Тэтчер: неизвестная Мэгги
Шрифт:
– В Мэгги на 99,5 процента совершенства и только на 0,5 процента – человеческой теплоты. [363]
Маргарет действительно была чрезмерно требовательна к своим подчиненным. По-другому она просто не могла. Либо вы подстраиваетесь под нее, либо вас увольняют.
Тем временем, пока Тэтчер трудилась на благо министерства, положение консерваторов стало постепенно ослабевать. Вето де Голля на вступление Великобритании в состав ЕЭС и любовный скандал Профьюмо [364] стали фатальными для правительства в целом и политической карьеры Макмиллана в частности. Оказавшись в 1964 году в эпицентре всеобщего недовольства, Гарольд сначала лег в больницу для лечения простаты, а затем подал в отставку.
363
Junor P.Margaret Thatcher: Wife, Mother, Politician. P. 40.
364
Военный
Руководство партией и страной перешло в руки министра иностранных дел сэра Алека Дугласа-Хьюма, ознаменовавшего собой не столько начало нового пути, сколько временную передышку и продолжение старого курса.
Пока тори погрязли в решении собственных кадровых проблем, лейбористы выставили на всеобщих выборах кандидатуру энергичного Гарольда Уилсона, одержали победу и перешли к руководству страной.
Перевес лейбористов оказался минимальным и составил всего четыре места в палате общин. Все это предвещало недолговечность нового кабинета, как, впрочем, и положение самого Дугласа-Хьюма, облик которого не внушал тори особого оптимизма. Алек оставил свой пост спустя всего восемь месяцев после поражения на всеобщих выборах.
Ничем особенным Дуглас-Хьюм запомниться не успел [365] , не считая одного нововведения. Как раз перед своим уходом с поста он в корне изменил процедуру избрания нового лидера партии. Теперь претенденту необходимо было набрать более половины голосов, а его отрыв от ближайшего соперника должен был составить не меньше 15 процентов от всех проголосовавших. В противном случае назначался второй тур, в котором могли принять участие и другие желающие, затем третий и так далее, пока не будет набран заветный разрыв в 15 процентов. Тогда на эти изменения никто не обратил особого внимания, хотя именно они позволят спустя десять лет совершить Маргарет Тэтчер свою революцию.
365
Тем не менее личность Александра Фредерика ДугласаХьюма (1903–1995) была богата на рекорды. Так, он стал первым британским премьером, родившимся в XX веке, и последним членом палаты лордов, возглавившим кабинет министров. Кроме того, Алек был единственным обитателем дома номер 10 на Даунинг-стрит, кто отказался от своего пэрства ради участия в избирательной кампании. – Примеч. авт.
В 1965 году, как раз после кончины титана другой эпохи, Уинстона Черчилля, к руководству партией пришел сорокадевятилетний Эдвард Хит. Так же как и Маргарет, он происходил из низов – был сыном строителя, увлекался в юношеские годы музыкой – получал стипендию органиста, учился в Оксфорде – Бейллиол-колледже, рано занялся политикой, став президентом Консервативной ассоциации Оксфордского университета.
Оба были одинаково умны, упорны, амбициозны и совершенно не умели понимать юмор. Правда, Мэгги старалась скрывать свои амбиции за маской женственности, Хит же, как правило, шел напролом – в беседах с мужчинами он был заносчив и груб, а с женщинами вообще старался не общаться. Однажды Хит остановился в британской резиденции одной из европейских стран. Посла срочно вызвали в Соединенное Королевство, и Эдварду пришлось провести три дня в обществе его жены. Как же смутилась бедная женщина, когда за все время Хит не сказал ей ни слова. Даже утренние приветствия «Доброе утро!» оставались безответными.
Неудивительно, что, когда Эдвард стал премьер-министром, британцев волновала не столько его политическая, сколько сексуальная ориентация.
– Уж не «голубой» ли наш премьер? – спрашивали одни. [366]
– Ведет ли он вообще какую-нибудь сексуальную жизнь? – интересовались другие.
Но, скорее всего, на оба вопроса ответ был один – «Нет!».
Но вернемся к политической ситуации в Великобритании. Как и следовало ожидать, правление Уилсона было недолгим. В 1966 году состоялись новые выборы, закончившиеся победой лейбористов. Перевес составил почти сто мест в палате общин, похоронив на время надежды Хита занять дом номер 10 на Даунинг-стрит. Вместо того чтобы взяться за формирование правительства, ему пришлось заняться менее почетным делом – составлением теневого кабинета министров.
366
Огден
При рассмотрении кандидатур главный личный секретарь Хита, Джим Прайор, предложил ввести в состав кабинета Маргарет Тэтчер. Возникла напряженная пауза.
– Что думаете, джентльмены? – нарушив всеобщее молчание, спросил лидер тори.
В дело вмешался занимавший в тот момент должность «главного кнута» [367] партии Уильям Уайтлоу:
– Я считаю ее одним из самых способных политиков. Но, взяв Мэгги в кабинет, мы больше никогда не сможем от нее избавиться.
367
«Главный кнут» – в политической системе Великобритании – главный организатор парламентской фракции, следящий за соблюдением партийной дисциплины, поддержкой политики партии, а также присутствием ее членов на заседаниях парламента. – Примеч. авт.
– Ты прав, Уилли, – подытожил Хит. – Предпочтем ей другую кандидатуру.
Это прозвучало как приговор. Казалось, судьба Маргарет уже решена. Признав за ней выдающиеся способности, ее уже готовы были списать со счетов, как неожиданно в беседу вмешался теневой министр финансов Ян Маклюд:
– У Маргарет исключительные навыки и первоклассный ум. Тед, позволь мне взять ее в мою команду. [368]
Хит сделал недовольное выражение лица, но в конце концов согласился, назначив Тэтчер спикером казначейства. В последующие несколько лет Маргарет попеременно будет возглавлять теневые министерства энергетики, транспорта и образования.
368
На самом деле назначение Тэтчер на новый пост носило не единовременный характер. Еще до вынесения кандидатуры Тэтчер на всеобщее рассмотрение Хит обсудил ее с Уайтлоу. Именно в ходе данной беседы Уильям и произнес свою известную фразу об опасности Маргарет. Что же до Маклюда, то его предложение взять Маргарет в свою команду последовало уже после обсуждения ее кандидатуры на совете партии. ( Campbell J.Op. cit. P. 168–169; Young H.Op. cit. P. 56.)
Менялись должности и ведомства, неизменными оставались трудолюбие, въедливость и командный тон.
– Ее голос звучал, словно бормашина стоматолога, – вспоминает Крис Пэттен, один из ее коллег, возглавлявший исследовательский отдел.
С ним соглашается и Питер Роулинсон, занимавший в те годы теневой пост генерального прокурора и не раз присутствующий на заседаниях консервативной партии:
– Как она говорит! Мне кажется, Мэгги действительно не понимает, насколько раздражающе действует ее голос. [369]
369
Campbell J.Op. cit. P. 176.
Неудивительно, что Маргарет и здесь оказалась чужаком. Одних отпугивала ее манера общаться, других – чрезмерная серьезность, третьих – пол, остальных – все эти факторы, взятые вместе.
– Большинство антифеминистов воспринимали ее как яркий пример того, что может произойти, если женщине дать власть, – замечает член парламента от лейбористской партии и близкий друг многих консерваторов Вудро Ватт. – Ее командная интонация и манера постоянно вмешиваться не в свои дела вызывали у большинства лишь утомление и чувство неприятия. [370]
370
Номер «Sunday Mirror» от 28 декабря 1969 года.
Маргарет прекрасно знала о своей непопулярности.
– Для Теда и для других коллег я была чем-то вроде «навязанной женщины», в основные функции которой входило объяснять, что думают представительницы другого пола по тому или иному вопросу. [371]
Ярким подтверждением ее изоляции служит тот факт, что за первые два с половиной года пребывания в теневом кабинете она не подала на рассмотрение ни одного (!) документа.
Ни для кого не составило труда разглядеть за миловидной внешностью миссис Тэтчер гремучую смесь амбиций, жесткости, трудолюбия и воли.
371
Thatcher M.Op. cit. P. 144.