Тигр под наркозом

Корыткин С. А.

Короткое совещание: сколько весит лосиха? Не меньше 300 кг. В чемоданчике Ивана Ивановича патронташ, в нем снарядики с разными дозами миорелаксанта. Находит тот, что соответствует весу лосихи, и заряжает им ружье. Вот Иван Иванович прицелился... Толпа замерла, напряженно заморгала, ожидая оглушительного выстрела. Но вместо него раздается негромкий щелчок: пороха-то ерунда, всего-навсего две десятых грамма. Вылетел снарядик. Летит он довольно медленно, почти глазом видать. Своим жалом вонзается в заднюю ногу лосихи. Как ни странно, она почти не реагирует, лишь повернула голову, потянулась и обнюхала крупную «муху». И снова начала пощипывать запыленные листочки.

Но

вот лосиха прервалась и стала облизываться (верный признак действия миорелаксанта). По всему телу могучего животного пошла мелкая дрожь. Лосиха, словно предчувствуя скорую беду, потянулась головой к лосенку, а он к ней. Встретились их мягкие губы. И в тот же момент силы покидают мать, ноги подгибаются, и она медленно опускается на живот. Ее глаза раскрыты, она все видит и понимает, но тело безвольно расслаблено и не слушается команд поздно встревожившейся головы.

Один из охотоведов подходит к лосихе сзади и завязывает глаза, чтобы не пугалась. Раздается второй щелчок, и коварная, грузная «муха» впивается в ногу лосенка. Лосенок не понимает беды, доверчиво тянется к руке белокурой девочки, протянувшей ему яблоко. «Смотри: облизываться начал, значит, любит яблоки», — рассуждают рядом стоящие мальчики. Задрожало тело лосенка, и он, как мать, опустился на землю. Ему также завязали глаза.

Выдворение доверчивых гостей.Подогнали грузовые машины, и лосей погрузили в них. Иван Иванович смотрит на часы: хватит ли введенной дозы, чтобы довезти обездвиженных зверей до ближайшего леса? Хватит. Впереди мчится милицейская машина, за ней грузовики с телами лосей, сзади газик охотоведов. На перекрестках их пропускают без очереди. Кончились высокие дома, мелькнул городской пограничный знак, повеяло прохладой леса. Машины, сбавив скорость, свернули на лесную дорогу. Они остановились у большой поляны. Охотоведы торопятся. Иван Иванович смотрит на часы и, открыв чемоданчик, вынимает шприц: если действие миорелаксанта кончится до выгрузки, придется ввести еще небольшую дозу.

Зверей осторожно опускают на землю, развязывают глаза, отходят в сторону. Первой очнулась мать. Она пошевелилась и, сделав несколько мелких движений, с усилием поднялась на ноги. Через пару минут нескладно вскочил на ноги и теленочек. Звери смотрят на лес, на людей, наверное, удивляются происшедшим чудесам и, неторопливо перейдя поляну, скрываются в лесу.

Профессор Д. А. Харкевич создал несколько новых курареподобных средств, изучил их воздействие на организм животного. Его труды и советы были полезными для охотоведов при отработке методов обездвиживания диких зверей с помощью летающего шприца.

Пуля Комарова.Различные варианты летающих шприцев имеют недостатки. Сотрудник Воронежского заповедника Владиль Афанасьевич Комаров решил применить в качестве шприца мелкокалиберную пульку. Идея была удивительно проста: в обычной свинцовой пульке высверливалась полость, которую наполняли сухим иммобилизирующим препаратом и замазывали дырочку растворимой пастой. Попадая в круп оленя, облегченная в весе пулька глубоко не проникала. От удара ее тонкие свинцовые стенки разрывались, и сухое вещество, растворяясь в крови и лимфе, начинало всасываться.

В сравнении с летающими шприцами полая пулька, начиненная кураре, имела немало преимуществ: меньше весит, дальше летит, точнее попадает. И когда в 1966 г. пришла заявка на изобретение, я, не сомневаясь, дал положительный отзыв. Прогноз успеха подтвердился. С помощью «пули Комарова», которой привилось такое название, в Воронежском заповеднике за 15 последующих лет было отловлено, вывезено

и расселено 2700 оленей. Да еще тысяча оленей из Хоперского заповедника.

Но и на солнце есть пятна. Нехорошо, что в теле животного на всю жизнь остаются осколки корпуса пули. Запатентованный тремя годами позже подобный снарядик зарубежных изобретателей Лисинского, Говарда и Велдисена лишен этого недостатка. Он является самотормозящимся и не рассчитан на проникновение в глубь тела. Препарат из него освобождается на заранее заданной глубине. Но и он далек от полного совершенства: чем ближе до зверя, тем сильнее травма, не все препараты можно заложить в пульку, трудна их дозировка.

Светятся ночью окна квартиры Владиля Афанасьевича, думают сметливые головы других изобретателей. Когда-нибудь отольем такую хорошую снотворную пулю, что сначала никто не поверит в нее.

Ружье для Врангеля.Для обездвиживания животных на расстоянии с помощью шприца особенно популярны ружья системы кеп-чур. Это одноствольное курковое ружье. Стоит оно около 3 тыс. долларов. «Хорошая штука, — сказал Юрий Анатольевич Герасимов, покрутив в руках кеп-чур. — Но для Врангеля не очень подходит».

Дело в том, что американцы обездвиживали кочующих медведей, отыскивая и настигая их во льдах и на суше. Мы же собрались заняться этим на берлогах острова Врангеля, куда медведи приходят рожать со всей округи. Подходить к берлоге с одностволкой страшновато. А ну как мотанется на тебя эта громадина, защищая медвежат. Для страховки пули надо натуральные. Второе ружье не потащишь. Значит, в одном ружье должны быть и шприц и пули. Подумав, Ю. А. Герасимов решил сделать свой кеп-чур.

За основу взял тяжелое трехствольное ружье 16-го калибра. В нем два ствола гладких и один нарезной. Наделал шприцев разного объема. Чтобы не болтались в воздухе и точнее летали, сзади пристроил стабилизаторы — короткие пучки ниток. Такой снарядик весил 23 г. Но много пороху под него не положишь: шприц может превратиться в пулю — не воткнется, а пронзит.

Много пришлось помыкаться с зарядами Юрию Анатольевичу. Стрелял по тулупу, набитому тряпками. Остановился на черном, дымном порохе марки «медведь» (надо же, такое совпадение: на медведя только «медведь» подошел). Для выстрела на 20 м клал 1 г, а на 5 м — полграмма. Точность похуже, чем у заморского кеп-чура, но приличная, достаточная, чтобы надежно попасть в шею, лопатку или бедро белого медведя. А главное, спокойно можно работать: две пули в запасе.

Провокация не удалась.Белый медведь живет во льдах. Всю жизнь шастает этот огромный зверь по бескрайним ледовым просторам Арктики. В октябре медведицы тянутся к острову Врангеля. Здесь они роют берлоги и рожают медвежат. Остров Врангеля называют родильным домом белых медведиц. Именно сюда и направились научные сотрудники Ю. А. Герасимов и В. А. Папонов. Им предстояло научиться обездвиживать медведиц и наловить медвежат для зооэкспорта.

«Кажется, там,— сказал Герасимов, оторвав бинокль от глаз,— видишь, на склоне видны выбросы снега?» Ресницы, усы его и борода густо закуржавели инеем. Вездеход направился к подозрительному месту.

Берлога оказалась глубокой и основательной. Медведица чувствовала там себя в безопасности и поэтому не реагировала на шум машины и разговор людей. Прядется выманивать. Папонов вытащил закидушку — сверток из собачьей шкуры на длинной крепкой веревке. Рядом, приготовившись к выстрелу, стоял Герасимов. Сильно размахнувшись, Папонов закинул закидушку во вход берлоги, а затем потянул ее за веревку. Провокация не удалась — медведица не появилась.