Тигрица
Шрифт:
И вот этот момент настал. Ее внутренняя пружина сорвалась и пошла стремительно раскручиваться с чуть слышным грозным гудением. Напрасно Джессика пыталась справиться с этим неожиданным взрывом эмоций. К счастью, незнакомец ожидал этого и подготовился. Его губы, прижатые к ее губам, заглушили невольный вскрик потрясения и радости, который сорвался с губ Джессики, почувствовавшей внутри себя его мужское естество. Незнакомец вошел в нее плавным, уверенным движением, погружаясь все глубже в сладостную горячую влагу, которую источало ее лоно.
И остановился, наткнувшись на эластичную внутреннюю преграду.
От неожиданности
Джессика, омываемая горячими волнами жгучего желания, уже почти полностью погрузилась в блаженное полузабытье. Скорее почувствовав, чем поняв, что происходит, она протестующе застонала от охватившего ее разочарования. Ну почему все должно было случиться именно так, в отчаянии подумала она. Неужели в ее жизни ничего не изменится?
Мысль об одиночестве была невыносимо тяжелой, и Джессика, напрягая бедра, чтобы не дать ему выскользнуть, прошептала с мольбой:
— Нет!.. Не надо, пожалуйста!..
Незнакомец в замешательстве приостановил свое отступление, и Джессика, повинуясь жгучему желанию, которое годы воздержания только усилили, сама сделала выпад.
Острая боль пронзила низ ее живота, но Джессика только закусила губу. Теперь незнакомец оказался внутри ее полностью, и наслаждение, которое доставило ей вторжение его горячей, напряженной плоти, прорвалось даже сквозь боль и оглушило Джессику. Она чувствовала, как он движется в теснине ее жаркой сырой пещеры, пробираясь между атласных, судорожно сжимающихся стен, и инстинктивно напрягалась, стараясь доставить еще большее наслаждение и себе, и ему.
Ни разу в жизни Джессике не довелось испытать ничего подобного. Раньше она всегда считала физическую близость чисто механическим актом, но теперь она на собственном опыте убедилась в обратном. Сосущая пустота в груди, которая с особенной силой терзала ее в последнее время, куда-то исчезла, одиночество отступило, и Джессика впервые за несколько лет почувствовала себя полноценной женщиной. Чувствовать это было так удивительно и странно, что к горлу ее подкатил какой-то тугой комок, а на глазах выступили слезы. Стараясь справиться с ними, Джессика выгнулась и запрокинула голову назад, но две горячие капельки все же выскользнули у нее из уголков глаз и потекли по вискам.
Быстро-быстро моргая глазами, чтобы стряхнуть с них слезы, Джессика внезапно заметила — или ей показалось, что она заметила — какую-то неясную красноватую вспышку, которая сопровождалась негромким щелчком и жужжанием. Этих негромких звуков, однако, оказалось достаточно, чтобы разжечь в ней искорку тревоги, но мужчина, на коленях у которого она продолжала сидеть, вдруг зашевелился, задвигался, наступая и отступая. Движения его бедер, поднимавшихся и опускавшихся в мерном, мощном ритме, снова заставили Джессику позабыть обо всем. Восторг подступающего сладострастия ослепил и оглушил ее, и единственное, на что Джессика оказалась способна, было двигаться в такт его осторожным выпадам, как можно шире раскрываясь навстречу его атакующей плоти.
Незнакомец как будто только этого и ждал. Пробормотав какие-то слова, по тону похожие на извинения, он отбросил всякую сдержанность.
Это была волшебная, потрясающая скачка. Ураган чувств захлестнул Джессику, и она, задыхаясь от восторга,
Мышцы незнакомца тоже напряглись и свились в тугие узлы. Джессика ясно ощущала, как под кожей его плеч перекатываются как будто чугунные шары, но это лишь сильнее возбуждало ее — как и его широкие ладони, лежавшие на ее талии, помогавшие ей и направлявшие ее. Каждый раз, когда она резко опускалась на раскаленный жезл его страсти, ее напряженные соски легонько касались волос на его груди, и эта изысканная ласка буквально гипнотизировала ее, заставляя забыть обо всем на свете.
Больше всего ей хотелось, чтобы незнакомец вошел в нее как можно глубже. Ей не терпелось почувствовать всю его силу, испытать все его умение и выносливость, и он как будто почувствовал ее желание. Не прерывая контакта, он поднялся вместе с ней со скамьи и, уложив Джессику на сиденье, воздвигся над нею, еще шире разведя ей колени, чтобы начать новое наступление.
— О-о-о! — прошептала Джессика. — Еще! Еще!..
С каждым ударом она чувствовала, как рушатся глухие стены, ограждавшие ее узенький тесный мирок, и как открывается большой и широкий мир, о существовании которого она даже не подозревала. Оковы многолетней привычки превращались в прах, и освобожденный дух Джессики воспарил на невиданные высоты, откуда ей открывались головокружительные, сияющие перспективы.
«Свободна! Свободна!» — эта мысль вновь и вновь проносилась у нее в голове словно для того, чтобы дать ей возможность поскорее привыкнуть к своему новому состоянию. Сердце Джессики наполнилось легкой пьянящей радостью, а тело, казалось, стало невесомым, и даже боль, которую она продолжала ощущать внутри, была ей сладка.
Каждой частицей своего существа Джессика наслаждалась мужчиной, который держал ее в объятиях. Она и сама готова была подарить ему радость, но природа опередила ее. Лоно Джессики начало ритмично сокращаться, стискивая его в своей истекающей горячим соком теснине, и незнакомец, сделав последний, отчаянно глубокий выпад, вдруг замер, хотя его замершее тело продолжало несильно подрагивать.
Прошло несколько невероятно долгих секунд, и незнакомец осторожно выпрямился, снова усадив Джессику к себе на колени. При этом он не только не вышел из нее, но даже не разомкнул своих крепких объятий. Оба задыхались, и некоторое время сидели не шевелясь, стараясь прийти в себя и отдышаться. Кроме того, и Джессике, и незнакомцу необходимо было собраться с силами, чтобы взглянуть друг другу в глаза, когда зажжется свет.
2
В дальнем углу патио снова вспыхнул красноватый свет. Он был совсем слабым, едва различимым, и все же ошибки быть не могло. И, как и в первый раз, Джессика снова услышала негромкий щелчок и жужжание какого-то механизма.
Нахмурившись, она попыталась собраться с мыслями, поскольку звук показался ей странно знакомым. Мужчина подле нее тоже повернул голову, чтобы посмотреть в сторону стеклянной двери в темноте под балконом. За стеклом снова блеснул красный огонек, но сопровождающие его звуки оказались заглушены громким досадливым восклицанием, которое сорвалось с его губ.