The Intel: как Роберт Нойс, Гордон Мур и Энди Гроув создали самую влиятельную компанию в мире

Мэлоун Майкл

К 1960-м годам индустрия производства полупроводников была достаточно способна предвидеть спрос существующих областей производства на каждое поколение микросхем, что послужило причиной постройки новых заводов для увеличения масштабов производства. Чего она была неспособна сделать, так это предвидеть непредвиденное – огромный скачок в спросе со стороны совершенно нового рынка на микропроцессоры. Также она не могла рисковать огромными тратами, связанными с объявлением онлайн о новых объемах производства для новых технологий, которые могли не появиться вовремя.

Из-за того, что такие резкие повышения спроса практически всегда приходились на моменты уже высокого уровня производства – и даже способствовали появлению всплесков

производства, – компании, производящие микросхемы, неизбежно сталкивались с недостаточной производительностью, неспособностью держать темп, заданный спросом.

В некоторых областях такие новости были бы хорошими, так как производители могли бы поднять цены и наслаждаться выгодой. Однако вся суть завоевания лидерства в индустрии микропроцессоров состоит в привлечении и удержании основных поставщиков на все время создания новых поколений продукции. Таким образом, компании получают гарантию, что они всегда будут иметь выгоду, необходимую для создания новых поколений технической продукции. Именно поэтому раздражение основных клиентов даже кратковременным повышением цен (во избежание недостаточной производительности) не является лучшей политикой.

Вместо этого компании вроде Intel во время таких периодов недостаточной производительности и повышенного спроса создавали клиентские списки приоритетов. Таким образом, например, самые крупные заказчики микропроцессоров Intel возглавляли данные списки, в то время как более мелкие, новые или менее важные заказчики – или заказчики, которые имели несколько поставщиков и считались непреданными – располагались ниже по списку. В простые времена такие списки не требовались, а во время крупных скачков они помогали сортировать спрос и удерживать самых важных корпоративных клиентов.

Однако начало 80-х годов не было спокойным временем. Совокупность совершенно новых быстро растущих цифровых индустрий: мини-компьютеры, видеоигры, игровые консоли, научные и программируемые калькуляторы, ПК – создала огромнейший спрос на микросхемы, в основном динамические ОЗУ типа 16k DRAM. По мере того как спрос от всех производителей (не только из США, но и Европы и Азии) начал тормозить производство микросхем, очереди клиентов на продукцию заказчиков также стали тормозиться. Заказчики начали паниковать.

Такая паника послужила основой для создания двух феноменов, достигших своего пика в 1982 году и, к счастью, больше не достигающих таких уровней в Кремниевой долине в последующие годы. Первым феноменом было удвоение и даже утроение заказов. Безысходные производители делали первый заказ, а затем, когда сроки истекали, они делали второй, больший по объемам, в надежде на то, что этим привлекут внимание. Когда это не срабатывало, заказчик мог сделать идентичный заказ на полностью совместимые микросхемы другому производителю.

Результатом, как можно представить, был внезапный скачок в росте спроса, с которым ранее индустрия производства микросхем не встречалась. Серый рынок полупроводников, который всегда оставался в тени, поднялся за счет этого. Это стало вторым феноменом, таким, который застал традиционно свободную от преступности техническую индустрию врасплох.

Официальный серый рынок специализировался на устаревших микросхемах и состоял из мелких торговых складов, разбросанных по Кремниевой долине, которыми управляли люди, продолжающие продавать остатки товара (обычно купленного у компаний, занимающихся созданием полупроводников), когда товар снимали с производства. По мере роста спроса на микросхемы к таким торговцам все чаще стали наведываться крупные компании, готовые платить любые суммы, лишь бы удержать уровень производства. Имея уникальный доступ к черным ходам крупных производителей микросхем и пребывая в поисках извлечения выгоды для себя, некоторые из таких торговцев серого рынка переходили границы и готовы были на более сомнительные действия ради такой выгоды.

Самым

законным способом являлась покупка бракованных микросхем – таких, что не соответствовали необходимым техническим характеристикам. Купив, их тестировали, отбраковывали совсем непригодные и продавали лучшие (зачастую описывая как полностью соответствующие требованиям). Для большинства покупателей это не имело особого значения, пока микросхемы работали достаточно хорошо, чтобы выполнять необходимые задачи.

Вскоре и этот источник микросхем начал иссякать – как минимум из-за того, что в крупные компании типа Intel стали приходить клиенты, недовольные работой приобретенных ими устройств. Intel начал уничтожать такие микросхемы – по крайней мере он так думал, потому что серый рынок теперь превращался в полноценный черный рынок. Микросхемы, отданные на утилизацию под предлогом переплавки золотых наконечников, разбирались на части для оживления совсем не работающих микросхем. Тем временем различного рода криминальные группировки начали внедряться в службу доставки микросхем. Это были мелкие карманники и воры, не имеющие никакого представления об интегральных микросхемах, кроме как того, что в них содержалось какое-то количество золота. Были и организованные преступные группировки, включающие местные вьетнамские банды; шпионы из других стран; и даже радикальные политические группировки, как, например, агрессивная «Черная партизанская семья» из Окленда, которая видела в черном рынке источник финансирования своей политической активности.

Не прошло много времени, как микросхемы, переданные на утилизацию, начали красть с погрузочных платформ Кремниевой долины (иногда с помощью проституток, чтобы отвлечь внимание). Сотрудники с долгами за азартные игры подвергались шантажу; их вынуждали оставлять черные ходы открытыми во время ночных смен. Применялись и многие другие хитрости с целью помешать компаниям, производящим микросхемы на необходимом уровне. Как минимум один местный неопытный преступник был убит из-за провалившейся сделки, касающейся микросхем.

Тем временем нехватка микросхем перекинулась на Дальний Восток, где зарождающийся бизнес в области электроники становился огромным потребителем микросхем. Через короткое время бизнесмены из Азии с чемоданами, наполненными деньгами, начали прибывать в аэропорт Сан-Франциско, выполняя распоряжения о поиске микросхем и приобретении их любой ценой. Это приводило к некоторым неловким моментам. Однажды, например, продавец микросхем и покупатель, поселившиеся в смежных номерах, открывали дверь между номерами и пытались передать деньги и товар друг другу, однако никто не хотел первым отпускать. Комичная ситуация: обе стороны, держа оба чемодана, стоя в частично открытых дверях, играли в своего рода «перетяни канат», стараясь в то же время не смотреть другому в лицо.

Такие технические «всплески», давая возможность разбогатеть за ночь, практически всегда создают определенное количество криминала и обмана. Яркий пример – пузырь доткомов конца 90-х годов. Однако настолько широких масштабов, как в период между 1979 и 1981 годами, такие пузыри не достигали. Ускоренное производство и укороченные сроки не только способствовали формированию серого и черного рынков вокруг микросхем, а еще и привели к эпидемии употребления амфетаминов, так как работники заводов и конвейеров стремились угнаться за невиданными темпами. Наркоторговцы открыто работали из багажников своих автомобилей на большой парковке компании National Semiconductor (и выполняли заказы работников Intel в том числе). Тем временем японцы уже были на постах и изо всех сил старались заниматься шпионажем. И у десятков стран были шпионы, рассредоточенные по Кремниевой долине, – некоторые из них (русские, к примеру) надеялись украсть технологии, которые бы они применяли в создании боеголовок баллистических ракет, направленных назад на Кремниевую долину.