Тэтчер: неизвестная Мэгги
Шрифт:
– Это не требует объяснений! Не любите вы, ребята, прямых ответов. Мужчинам гораздо больше нравятся многословие и бессвязность! [447]
Избрание Маргарет произвело в размеренной жизни Уайт-холла эффект разорвавшейся бомбы. После поражения Хита у общественности была целая неделя, чтобы подготовить себя психологически к такому «сенсационному и историческому событию» [448] , как избрание женщины на пост лидера партии. Однако, как и следовало ожидать, большинство оказались не готовы. Впервые за столько веков в честном голосовании женщина брала верх в такой мужской области, как политика. «Революция одной
447
Огден К.Op. cit. С. 184.
448
По образному выражению журналистов газеты «Daily Mail». – Примеч. авт.
449
Номер «Daily Mail» от 12 февраля 1975 года.
Удивительно, что столь резкое изменение в британской политической жизни произошло в партии консерваторов, в то время как более молодые и нацеленные на реформы лейбористы отказывались принять случившееся. Они воспринимали это не иначе как фарс. Услышав результаты выборов, министры-лейбористы дружно засмеялись, принялись хлопать друга по плечам и шутить, что теперь все будет замечательно. Отовсюду послышались оптимистичные заявления:
– Мы вышли сухими из воды!
– Теперь нам нечего беспокоиться о следующих выборах! Все уже решено!
– Лучшая новость для лейбористской партии! Мы будем править и править! [450]
Среди них были лишь единицы, которые поняли истинный масштаб произошедшего и угрозу, исходящую от нового лидера оппозиции.
– Она лучший среди них! – воскликнула Барбара Кастл. – Я не могу не чувствовать той опасности, что она представляет для нашей партии. Я давно уже говорила, что это страна готова к тому, чтоб ее премьер-министром стала женщина. [451]
450
Junor P.Op. cit. P. 95.
451
Young H.Op. cit. P. 122.
Действительно, это был великий день в карьере Маргарет Тэтчер, но каким простым и обыденным он казался членам ее семьи. У Кэрол все мысли были только об очередном экзамене. Увидев утром в день выборов задумчивое лицо своей дочери, Мэгги спросила ее:
– Что с тобой, дорогая?
– Мам, сегодня экзамен, – не отрывая взгляда от чашки с крепким кофе, ответила Кэрол.
– Ну, не стоит так нервничать. В конце концов, твои переживания не идут ни в какое сравнение с тем, что творится у меня внутри.
– Как ты думаешь, тебе удастся победить?
– Не знаю, сможем ли мы набрать нужное количество голосов… [452]
Экзамен должен был начаться в два часа пополудни в Обществе юристов, неподалеку от Мраморной арки, и продлиться три часа. Когда Кэрол вышла из аудитории, к ней подбежал один из сокурсников.
– Ты уже знаешь о результате голосования? – спросил он.
– Откуда? Я три часа просидела с экзаменационным листком.
452
Thatcher C.Op. cit. P. 6.
– Твоя мама победила! [453]
На
– Боже! – прошептала она.
– На улице тебя ждет целая толпа журналистов и прессы, не хочешь воспользоваться черным выходом?
– Да, да, конечно.
Пробравшись по темным коридорам, она вышла через пожарный выход в один из переулков, прилегающих к Оксфорд-стрит. На улице шел проливной дождь. Кэрол устремилась в Гайд-парк, затем по Кнайтсбридж, Слоан-стрит и Кингс-роуд, пока не очутилась на своей улице Флад-стрит.
453
Junor P.Op. cit. P. 94.
Подбежав к окну кухни своего дома, она увидела сквозь неплотно задернутую занавеску море цветов. Букеты были везде – в кастрюлях, ведрах и даже крупных фужерах. Такое ощущение, что это был дом не политика, а какой-нибудь суперзвезды, недавно вернувшейся с гастролей.
Внутри никого не оказалось. Отдышавшись, Кэрол налила себе из-под крана стакан воды, залпом выпила его и бросилась через дорогу в особняк Сью Мэстрифорта, где из включенного телевизора доносился знакомый голос:
– Для меня это словно сон, что после таких личностей, как Гарольд Макмиллан… [454]
454
Thatcher C.Op. cit. P. 8–9.
С Дэнисом все было намного проще. В глубине души он был уверен в победе своей жены.
– Я смотрел с большим оптимизмом на вторые выборы, чем на первые, – признается он. – Мне казалось, у Мэгги неплохие шансы.
В три часа дня у него было назначено совещание совета директоров. Пока Дэнис спокойно решал вопросы собственного бизнеса, его секретарь Филлис Килнер, прильнув ухом к радиоприемнику, внимательно слушала последние новости. Услышав долгожданную информацию, она схватила первый попавшийся листок бумаги, торопливым почерком написала на нем что-то и поспешила в зал заседаний.
– Конечно, не принято врываться на совещание, когда тебя не вызывали, – вспоминает Филлис, – но тот день поистине был чем-то особенным.
Тихо постучавшись, она аккуратно приоткрыла дверь, незаметно проскользнула в зал и, подбежав к Тэтчеру, вручила сложенный листок. Развернув записку, Дэнис увидел: «Тэтчер – 146, Уайтлоу – 79, Хоув – 19, Прайор – 19, Питон – 11».
– Она сделала это! – громко воскликнул Дэнис, подняв руки вверх.
Со всех сторон послышались поздравления, кто-то дружески похлопывал его по плечу, кто-то просто жал руку. Но эмоции улеглись буквально через несколько минут, и совещание продолжилось в нормальном режиме.
Несмотря на свою первоначальную реакцию, в целом Тэтчер очень спокойно воспринял избрание своей жены лидером оппозиции.
– Маргарет победила, и он был очень горд за свою супругу, – замечает Кэрол, – но это была еепобеда, не его. [455]
Покинув рабочее место раньше обычного, Дэнис поехал в Лондон, где в фешенебельном особняке Билла Шелтона в районе Пимлико должна была состояться импровизированная вечеринка по случаю избрания нового лидера оппозиции. Уже въехав в город, Дэнис спохватился, что забыл адрес Шелтона на своем рабочем столе. Он запомнил название улицы – Лупус-стрит, но совершенно не обратил внимания на номер дома. Припарковав машину в удобном месте, Дэнис решил постучаться в первую попавшуюся дверь.
455
Ibid. P. 7–8.