Тевтонский крест
Шрифт:
– Слышал, но не верил. – Вроцлавский воевода мрачнел на глазах. – Мало ли что наговорят перепуганные бабы с беженских обозов. Краковская дружина была одной из самых сильных в Польше. И если уж сам Владислав Клеменс не смог остановить татар…
Бенедикт прикусил язык: его воины могли услышать то, чего слышать им не полагается. А упадническим настроениям в осажденной крепости не место.
– Найдите лекаря, – распорядился воевода. – Проводите рыцаря с оруженосцами и краковских дружинников в покои членов городского совета. Стрелков-кнехтов –
Бенедикт отвернулся. Все. Долг гостеприимства исполнен, и больше ничего не задерживало у ворот командира вроцлавского гарнизона. Однако Бурцева столь краткий разговор не устраивал.
– Пан Бенедикт! – громко окликнул он воеводу.
Тот удивленно оглянулся. Не ожидал, видать, подобной наглости от какого-то оруженосца. Но все-таки Бурцев был героем, уничтожившим вражеские пороки.
А герои могут рассчитывать на некоторые поблажки.
– Да?
– Малопольская княжна пропала и… – начал он.
– Когда язычники берут города один за другим и громят лучшие дружины, многие пропадают – и чернь, и знать, – холодно заметил воевода.
– Но княжна успела покинуть Краков до штурма и доподлинно известно, что ее везли к Вроцлаву.
– Значит, не довезли, – пожал плечами Бeнедикт. – Я, по крайней мере, никаких княжон здесь не встречал.
– Но может быть, Казимир Куявский…
– Да, он разыскивал Агделайду, но не нашел. Уж я бы знал об этом. За помощь в поисках княжны куявцы обещали награду. А никто, насколько мне известно, не обогатился за счет их мошны. Да и вообще не видел я знатных дам при Казимире.
– А не знатных? – не сдавался Бурцев.
Морщины на лбу Бенедикта стали глубже:
– Не знатных? Гм… Перед самым штурмом появилась тут одна парочка. Рыжий кмет и какая-то девица. Судя по одежде, служанка. Кмет оставил ее у ворот, а сам попросил стражу провести его прямо к князю Казимиру. Сказал, что имеет для него важные вести. Рыжего увели. Потом люди Казимира забрали девчонку.
Уже что-то! Значит, Яцек с Аделаидой не попали татарам?! Значит, смогли-таки пробраться к Вроцлаву?! Вот только неясно, радоваться этому или нет. Избегнув печальной участи татарской полонянки, Агелайда стала пленницей Казимира. Пленницей-невестой с богатым приданым.
– Она здесь?! Ну, служанка?!
Дурацкий вопрос – наверняка ведь Казимир увез Аделаиду с собой.
– Служанка? Ах, служанка!.. – Бенедикт понимающе хмыкнул. – Так она твоя подружка? Не того рыжего, а твоя? Чудно получается. Ты, значит, Освальда – известного врага мазовцев и куявцев – оруженосцах ходишь, а девица эта прислуживает Казимиру Куявскому?
– Здесь она?! – простонал Бурцев. – Здесь или нет?!
Бенедикту тон оруженосца не понравился.
– За княжеской чернью я не слежу, – процедил вроцлавец.
Напряжение снял Освальд. Ослабевший рыцарь слышал их разговор и тоже сообразил, о каком рыжем кмете и какой «служанке» идет речь:
– И все же, – тихо проговорил он. – Где
Бенедикт уставился на добжиньца, удивленный интересом Освальда к простолюдинке. Но все-таки рыцарю воевода ответил:
– Полагаю, в свите Казимира. Князь со своими людьми покинул Вроцлав по подземному ходу незадолго до вашего появления. Ушли с конями. Подземелье у нас знатное – хоть лошадь, хоть быка провести можно. Не побоялся, вишь, Казимир наткнуться на татар. Ушел за осадный тын язычников, к холмам, а там – поминай как звали. Охрана подземелья говорит, будто увозили с собой куявцы какую-то девицу – связанную, с кляпом во рту.
Проклятье! Бурцев вспомнил группу осторожных всадников, на которую партизаны наткнулись возле холмов. Вовсе не татарский разъезд то был, а Казимиров отряд, выбравшийся из подземелья! Эх, чуток бы сообразительности тогда и веры в удачу – напали бы на куявцев, разнесли в пух и прах, отбили б Аделайду. Но поздно, блин, пить боржоми…
– Куда направлялся Казимир? – уточнил Освальд.
– Сказал, что в Легницу. Да и куда ему еще податься-то – путь в Куявию уже отрезан: татары всюду хозяйничают. А в Легнице князь наш силезский Генрих Благочестивый собирает всепольское войско для борьбы с язычниками. Казимир обещал привести оттуда подмогу и снять осаду с Вроцлава, потому я и указал ему тайный путь из города. Еще вопросы?
Рыцарь отрицательно качнул головой.
– Тогда я вынужден тебя оставить, Освальд Добжиньский. Тебе и твоим людям нужно зализать раны, а мне пора возвращаться на стены. Татары в любой момент могут пойти на приступ. Наш лекарь проводит вас в свободные покои.
Вроцлавский воевода кивнул на пробившегося сквозь толпу сухонького старичка с бегающими глазами. В своей хламиде со множеством мешочков на поясе тот походил скорее на киношного мага или алхимика отравителя, чем на врачевателя.
Глава 39
– Ступай, старик. Готовь свои мази и отвары. Придешь позже, когда тебя позовут. – Вроцлавского лекаря Освальд прогнал сразу же, как только очутился в просторной каменной палате.
Бурцев с любопытством огляделся вокруг. Голый камень стен, открытые деревянные балки, закопчный камин в углу, узкие окна с тусклым бычьим зырем вместо стекла, посередине – жесткая кровать с брошенной на ложе парой медвежьих шкур. Наверное здесь это считается роскошью…
Збыслов засуетился, стягивая с добжиньца окровавленные доспехи. Бурцев, не имевший опыта в подобных делах, отошел к окну. Под дверью столпились краковские дружинники. Лесные стрелки, которым Осволд тоже приказал остаться, выстроились вдоль стен.
– Прикрой дверь, дядька Адам, – простонал рыцарь. Ох, и паршиво же ему сейчас!
Бородач в волчьей шкуре сначала выглянул наружу и, лишь убедившись, что подслушивать их некому, дернул за ручку. Тяжелая дубовая дверь на масивных петлях плотно затворилась.