Тибетский лабиринт
Шрифт:
Вот и старательно описанный доброхотами дом чайного владетеля – роскошный колониальный особняк с двумя каменными львами у входа, между которыми на крыльце обосновался чумазый мальчонка, в одиночестве игравший в камешки – высоко подбрасывал их вверх и ловко ловил.
– Саиб Дауни, к вам гости! – крикнул мальчишка, едва завидев незнакомцев. Затем перепрыгнул через деревянные перила и стремглав кинулся прочь со двора.
Переглянувшись, Шеффер с Крыжановским вошли в затененный прямоугольник двери и оказались в большом помещении с белёными стенами. Крышу держала толстая колонна,
Впрочем, присутствует ещё одна деталь: в правой – затемнённой – половине комнаты в глубоком кресле-качалке сидит хозяин дома – человек средних лет с уставшим лицом и длинными кистями рук. Остальную часть тела скрывает цветастая тряпка.
Завидев пришедших, человек потянулся к столику у ног, щелкнул переключателем. В газовой горелке под блестящим крохотным чайником хрюкнуло пламя. Приметные вытянутые ладони подхватили со столика песочные часы, ловко перевернули и поставили на место.
– Меня зовут Питер Дауни, – заговорил человек по-английски. – Но, скорее всего, вы и так знаете это имя – назвать его мог любой житель городка, да и малолетний Махавир только что ко мне обращался. А кто вы, господа?
Шеффер отрекомендовался сам и представил спутника.
– Очень приятно, чем обязан столь раннему визиту? – продолжил хозяин дома, поведя рукой в сторону длинной и низкой лавки у стены.
– Дружественный визит европейцев, оказавшихся далеко от родины! – усаживаясь, пояснил Шеффер.
– Да будет вам, джентльмены, – засмеялся Дауни. – Какая в наше время может быть дружба у Германии с Англией?! Предлагаю опустить положенные случаю любезности – мы ведь не в Европе, и перейти непосредственно к делу, ради которого пришли.
В комнату вошла индианка в бордовом сари, неся поднос с чашками и десертами. В воздухе повис чудесный запах восточных сладостей.
– Грузовик, мистер Дауни, нам нужен один из тех грузовиков, что вы используете на плантации, – без обиняков заявил Шеффер. – Мы хорошо заплатим.
Хозяин дома удивлённо вздёрнул брови – он, конечно, сам предложил прямой разговор, но к тому, что немецкая прямота настолько отлична от английской, оказался явно не готов.
Вместо ответа англичанин снял чайник с огня с чопорнейшей миной – из разряда тех, что умеют напускать на себя лишь выходцы с Альбиона.
– Не откажите в удовольствии…
Чай был разлит по чашкам. Герман отметил, что посуда, салфетки и даже чехольчик для чайника подобраны в тон – всё белое с синим.
– Наш чай подают в первом классе «Куин Мэри» – этим можно гордиться, не правда ли?
– О, конечно! – воскликнул Шеффер. – Шикарный лайнер, мне доводилось добираться на нем до Нью-Йорка. На борт, кстати говоря, я садился в Британии, в Саутгемптоне. Великолепный круиз, вероятно, лучший из тех, что выпали на мою долю.
Англичанин подался вперед.
– И как вам показался чай, – заметно волнуясь, спросил он. – Вы помните… Вы случайно не помните?…
– О, конечно! – повторно вскричал Шеффер. – Словно вчера сошел на берег! Отличнейший, отменный вкус!
На
– Однако тот чай был совершенно иного свойства, – между тем, деланно изумился Шеффер. Как оказалось, он попал «в яблочко».
– Вы совершенно правы, – обрадовался плантатор. – Вы пьёте раннюю флешь, а на «Куин Мэри» поставляется осенняя флешь[78].
Далее чайный плантатор пустился в долгие рассуждения о качестве чаев, способах их хранения и прочее, и прочее. Говорил он столь проникновенно, что к концу монолога напиток в чашке уже казался Герману не чаем, а драгоценным расплавленным рубином.
Наконец гостеприимный хозяин дошёл до кульминации и вскричал:
– Что есть чай?!
– Напиток жизни! – искренне провозгласил молчавший доселе Герман, которому вспомнился совсем другой чай, пусть не столь изысканный, как этот, зато действительно однажды сохранивший ему жизнь – тот чай, что разбудил в поезде, аккурат перед ночным визитом сэра Бэзила Пэндлтона.
– Да-да, именно так, напиток жизни! – радостно подхватил симпатичный соотечественник кошмарного убийцы. – Мы, британцы, иногда шутим: «Англию проще представить без королевы, чем без чая», но того, что и в Германии встречаются столь тонкие ценители нашего национального напитка, честно говоря, не ожидал. Потому очень рад знакомству, джентльмены, очень рад! Знаете, пожалуй, я дам вам грузовик. Время белых людей в этой стране подходит к концу. Чёрная языческая орда просыпается, и я боюсь, как бы не пришлось сворачивать отцовское предприятие.
Дауни уважительно поклонился портрету на стене и продолжил:
– Так оставим же вражду правительствам – они находятся далеко и плохо разбираются в делах колоний. А я скажу так: в этих диких местах белые люди просто обязаны держаться друг друга и помогать во всём, иначе чёрная орда сметёт нас как горная лавина.
Британец вздохнул:
– Не хотите ли еще чаю, джентльмены?
Чашки наполнились и снова опустели, после чего хозяин дома перешёл к делам.
– Итак, мне необходимо знать, сколько вас, куда направляетесь и каков багаж. Полагаю, вы не станете секретничать – ведь должен же я подобрать подходящую машину и снабдить её необходимым количеством бензина?
Секретничать действительно не имело смысла, даже если Дауни работает на английскую разведку. Ведь ещё по прошлым экспедициям Шеффер усвоил опыт: Интеллидженс сервис обладает достаточно совершенной системой слежения, чтобы на большей части восточных территорий Британской империи не упускать чужаков из поля зрения. А в местах, куда англичане не в силах дотянуться, и куда, собственно, направляется экспедиция, грузовик уже будет без надобности – он там и метра не проедет.
Вот почему Дауни получил всю интересующую его информацию. Цену же за наём грузовика чайный плантатор запросил божескую.