Тэтчер и тэтчеризм
Шрифт:
Вряд ли утверждение Бриттена является столь уж бесспорным, особенно учитывая наличие ситуаций, когда правящая партия не имеет в парламенте твердого большинства. Он тем не менее абсолютно прав, заявляя об исключительности положения британского премьера и огромной важности тех рычагов влияния, которые находятся в его распоряжении. Эта уникальность положения дает возможность даже склонным к компромиссам премьер-министрам ощущать себя достаточно уверенно в своем кресле и без особого труда утверждать свое верховенство. Уже само по себе право премьера единолично решать вопросы назначения и смещения министров кабинета и правительства [188] , в том числе в процессе проводимых им периодических "перетрясок" (reshuffles), является весьма сильным дисциплинирующим средством. Хотя согласно неписанной британской конституции кабинет принимает важнейшие решения коллективно и несет за них коллективную ответственность, последнее слово остается за премьер-министром, который к тому же единолично формулирует повестку дня проводимых не реже чем раз в неделю заседаний. В конце обсуждения обычно не проводится формального голосования, и именно премьер подытоживает его результаты. Он имеет также достаточно широкие возможности влиять на ход обсуждения как своими высказываниями по существу вопроса, та и предоставлением слова в первую очередь сторонникам угодной ему точки зрения. На заседаниях кабинета присутствуют только члены кабинета, располагающиеся за общим столом, напоминающим,
188
Единственное ограничение, которым связан премьер при назначении примерно 20 членовкабинета, - это санкция монарха. Санкция эта, однако, носит чисто формальный характери не оказывает абсолютно никакого влияния на состав и характер правительства.Основной состав кабинета - это министры, возглавляющие соответствующие министер-ства (департаменты). Кроме того, в него входят "главный кнут" парламентской фракции,лидеры обеих палат парламента и председатель партии. Для придания последнему "госу-дарственного" статуса он одновременно назначается на пост канцлера герцогства Ланкас-терского. В состав правительства входят также около 80 министров более низкого ранга,которые также назначаются из числа парламентариев. Большая их часть сосредоточена вминистерствах и выполняет свои обязанности под непосредственным руководством главминистерств, именуемых государственными секретарями. Другая, меньшая часть выпол-няет функции связующего звена между министрами - членами кабинета и рядовымипарламентариями (их официальное название - парламентские секретари).
189
Wilson Н. A prime Minister at Work // The British Prime Minister. P. 30.
Для более углубленной проработки тех или иных проблем при кабинете создаются, большей частью на временной основе, специальные комитеты, формируемые, как правило, исключительно из его членов. Названия и количество этих комитетов, не говоря уже о содержании их заседаний, не подлежат огласке, хотя, конечно же, какие-то сведения время от времени и просачиваются в печать. Неформальный характер заседаний кабинета и всей системы выработки и принятия его решений, равно как право премьер-министра формировать не только сам кабинет, но и его комитеты, представляет немалый простор для маневра, и неудивительно, что личность каждого из них накладывала тот или иной отпечаток на функционирование этого средоточия власти. Естественно, не преминула сделать это и Маргарет Тэтчер, тем более что она имела на то особые причины.
Первое, что предприняла Тэтчер, так это изменила сам характер заседаний кабинета. В отличие от своих предшественников, которые после вводных замечаний общего характера обычно предоставляли слово члену кабинета, ответственному за подготовку внесенного на обсуждение вопроса, выслушивали с теми или иными репликами мнение присутствующих и только после этого высказывались сами, Тэтчер с самого начала повела заседания принципиально иным способом. Выражаясь ее словами, она "не ждет, когда прыгнет кот", она точно знает, куда он должен направиться, и соответственно этому ведет себя [190] . Не рассчитывая на то, что ей удастся с помощью чистой дипломатии склонить присутствующих на свою сторону (как это не без успеха делали ее предшественники, опиравшиеся на лояльность членов кабинета и их принципиальное согласие по стратегически важными направлениями политического курса правительства), Тэтчер сразу же формулировала свою принципиальную позицию по обсуждавшемуся вопросу. Это давало ей возможность активно и решительно отстаивать свою точку зрения на протяжении всего заседания. Подобного рода манера, естественно, была чревата риском поражения, и по ряду вопросов она действительно оставалась в меньшинстве. Тем не менее она сознательно шла на такой риск, предпочитая возможности единодушия сохранение принципиальной позиции.
190
Kavanagh D. Op. cit. P. 252.
Казалось бы, такого рода проблемы не должны были возникать в кабинете, единолично формируемом премьер-министром. Однако, так же как и при формировании теневого кабинета, она все же вынуждена была включить в его состав не просто отдельных, не разделявших ее убеждений деятелей, но фактически всех сколько-нибудь влиятельных из них. Как пишет она в своих мемуарах, следуя традиции и здравому смыслу, она должна была "принять во внимание спектр мнений партии" [191] .
191
Thatcher M. The Downing Street Years. L., 1993. P. 25.
Хит, по существу, оказался единственным, хотя и весьма неординарным исключением (она предложила ему пост посла в Вашингтоне, от которого он, не желая оставлять политическую арену, отказался). Обойденными оказались и некоторые из второстепенных ее оппонентов.
Единственное, что в этой ситуации могла позволить себе Тэтчер, так это назначить своих ближайших единомышленников на ключевые посты в экономических министерствах. И она, конечно же, не преминула сделать это. Так, на наиболее влиятельный в правительстве пост министра финансов ("канцлера казначейства" по английской терминологии) был назначен активно сотрудничавший с ней в оппозиции и убежденный сторонник неолиберальной экономической стратегии сэр Джеффри Хау. Пост министра промышленности и торговли был отдан ее ближайшему сподвижнику Киту Джозефу. На посту председателя партии остался сохранивший лояльность лорд Торникрофт. Ряд ответственных должностей в кабиинете и правительстве был отдан менее известным, но уже достаточно основательно зарекомендовавшим себя "тэтчеристам" (Дж. Нотт, Н. Теббит, С. Паркинсон, Р. Бойсон, Дж. Биффен и др.). В числе деятелей, придерживавшихся скорее антитэтчеристской или, точнее, традиционно "макмиллановской" ориентации, назначенных в кабинет, выделялись такие известные фигуры, как министр по делам занятости Дж. Прайор, министр иностранных дел лорд Каррингтон, министр обороны Ян Гильмор, министр сельского хозяйства П. Уокер, министр, ответственный за гражданскую службу, лорд Соме, министр обороны Фр. Пим, лидер палаты общин Н. Джон Стивас. Некоторые из членов кабинета и правительства не были ни стопроцентными "тэтчеристами", ни убежденными последователями "макмиллановской" традиции. К ним относились прежде всего заместитель премьера Уильям
Учитывая столь неблагоприятное для Тэтчер соотношение сил в кабинете, удивляет не то, что она нередко оставалась в меньшинстве и даже, по мнению некоторых наблюдателей, находилась в оппозиции к своему собственному правительству [192] , а то, что по большинству принципиальных вопросов она одерживала верх. Очевидно, помимо отмеченных выше преимуществ премьера немалую, а может быть даже и решающую, роль играло срежиссированное ею распределение ролей в кабинете. Занимавшие ключевые посты в экономических министерствах деятели, естественно, предлагали решения и законопроекты, которые вписывались, хотя и не всегда идеально, в "тэтчеристский" курс, и, после того как они становились на обсуждение, отклонить их даже большинству было не так-то просто.
192
См., например: Economist. 1981. Oct. 10. P. 22-27; Financial Times. 1987. Apr. 9.
Как мало кто другой, она умела использовать слабости своих оппонентов, заключавшиеся отнюдь не в их "мягкотелости", но прежде всего в разобщенности и отсутствии четкой и убедительной альтернативы отстаивавшейся ими стратегии. Это, бесспорно, сказывалось на их аргументации, заставляло сплошь и рядом пасовать перед напором и доводами премьера.
Конечно же, подобного рода агрессивная манера ведения дискуссий требовала от Тэтчер по крайней мере столь же глубокого знания обсуждавшегося предмета, что и у ее оппонентов, и она прилагала огромные усилия, чтобы не выглядеть менее информированной, чем ее министры. Ее феноменальная работоспособность поражала даже самых крепких и усидчивых деятелей из ее окружения. Рабочий день Тэтчер начинался обычно с 6.30 утра и продолжался с небольшими перерывами до 1-2 часов ночи. На намеки о том, что она чрезмерно увлекается мелочами и хочет до всего докопаться сама, она обычно отвечала: "Или вы оседлаете факты, или факты оседлают вас" [193] . При всем этом она выглядела всегда бодрой, энергичной и не считала, что делает что-то сверх того, что ей "положено" или необходимо.
193
The British Prime Minister. P. 130-131.
Напористость и прекрасное знание фактической стороны дела позволяли ей одерживать верх даже, казалось бы, в безнадежных ситуациях. При всем том существовавший в кабинете расклад сил серьезно мешал Тэтчер проводить собственную политику, и это вынуждало ее искать обходные пути выработки и принятия необходимых с ее точки зрения решений. Широкие возможности здесь предоставляла ей отмечавшаяся выше возможность формировать комитеты кабинета, которые она начала все шире использовать для проработки, а иногда и принятия ответственных правительственных решений. Особая роль при этом была отведена ею комитету экономической политики, куда, естественно, вошли все ее единомышленники. Правда, наряду с ними ей пришлось включить туда и министра по вопросам занятости Дж. Прайора, поскольку в ведении его министерства находились вопросы, связанные с использованием рабочей силы, ее подготовки и переподготовки, с политикой в области безработицы и, что было важнее всего, отношений с профсоюзами.
Широкое использование комитетов, создававшихся по наиболее важным направлениям правительственной политики, не только существенно укрепляло позиции премьер-министра, но и позволяло осуществлять более глубокую и профессиональную проработку принимаемых решений. Именно на эту сторону дела обращают внимание авторы исследования, посвященного изменениям в политическом механизме в первые годы пребывания Тэтчер у власти. В отличие от кабинета, обсуждающего уже практически готовые законопроекты и другие важные политические предложения, комитеты осуществляют длительную профессиональную экспертизу, привлекают компетентных государственных служащих и специалистов из различных ведомств и учреждений, консультируются с представителями влиятельных заинтересованных групп. В результате вся система выработки и принятия решений становится более эшелонированной в глубину и одновременно опирается на более широкую профессиональную проработку. Логическим завершением этой системы должно было бы быть принятие окончательных решений всем составом кабинета, однако Тэтчер этой последней стадии по возможности старалась избежать. Более того, в целом ряде случаев решения принимались узкой группой членов кабинета во главе с премьером, минуя кабинет и комитеты. Так, в частности, было принято одно из важнейших внешнеполитических решений о покупке американских ракет "Трайдент" для обновляющегося подводного флота в июле 1980 г., обошедшееся налогоплательщику более чем в 10 млрд ф. ст. [194] В феврале 1981 г. таким же образом было принято решение об отказе от закрытия двадцати с лишним угольных шахт.
194
Ibid. P. 124
Правда, нельзя сказать, что Тэтчер была здесь очень уж оригинальна. В ряде случаев премьер-министры и до нее принимали ответственнейшие решения в обход кабинета. Так, в частности, решение о производстве британской атомной бомбы было принято первым послевоенным премьером К. Эттли лишь при консультации с министрами - членами подкомитета по обороне. Кабинет же был впоследствии только поставлен об этом в известность, причем довольно оригинальным способом - путем ознакомления его членов с соответствующим протоколом. Как писал один из них - Р. Кроссмэн, "не было произнесено ни одного слова" [195] . Члены же парламента узнали об этом уже от сменившего Эттли У. Черчилля в 1951 г., т.е. после того, как была успешно испытана первая английская ядерная бомба. Аналогичным образом сменивший Черчилля А. Иден провел подготовку к англо-французскому вторжению в Порт-Саид, а затем принял решение об этом вторжении, положившем начало печально известной Суэцкой акции, лишь в узком кругу наиболее приближенных членов кабинета и советников. Без обсуждения в кабинете преемником Идена Г. Макмилланом был осуществлен в конце 50-х - начале 60-х годов кардинальный поворот во внешнеполитической ориентации страны в сторону сближения с Европой [196] . То же самое, наконец, можно сказать и о решении Э. Хита осуществить знаменитый поворот на 180°, реализованный им спустя два года после прихода к власти.
195
Grossman R.H.S. Prime Ministerial Government //The British Prime Minister. P. 191-192.
196
Ibid. P. 166.