Тигры Белые
Шрифт:
Несмотря на отставку, генерал Воронин по-прежнему считал, что он находится на службе. Только служил он не власти - генерал - лейтенант Виктор Воронин служил России.
– Ты представляешь, какое начнется давление, когда первый наш солдат пересечет границу Чечни - заметил Корабельников - не мне тебе объяснять, кто и сколько наваривает на независимости Чечни. Думаешь, наш новый выдержит.
– Выдержит - твердо сказал Воронин - а мы ему кое-чем поможем. Активная фаза боевых действий намечена на конец сентября этого года. Ты читал то, что я тебе прислал?
– Читал.
– Я знаю - ответил Воронин - но кто не рискует тот сам знаешь… Поэтому делаем так. Через установленных нами в ходе операции "Цветок" личностей мы передаем их хозяевам на Западе информацию о том, что наш новый премьер договорился с БАБом и что войсковая операция будет проводиться только для вида. Эту же информацию в разговоре с представителями Запада неофициально подтвердит новый премьер лично - для запада он ставленник БАБа, ему поверят. Чисто для того, чтобы списать на продажу боевую технику и денежные средства, потом мы снова выйдем на переговоры, и будет второй Хасав-Юрт. Понимаешь, что это значит?
– Понимаю… - медленно протянул Корабельников - в этом случае сильного давления не будет - нет смысла. А справится?
– Должен справиться!
– отрезал Воронов - он офицер, бывший ПГУшник. Должен справиться!
– А потом?
– А когда они поймут, что к ним пришла дезинформация - будет уже поздно. Дело будет сделано. С основной фазой мы должны управиться до зимы и главное - взять Грозный. С президентом независимой Ичкерии, сидящим в землянке в горах разговаривать никто ни о чем не будет - это будет уже отыгранная карта.
– Твоими бы устами … - сказал Корабельников - но в глазах появился жесткий, металлический блеск, как у волка, увидевшего отбившегося от стада теленка.
Воронов довольно улыбнулся - он работал в разведке не один десяток лет и без хитроумных комбинаций жизни себе просто не представлял.
– Теперь второе. Что у нас с "цветком" и прочими нашими замыслами? Установили, кто покушался на Аркана в последний раз?
– Официально бандиты - недовольно проговорил генерал Корабельников - а неофициально… Мы смогли получить кое-какие данные из югославской полиции и из наших неофициальных источников в НАТО. Судя по всему дело намного серьезнее, чем мы думали раньше - работал "отряд изоляции". Аркан чудом ушел.
– Что же он тогда выделывается - недовольно проговорил Воронин - ему что нужен еще один визит? Почему он не воспользуется нашими рекомендациями и не скроется на несколько месяцев? Или голова бронированная?
– Не все так просто. Ему уже нельзя тупо скрываться - он публичный политик, забыл? И бесстрашие - часть его имиджа. Но проблему надо решать - НАТО явно не отступится.
– Это точно - недовольно проговорил Воронин - есть данные, что к президентским выборам могут быть сюрпризы. Двигают Коштуницу и Джинджича в паре с ним…
– Этого наркоторговца?
– презрительно переспросил Корабельников - да у них нет ни единого шанса на выборах. Один придурок малахольный, другой наркоторговец на содержании УЧК, оба прозападники - и это через год после бомбежек.
– Не факт, не факт … - задумчиво проговорил Воронин - на что-то же они рассчитывают, если их поддерживают. Так что теперь Аркан для нас становится предельно важен.
– Согласен - кивнул Корабельников - я уже сориентировал резидентуру на отслеживание возможного проникновения новых "спецов" в Югославию. Просто так они не отступятся…
25 августа 1999 года
Марсель, Франция
Портовый бар
– Эй, Мартен, тебя к телефону…
Мартен Феро, настоящее имя которому было Али Бегович, сержант Иностранного Легиона протолкался через шумящий прокуренный бар и взял трубку, протянутую ему барменом. Выслушал короткое сообщение, ни слова не говоря, повесил трубку, начал протискиваться к выходу.
– Мартен, ты что уходишь?
– крикнул кто-то из его собутыльников
Не отвечая, Мартен скрылся за дверью бара.
Мусульманский снайпер Али Бегович, оперативный позывной "Стрела", ставший очень известным в узких кругах во время осады Сараево снова выходил на охоту.
26 августа 1999 года
Лондон, Англия
Ист-энд
На углу сравнительно пристойного по меркам Ист-Энда дома остановился кэб - знаменитое черное лондонское такси. Водитель обернулся к единственному пассажиру.
– Вы уверены, что хотите выйти именно здесь, сэр? Места здесь неспокойные…
Пассажир - типичный пожилой английский джентльмен, в костюме-двойке и сером плаще, перекинутом через руку, ничего не ответил - он просто протянул водителю деньги, не забыв присовокупить чаевые, и выбрался в промозглый лондонский вечер. Дождь шел весь день и вода буквально плавала в воздухе.
– Ну, как знаете … - протянул водитель, нажал на газ. Такси скрылось в лондонском тумане.
Фон Тирбах огляделся. Кажется никто "на хвост не упал". Почувствовав (не заметив, а именно почувствовав) начавшуюся слежку в Париже он "оборвал концы", сел на скоростной экспресс, идущий в Великобританию через тоннель под Ла-Маншем и через пару часов был уже в Великобритании. Улица тонула в густом лондонском тумане, но адрес он помнил прекрасно.
В темном, разрисованном граффити и нецензурными словами подъезде, горела только одна лампочка, которая была забрана в частую металлическую решетку. Света было мало, только для того, чтобы не оступиться на лестнице. Хорошо еще если нет хулиганов. Не то чтобы генерал боялся встречи с ними - просто разборка с хулиганами могла привлечь внимание Скотланд-Ярда, чего генерал категорически не хотел.
Дверь, нужная фон Тирбаху, не отличалась от других ничем - грязная, обшарпанная, чем-то измазанная. Только постучав по ней можно было понять, что дерево - это всего лишь отделка двери, а ее основа - броневая сталь, которую не пробьет и пистолетная пуля. Генерал нажал на кнопку звонка, в квартире раздался треск.