Тэсса на краю земли
Шрифт:
— Разве Фрэнк не уедет от нас уже завтра? — голос Камилы окончательно заледенел. — Кажется, он приехал кого-то навестить и все?
— Я приехал увидеть брата, — хмуро согласился Фрэнк, переводя взгляд на море. Ему была неприятна эта сцена. Люди вообще почти всегда становятся неприятными, когда начинают говорить, что думают.
— Что ж. Не могу сказать, что было приятно познакомиться. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся, — и Камила торопливо развернулась и пошла прочь. Тэсса глядела, как та карабкается вверх по узкой
— Фанни специально не стала ее предупреждать, — заметила она задумчиво. — А Фанни добрейшей души человек. Это она за меня заступается, — добавила Тэсса доверительно. — «Расследования Нью-Ньюлина» то и дело критикуют меня как мэра и как шерифа. Странное это чувство, Фрэнк, когда тебя кто-то защищает.
— Без комментариев, — ответил он, снова укладываясь на горячий камень. — Меня никто и никогда не защищал.
— Кстати, — Тэсса подвинулась так, чтобы закрыть его от слепящего солнца. — Как насчет работы, Фрэнк? Нью-Ньюлину позарез нужен сантехник.
Все-таки она сунула нос в его досье, лениво подумал он.
И даже обрадовался этому — хорошо, когда не нужно про себя ничего объяснять.
Глава 4
Энергично взбивая венчиком тесто, Мэри Лу рассеянно слушала гневный рассказ Камилы — о человеке по имени Фрэнк, чей взгляд каждого выводит на чистую воду.
— И о чем же ты говорила, когда смотрела ему в глаза? — спросила она с легким интересом.
Камила вдруг некрасиво побагровела и замолчала, оглянувшись на беззастенчиво подслушивающих Милнов.
Дебора и Билли Милны вели в крохотном Нью-Ньюлине городской образ жизни. Каждый день они заходили на поздний ланч в пекарню «Кудрявая овечка», чтобы выпить большую чашку латте, съесть по большому куску пирога и фруктовый салат. Вечерами по дороге домой Мэри Лу заносила им ужин — как правило, овощи и рыбу.
Милны были невероятно богатой и заносчивой парой оборотней-вегетарианцев.
Не из тех, кто в полнолуние превращаются в волков и голышом бегают по лесам, загрызая зазевавшихся гуляк. Просто раз в месяц они обрастали густой и довольно красивой шерстью.
Поначалу Милны построили себе дом в Нью-Ньюлине, планируя приезжать сюда время от времени (в те самые пушистые дни), но незаметно для себя остались здесь насовсем.
Нью-ньюлинцы частенько сплетничали о том, что в роскошном особняке Милнов полным-полно произведений искусства, однако мало кому удавалось проникнуть хотя бы в их сад.
Кевин Бенгли, который принес в «Овечку» заказанные Мэри Лу продукты, тоже уставился на Камилу с любопытством. Белокурый ангел Нью-Ньюлина, его душа и совесть, сегодня слегка просвечивал.
— Ни о чем, — смешавшись, пробормотала Камила. — Это совершенно неважно.
— Надо отнести этому Фрэнку пирог, — сказал Кевин взволнованно. — Мэри Лу, наверное, с персиками?
Она кивнула.
Пироги с персиками ей особенно хорошо
Мэри Лу приехала в Нью-Ньюлин еще ребенком и любила эти места. В отличие от собственного отца, который с ранних лет мечтал удрать отсюда, ей и в голову не приходило покидать деревушку. Здесь у нее было все, что нужно: дед, пекарня, море. Камила считала, что для полного счастья требовался еще и любовник, и вот уже полгода рекламировала своего собственного. Над тем, что ледяная стерва Камила ни в какую не может прогнать прилипалу Эллиота, потешалась вся деревня. Но таков уж он был, здешний почтальон и бездельник: выставишь его в дверь, а он в окно.
Стойкость, с которой Мэри Лу сопротивлялась этому неслыханному сводничеству, местные сплетники объясняли просто: она была тайно влюблена в Кевина. Тот обосновался в деревне всего несколько лет назад, а уже и представить себе было нельзя, как они все тут без него обходились.
— А если этот Фрэнк спросит код от нашего сейфа, мы вот так сразу его и выложим? — спросила Дебора Милн, с детским любопытством придвигаясь ближе.
— Выложите как миленькие, — заверила их Камила.
Милны захихикали.
— Как хорошо, что у нас есть сигнализация, — сказал Билли.
— Серьезно? — Мэри Лу удивленно подняла голову от теста. — Сигнализация? В Нью-Ньюлине?
— Милочка, — наставительно проговорила Дебора, — бдительность еще никому не мешала.
— Кенни, — попросила Мэри Лу, покачав своей кудрявой головой в ответ на такое оскорбительное недоверие, — возьми пирог в витрине сам, пожалуйста, у меня руки в тесте.
— Спятили! — неожиданно для всех взвизгнула Камила, и Мэри Лу, вздрогнув, уронила венчик. — Вы не потащите этому монстру пирог!
— Камила! — ужаснулся Кевин.
— Ты и про Фанни говорила, что она монстр, а потом и про Тэссу, — вступился вдруг Билли Милн за неведомого Фрэнка. — А я вам так скажу: с тех пор как Тэсса Тарлтон стала шерифом Нью-Ньюлина, я сплю куда спокойнее.
— Да какой еще шериф! — возмутилась Камила. — Всего лишь констебль.
И она преградила дорогу Кевину, чтобы не позволить ему подойти к витрине с пирогом.
Тот растерянно захлопал густыми пшеничными ресницами.
— Ну вот что, — решительно объявила Камила, — никто из вас не пойдет к этому Фрэнку с дурацкими проявлениями гостеприимства. Мы Нью-Ньюлин, мы не жалуем чужаков.
— Я живу здесь дольше всех вас, — заметила Мэри Лу, — с моей точки зрения вы все чужаки.
— Да ты и не знаешь, как бывает жесток реальный мир, — Камила уверенно теснила Кевина к выходу из пекарни.
— Оставь его в покое, или я обрушу на тебя миску с тестом, — рассердилась Мэри Лу. — Кенни сегодня никуда не пойдет.
— Правда?
Он отнесет пирог завтра, подумала Мэри Лу, если, конечно, к тому времени Фрэнк сам отсюда не сбежит.
Но на его месте она бы ни за что не сбежала.