The smart, the stupid and the dead
Шрифт:
— И почему вы считаете, что ваш ребенок отправился к нам?
Ребенок — это хорошо. Это уж о-го-го! По сравнению со взрослым человеком, на поиски которого у меня нет никаких прав.
— Неразумный младенец наслушался сказок о разумных динозаврах и захотел познакомиться…
Служащий захохотал. Я вежливо улыбнулся. Не люблю холоднокровных. Особенно недоверчивых и злых. Впрочем, других динозавров не бывает.
— Ладно, — отсмеявшийся пограничник занес печать над бумагами, — но как вы собираетесь искать своего младенца? Если она хорошо передвигается
Да, уж, конечно, ты не знаешь. Кто бы объяснил этим животным, что врать — нехорошо!
— У меня есть некоторое количество соответствующего генетического материала. Господин Император, разрешите?
В облачке что-то звякнуло, и кость серафида оказалась у меня в руках. Пограничник нервно сглотнул.
Динозавры не признают существования послежизни. По каким-то причинам эльфы отказали им в этом виде посмертия, так что в Диноволде постановили считать, что все живые покойники — обман и должны быть разоблачены и закопаны. Вот только это не самый правильный способ обращения с мертвыми. Будучи закопанными против своей воли, они могут создать проблемы. И создают, не стесняются.
После срытой на корню городской стены правительство Диноволда решило, что некоторые вещи лучше вообще не замечать. Так что все время нашего разговора пограничник делал вид, что я пришел к нему один. Но кость ему пришлось взять.
— Ддда. Это выход. Это поможет найти вашего… младенца, — заикающийся динозавр вдруг очень захотел, чтобы мы ушли.
Я удовлетворенно кивнул:
— Спасибо. Когда нам зайти?
— Ззавтра?
Вильгельм прокашлялся.
— Понимаете, у нас дела, а Вильгельмина такая непоседа…
— Сегодня! Вечером! Приходите!
Мы откланялись.
— Нет, они не едят людей. И не занимаются с ними сексом, — второй раз за неделю я обедал в обществе призрака. — Они их разглядывают.
— Что, прости? — на этом столе не было цветов, так что облачко Императора расположилось на месте второго прибора.
— Разглядывают. Как в зоопарке. Или в цирке уродов. Ужасаются и поражаются. Экскурсии проводят.
Мне показалось, что призрак разочаровался. Спасение жизни юной наследницы превратилось в плохую шутку. Но я еще не закончил.
— Забирают всю одежду. Плохо кормят. Хорошее содержание только в частных зоопарках. Думаю, Вильгельмина где-то там.
— А выглядят такими… цивилизованными.
Я пожал плечами:
— Может, и цивилизованные. В рамках своего мира. А из-за границы они ждут только плохого.
Призрак приподнялся над столом и деликатно понюхал блюдо, принесенное официантом.
— А эти зоопарки? Что такое зоопарки?
Я даже перестал есть.
— Ты никогда не был в зоопарке?
— Не знаю. Слово незнакомое.
Ко мне стремительно возвращалось хорошее настроение.
— Сейчас сходим. Посиди, подумай — чего ты ждешь от зоопарка!
Нужное заведение мы нашли довольно быстро. Небольшой
В первой клетке сидел немолодой мужчина. Был он замотан в какую-то странную хламиду и мертвецки пьян. Я деликатно постучал по прозрачной стене.
— Милейший! Вам там удобно?
Мужчина приоткрыл один глаз.
— Да. Никуда не хочу. Всем доволен. Зарплата хорошая, платят вовремя.
Судя по странным звукам, призрак уронил челюсть.
— Зарплату? Я думал, он в плену!
— Посмотри на дверь.
Император подлетел поближе и, кажется, расстроился еще больше — дверь бокса была закрыта изнутри.
— Но как? Почему он соглашается? Как ему не стыдно?
— Никак, — в этот раз житель клетки не стал открывать глаза. — Кормят, поят, платят. Что еще нужно человеку для счастья?
Призрак только вздохнул. Мы медленно пошли вдоль боксов. В некоторых комнатах было пусто, в одной компания людей в тех же дурацких хламидах играла в карты.
В крайнем боксе я обнаружил эльфа в бессознательном состоянии.
На клетке было написано «Человек лесной, ушастый».
А вот это было плохо. Очень плохо.
Эльфы не любят насилие. И закрытые пространства. Если б они были агрессивными, то первым делом разломали бы все встреченные стены. Преступникам, осужденным на несколько лет заключения, эльфы предлагают переселиться в Альвхейм. Там нет тюрем. И вообще нет помещений с четырьмя стенами. Там другие способы ограничения свободы.
На самом первом семинаре по межрасовой коммуникации нас попросили уяснить две вещи:
«Если вы встретите эльфа в затруднительных обстоятельствах — спросите, не нужна ли ему помощь»
«Если вы увидите эльфа, закрытого в помещении, — спасайте его».
Наверное, обычные люди могут игнорировать эти правила. Если их не интересует послежизнь, конечно. А мне просто по долгу службы было положено спасать. Но я совершенно не понимал, как.
В вопросе коммуникаций с эльфами динозавры были в своем репертуаре: они решили, что раз эльфы пришли к ним вместе с людьми, то это такие странные люди. Которые, в общем-то, могут быть полезны. Но лучше — в качестве жителей зоопарка. А почему нет? Люди ж не отказались от ездовых динозавров, когда обнаружили Диноволд? Значит, и динозавры не обязаны…
Если бы я, предположим, обнаружил в зоопарке человека, который желал бы быть спасенным, я бы должен был попросить его написать заявление о том, что он потерялся, потом я бы пошел к соответствующему чиновнику, предъявил ему заявление, оформил разрешение на поиск… Все это время динозавры уговаривали бы человека не спасаться. Они бы предложили ему лучшие условия, больше зарплату, внеочередной отпуск. Да все что угодно! А если бы он не согласился, то его бы просто перевезли в другой зоопарк. Аккурат за десять минут до моего возвращения.