Тэтчер: неизвестная Мэгги
Шрифт:
С детских лет Марк стремился быть похожим на своих родителей. Ему хотелось зарабатывать столько же денег, как его отец, управлять людьми и событиями, как его мать. Подсознательно Марк ставил себе задачи, которые были выше его возможностей.
– Он всегда хотел быть таким же великим, как они, но был совершенно не способен достичь этого самостоятельно, – скажет Эндрю Томсон, агент Маргарет в избирательном округе Финчли в период с 1982 по 1987 год. [316]
316
Thomson A.Margaret Thatcher: The Woman Within. P. 116.
Потерпев
– Я поймал себя на мысли, что его поведение менялось в обществе разных людей, – делится своими наблюдениями один из его друзей, Джим Патерсон. – Когда мы были с ним наедине, он был великолепный малый – компанейский, забавный, с изрядным чувством юмора. Но стоило ему оказаться в каком-нибудь общественном месте, как он тут же превращался в напыщенного и грубоватого типа. [317]
317
Hollingsworth M., Halloran P.Op. cit. P. 360.
Частично подобное поведение объясняется тем чувством внутренней незащищенности, столь характерным для Марка. Отсюда эта мания преследования, чрезмерная охрана и даже просто болезненное восприятие любого замечания в отношении собственной персоны.
Один из его школьных друзей, навестивший Тэтчера в Америке, так описывает их совместный обед в ресторане.
Сев за стол, Марк придвинул к себе огромный горшок с каким-то растением, полностью растворившись в его листьях.
– К чему это? – удивленно спросил я.
– Просто не хочу, чтобы меня кто-нибудь увидел, – настороженно ответил сын премьер-министра. – Ты знаешь, я получил уже, наверное, с дюжину угроз. Пришлось нанять восемь телохранителей.
Как заметит впоследствии его друг:
– Все это Марк говорил с такой интонацией, будто охота за ним была главным предметом его гордости. Когда наша трапеза подошла к концу, я про себя подумал: «Просто Тэтчер сам себя запер внутри собственной личности и не может уже вылезти наружу». [318]
318
Номер «Tatler» за апрель 1991 года.
И горе было тому, кто пытался разлучить Марка с его неизменными телохранителями. Так, однажды, прибыв в аэропорт Сингапура и не увидев своих охранников, Тэтчер разразился злобной тирадой:
– Эй, а где мои парни из специальной службы? Да вы хоть знаете, кто я такой? Вы знаете, кто моя мать?
– Это Сингапур, сэр, и у нас совсем другие правила, – попытались ему объяснить сотрудники аэропорта.
– Я хочу видеть своих детективов! – словно капризный ребенок, закричал Тэтчер.
В конце концов его удалось успокоить и проводить в отель.
– Благодаря уникальной охранной системе, установленной в спальне отеля, вряд ли вам понадобятся телохранители в этой стране, – сломив первоначальный скептицизм, успокоили его сотрудники охраны. – Прежде чем пойдете спать, включите сигнализацию. Если к вам кто-то вломится, уже через несколько секунд подоспеют наши ребята.
Весь вечер Марк провел в баре отеля, залив свое недовольство изрядным количеством спиртного и познакомившись с одной очаровательной блондинкой. Написав ей на первой попавшейся бумажке номер своей комнаты, он отправился спать. Включив сигнализацию,
Тем временем молодая особа решила продолжить прерванный диалог. Увидев, что дверь в номер Марка не заперта, она спокойно вошла внутрь, сняла платье и, вбежав на цыпочках в спальню, ловко юркнула в гигантскую постель. Буквально через несколько секунд в номер ворвался отряд специального назначения. Сорвав простыню, они увидели лишь дикие глаза Марка и до смерти напуганную красотку, вцепившуюся от страха в своего нового ухажера. [319]
Забавный эпизод, однако наступит момент, когда его матери будет уже не до смеха. Находясь на заслуженном отдыхе, Маргарет все чаще станет беспокоиться о поведении своего сына:
319
Номер «Daily Star» от 10 декабря 1988 года; Hollingsworth M., Halloran P.Op. cit. P. 184–185.
– Я войду в историю как мать Марка Тэтчера!
– Нет, что вы, Маргарет, ваше место в мировой истории не вызывает никаких сомнений, – попытался переубедить ее один из друзей.
– Нет, мою репутацию хотят уничтожить, – как-то обреченно сказала Тэтчер. [320]
Конечно же положение Маргарет в мировой истории «не вызывает никаких сомнений». Тем не менее ее фанатичная любовь к сыну будет удивлять многих исследователей как во время, так, скорее всего, и после завершения ее жизни. Как верно подметил один из бывших руководителей центрального офиса консервативной партии:
320
Hollingsworth M., Halloran P.Op. cit. P. 357.
– Мэгги всегда выслушает ваш совет и будет рада обсудить любую сложившуюся ситуацию, но она никогда не позволит вам говорить с ней о сыне. Для нее это просто немыслимо. Все друзья и соратники Маргарет отлично знают, что нельзя касаться этой запретной темы. Любое упоминание о Марке она воспринимает как критику в свой адрес.
Когда во время интервью Би-би-си в июне 1995 года ее спросят:
– Использует ли Марк ваше имя?
Она резко ответит:
– Сейчас я не собираюсь обсуждать моих детей. Гораздо лучше будет оставить их частную жизнь в покое. [321]
321
Ibid. P. 361–362.
Что бы ни делал Марк, в глазах Тэтчер он всегда был прав.
– Для Маргарет ни один поступок ее сына не нуждался в прощении, – скажет Эндрю Томсон. [322]
Марк конечно же знал о таком отношении матери.
– Моя мама совершенна, – признается он в одном из интервью. – Она поддержит меня на все сто процентов, независимо от того, какой поступок я совершу. Мы обсуждаем с ней практически все, но это остается строго между нами. [323]
322
Thomson A.Margaret Thatcher: The Woman Within. P. 118.
323
Номер «Ming Pao Weekly» от 10 декабря 1983 года.