Фрэнка ничего невозможно было прочитать.
А потом в зал вошла молодая женщина на очень позднем сроке беременности.
— Холли Лонгли! — воскликнула она. — Так это правда, ты здесь. Я думала, мастера ошиблись.
— Не подпускайте ко мне эту женщину, — Холли подпрыгнул и спрятался за спиной Фрэнка. — Она очень опасна. И… похожа на воздушный шар. Ты огромная, Полли.
— Холли и Полли? — ухмыльнулся Фрэнк. — Это очень в духе Парижа.
Полли была высокой и гибкой красоткой с тициановскими волосами. Светлое платье, похожее на ночную сорочку,
Девочка, увидела Тэсса, и еще то, что она совершенно здорова. Крепкий эмбрион.
— У вас будет прекрасный ребенок, — сказала она.
— Тэсса Тарлтон, я полагаю, — Полли с улыбкой и без малейшего трепета протянула ей руку. — Новость о том, что великий Холли Лонгли улетел на вертолете с падшим инквизитором, буквально взорвала соцсети. Не хотите выпить чаю?
— Не хотим, — отказался Холли. — Мы уже уходим.
— Да брось, пятнадцать лет прошло, — и Полли потянулась вперед, чтобы взять Холли за руку. Тот попятился. Фрэнк же подвинулся так, чтобы закрыть собой чокнутого художника.
И правда как сторожевая собака, подумала Тэсса. Он взял Холли под свою защиту и никому не позволит его обидеть, даже если это просто какие-то глупости.
Полли недоуменно нахмурилась.
— Он меня боится? — спросила она у Тэссы с изумлением.
— Боюсь, вы произвели на него сокрушительное впечатление.
— О, ради всего святого. Никто же не верит в то, что Холли стал монахом из-за меня? Я имею в виду, его многочисленные интервью… разглагольствования об отказе от плотской любви… Это же все для пиара, да? — Полли посмотрела на Тэссу, на Фрэнка, на Холли, и ее рот приоткрылся. — Нет, — выдохнула она, совершенно шокированная. — Не может быть! Это же надо быть полным психом!
— Или гением, — коротко ответил Фрэнк, оглянулся на Холли, и его рот скривился. — Что иногда одно и то же.
Весь день до глубокого вечера они привели на островах — бродили по садам, пляжам и виноградникам, не особо выбирая маршруты. Холли, удрученный встречей в галерее, вел себя тихо, а Фрэнк никогда не отличался любовью к разговорам. Тэссу молчание не угнетало — ей хватало ветра, и шума волн, и того, что больше к ним никто не подходил, чтобы отхватить автограф или произнести парочку ругательств.
Холли так устал, что на обратном пути даже не зеленел в вертолете.
Покончив с формальностями, они вышли из опустевшего зала ожидания, сели в пикап и проехали чуть дальше, к грузовым ангарам.
— Шампанское, — зевая, припомнила Тэсса цель их визита. — И что там еще надо Холли для счастья? Это все поместится в наш багажник?
— Черт, — выругался Фрэнк, повернув к ангарам голову.
И тогда Тэсса тоже проследила за его взглядом.
— Нет, — возмутилась она.
— Да, — просиял Холли.
Глава 22
Подперев рукой щеку, Фанни через прилавок смотрела на Кенни. Он все еще был несколько прозрачным, и это определенно внушало тревогу.
— Ну, — строго спросила она, — и как долго ты намерен оставаться в таком состоянии?
Кенни немного неуверенно пожал плечами. Он выглядел смущенным, взволнованным и очень милым.
— Кто знает, — в его голосе прозвучала легкая добродушная самоирония, означающая, что он понимает, как странно выглядит, и ему неловко за то, что это неудобно для окружающих. — Возможно, до конца своих дней.