Тибетский лабиринт
Шрифт:
– А разве нет?
– нарочито удивился Шеффер.
– У Кона и десятой доли твоих сведений не было. О существовании обоих трактатов, которые ты расшифровал, он знал лишь понаслышке, точного порядка следования ритуалов не ведал, но все равно вошел в лабиринт. А тебе и карты в руки - неужели остановишься, когда Шамбала так близка? Не поверю!
– Стоп, а тебе откуда известно про монастыри и про ритуалы?
– От коллег нашего уважаемого агпы. Про трактаты о Шамбале я тоже от них узнал еще до появления твоей статьи в журнале. Открою секрет: я с этими ребятами подружился в прошлой экспедиции, правда, тогда были другие люди, это сейчас агпу прислали. Эх, молод я тогда был, нетерпелив, не понимал, что надо тщательно готовиться, прежде чем начать действовать, вот и послал
Герман ответил утвердительно, а затем добавил:
– Но в данном случае, как я сказал, тщательная подготовка дала обратный эффект - мы упустили момент, теперь ждать больше года.
– А вот и нет, - хитро улыбнулся Шеффер.
– Как думаешь, зачем мне понадобилось, чуть ли не на собственном горбу, тащить на гору вон ту штуковину?
Он указал туда, где на вершине горы возвышалась мачта ретранслятора с намокшим и оттого обвисшим германским флагом на самом верху, и пояснил:
– Нам не потребуется поочередно посещать монастыри, все сделаем одним разом: отправим на места людей, снабженных радиопередатчиками, и нужные данные будут у тебя в «час Икс». Ну что, убедил? Да ты не сомневайся, я бы вместе с тобой пошел в лабиринт, если бы можно было вдвоем.
«Двум людям действительно нельзя, так написано, - думал тем временем Герман.
– Эрнсту об этом агпа, несомненно, сказал. Ритуалы в монастырях, конечно, его монахи проведут - небось, специально обучены для этого дела. Надо же, как все продумано - до мелочей! Интересно, кто позаботился - Эрнст или его учитель Гильшер? Гильшер, конечно, Шеффер - организатор, энергии у него - хоть отбавляй, зато умом не блещет. Иначе бы догадался, что англичанам давно известна его истинная цель и не устраивал бы глупых представлений. Но нет же - и Беггера с гипсом понукает, и Краузе с камерой. Вон, Ева рассказывала, в городе все радостно говорят про великого короля Гитлера, который даст тибетской армии оружие. Так что немецкая машина дезинформации работает на всю катушку. Увы, вхолостую».
– Пойдем, покажу кое-что, - подмигнул Крыжановскому начальник экспедиции.
Он привел ученого в одну из дальних комнат, каковая оказалась оборудованной в радиорубку. За аппаратурой, нацепив наушники, устроился герр Краузе. Напротив, у стены, находилось странное устройство, отдаленно напоминающее велосипед, только без колес. Устройство оседлал один из слуг господина Калзана, и усердно накручивал педали.
– Это что еще за механизм?
– удивленно воскликнул Герман.
– Детище компании «Сименс», педальная динамо-машина - незаменимая вещь в путешествии!
– с гордостью объявил руководитель экспедиции.
– Вырабатывает энергию для зарядки аккумуляторов…
«Похоже, это она и есть - машина дезинформации, - усмехнулся про себя Герман.
– Не гипс для Беггера и не пленки для Краузе, а куча разной радиоаппаратуры - вот что находилось в тех многочисленных запечатанных ящиках, которые мы перли через все Гималаи и которые с немыслимым рвением защищал Сигрид Унгефух».
Краузе заметил вошедших, вскочил, отчего с головы его слетели наушники, и бодро отрапортовал:
– Оберштурмфюрер! Наш друг сообщает, что к утру он и его люди будут здесь. С собой они везут Вилли, который совершенно выздоровел и готов к дальнейшей службе.
– Своевременно!
– обрадовался Шеффер.
– А ты, Герман, боялся не успеть: смотри, сама Судьба нам благоволит. Передай, пусть поторопятся, мы выступаем сразу, как только дождемся их прибытия.
Последнее указание относилось уже к Краузе, который незамедлительно бросился его выполнять.
– Ты не представляешь, как мне надоело сидеть без серьезного дела, - объявил Шеффер, лишь только они с Крыжановским покинули радиорубку.
– Будь проклята Лхаса, будь проклят этот дом с дикими рожами его обитателей! Но ничего - теперь задержке конец, завтра же в путь! Плевать на дождь и ветер - пусть хоть все земные стихии ополчатся - безразлично, мы выступаем в Шамбалу! Но, пойдем же, я горю нетерпением узнать все, что тебе удалось выжать из той книги.
Вскоре, затворившись в комнате начальника
– Итак, ритуалы следует проводить в строгой последовательности. Первым идет монастырь Ганден. Вот он, на карте, в полусотне километров от Лхасы. Далее следует самый первый из появившихся в Тибете буддистских монастырей - Самье-Гомпа, это тоже недалеко от столицы, потом Пелкор-Чеде в Гьянтсе, Ташилумпо в Шигатсе, затем снова возвращаемся к Лхасе, в десяти километрах от которой находится монастырь Сэра, после этого следуем в долину верхнего Инда, там Ламаюру, и, наконец, возвращаемся в столичный храмовый комплекс Поталы. Места, где сейчас стоят монастыри, как ты понимаешь, выбраны их строителями неслучайно - эти места никогда не пустовали. Не могу сказать, что именно находилось там в незапамятные времена, но средневековые геоманты отождествляли весь Тибет с телом огромной демоницы-дакини. К примеру, считается, что Потала стоит там, где у дакини сердце, а монастырь Джоканг - где влагалище. На том месте раньше находилось озеро, но царь Сонгцен Гампо велел озеро осушить и построить монастырь.
– Понимаю, - задумчиво произнес Шеффер.
– Нечто похожее говорил Кон, однако, у него не было последовательности, действовал он, как на ум взбрело. Но кое-что я не могу взять в толк - ни тогда этого не понимал, ни сейчас - каким образом ритуалы могут помочь при прохождении лабиринта.
– В числе факторов, которые затрудняют прохождение лабиринта, наиболее серьезным является наличие так называемых узлов, - начал объяснять Герман.- Узел - это место, где сходятся несколько ответвлений. Идя наобум, достаточно один раз ошибиться с выбором пути и, считай, никогда не найдешь выхода. Совершив ритуал, мы получим ответ, как сориентироваться в том или ином узле. В книге записано, что узлов - восемь, столько же, сколько монастырей.
– Да, пожалуй, лучше сам лезь в проклятый лабиринт, лучше сам!
– нарочито ужаснулся Шеффер.
– Ладно, сегодня ты сделал большое дело, иди, выспись, завтра в путь.
Наутро Герман проснулся поздно и обнаружил, что весь внутренний двор феодального замка Калзана кишит людьми. То прибыл агпа и привел с собой не менее пяти десятков монахов - таких же неопрятных, как сам. У каждого из монахов имелась при себе длинная дорожная палка и котомка для путешествий.
Участники экспедиции, включая присоединившегося к ним Вилли, завтракали внизу, в общей комнате. Германа встретили приветственными криками, а когда Шеффер взялся аплодировать, все, включая Унгефуха, дружно поддержали это начинание.
Во время завтрака Шеффер поглощал пищу нервно, большими кусками, и все время говорил. То отдавал указания, то разъяснял и без того понятные вещи - в общем, терзался жаждой деятельности.
– Мы по-прежнему должны соблюдать скрытность. На карту поставлено слишком многое: Германия и фюрер не простят, если мы совершим ошибку сейчас, когда цель так близка, - данную параноидальную идею он повторял на разные лады.
Очевидно, именно эта идея легла в основу плана дальнейших действий. Шеффер уже заявил руководству Тибета, будто экспедиция возвращается в Германию. В честь убытия гостей, регент Квотухту обещал устроить военный парад. Покинув столицу Тибета, Шеффер собирался затаиться в укромном месте среди гор. А, выждав время и удостоверившись в отсутствии вокруг подозрительной деятельности, начать выполнять дальнейшую миссию. Беггеру и Краузе надлежало тайно вернуться в Лхасу, где в доме Калзана осталась полностью оборудованная радиорубка. Вместе с названной парочкой, в город возвращалось с десяток монахов - для проведения ритуалов в Потале и окрестных монастырях Ганден, Самье-Гомпа и Сэра. В свою очередь, Карл, Вилли, Фриц и Эдмонд, также в сопровождении монахов, направлялись в дальние монастыри, указанные в списке Германа. Эти группы снабжались портативными рациями чемоданного типа с достаточным количеством аккумуляторов. Что касается самого Шеффера, а так же Крыжановского, Евы и Унгефуха, то им предстояло то, что Шеффер пока держал в секрете. Для защиты с ними отправлялся и маленький агпа с двумя десятками приверженцев.