«Тигры» горят! Разгром танковой элиты Гитлера
Шрифт:
Никогда прежде не случалось танковых атак таких гигантских масштабов, никогда более до сих пор такого не повторялось. Это был единственный в своём роде танковый рывок, и массированный тактический ход, предпринятый советской танковой армией, определил весь рисунок предстоящего боя.
Казалось, весь мир задрожал от непрерывного лязга, доносившегося с поля боя. Это было адское крещендо орудийного огня, рвущихся снарядов и бомб, взлетающих на воздух танков, врезающихся в землю самолётов, ревущих моторов — всё смешалось в громовых раскатах боя, не смолкавшего восемь часов.
Там, где "тигры" и "пантеры" успевали развернуть свои башни и использовать
В ошеломляюще короткий промежуток более полутора тысяч танков и самоходных орудий смешались в дикую смешанную массу орудийных вспышек и густых клубов пыли и дыма. Русская "кавалерийская атака" сломала хребет тщательно готовившимся немецким планам навязать противнику свою манеру боя. Атака Т-34 была проведена так быстро, что танки немцев просто не имели возможности повернуться навстречу угрозе. Прежде, чем немцы успели среагировать, первые подразделения русских танков уже прорвались сквозь первый эшелон немцев.
Немецкий танковый командир писал про этот невероятный момент:
Нас предупредили относительно ожидаемого сопротивления со стороны опорных пунктов и окопанных на позициях танков, а также о возможности встречи с несколькими отдельными бригадами медлительных КВ. Фактически мы обнаружили, что нас атакует почти бесконечная масса вражеских танков — я никогда не встречал такого ошеломляющего свидетельства русской мощи и количественного превосходства, как в тот день. Облака пыли затрудняли возможность получить поддержку со стороны Люфтваффе, и вскоре множество Т-34 прорвались за наш заслон и, как крысы, расползлись по всему полю боя.
Немцы ни разу не получили возможности перестроиться в правильный боевой порядок. Танковые подразделения смешались в суматохе ревущих пушек и яростных потоков огня, внезапных ослепительно-белых взрывов, отмечавших конец очередного танка или самоходного орудия. Снова и снова немцы пытались разорвать дистанцию и перестроиться, но "крысы" заполнили всё поле боя, сделав манёвр невозможным.
Поле битвы оказалось слишком тесным для огромного числа боевых машин, и в течение первого же часа склоны холмов были усеяны дымящими и горящими останками, многие из которых были разнесены на куски, с отброшенными взрывом на пятьдесят или сто футов от них башнями. Выжившие в горящих и взрывающихся танках экипажи понимали, что выбираться к своим по открытой местности было бы самоубийством. Бежать пришлось бы под градом снарядов, под ударами не различающих своих и чужих штурмовиков и пулемётным огнём уцелевших танков.
Наконец битва распалась на бой отдельных групп танков, которые маневрировали, концентрируя огонь на таких же мелких группах противника, ищущих укрытия за деревьями и за склонами неглубоких балок.
Ротмистров был одновременно вдохновлён и шокирован открывающимся с его командного пункта на вершине холма зрелищем.
Вот один из впечатляющих примеров индивидуального мужества из истории 2-го батальона 18-го танкового корпуса, атаковавшего врага вдоль левого берега Псёла. Батальон сразу же вошёл в столкновение с мощной группой "тигров". Немецкие танки остановились, их длинные пушки нащупывали русские танки на предельно дальней дистанции. Если бы им это удалось, они разнесли бы русских на куски. Тяжёлые KB 2-го батальона могли справиться с "тиграми" в ближнем бою, но на более существенных дистанциях немецкая броня отражала русские 76,2-мм снаряды.
Командир батальона капитан П.А. Скрипкин приказал своим танкам следовать за ним в решительном броске на "тигров", и сам направил свой KB прямо в центр группы немецких танков. Это стало для немцев сюрпризом, и прежде чем "тигры" открыли огонь, KB с малой дистанции вогнал снаряд в тяжёлый немецкий танк, пробив броню и вызвав мощный взрыв, полностью уничтоживший его экипаж.
Скрипкин резко развернул KB, догнал второго "тигра" и поразил его тремя снарядами, подняв его на воздух. Но немцы успели навести свои орудия, и несколько "тигров" сосредоточили огонь на отважном русском. Один 88-мм снаряд пробил борт KB, ещё один взорвался с частичным пробитием, тяжело ранив Скрипкина.
Механик-водитель Николаев вместе с радистом вытащили Скрипкина из горящего KB и укрыли в глубокой снарядной воронке. Русские собирались пересидеть в ней остаток боя, но их заметил экипаж одного из "тигров", и танк направился к ним, чтобы прикончить выживших. Николаев выскочил из воронки обратно к своему пылаю-
Горит "тигр" мотодивизии СС "Мертвая голова"
щему танку, запустил двигатель и рванулся вперёд на полной скорости.
Что подумали немцы о несущемся на них объятом пламенем тяжёлом русском танке, осталось неизвестным, "тигр" остановился, выстрелил по KB и промахнулся, "тигр" пытался увернуться от несущейся на него пылающей глыбы. Поздно. Горящий танк Николаева на полной скорости протаранил "тигр" и обе машины исчезли в пламени гигантского взрыва.
Примеры именно такого рода в битве с врагом можно было бы найти в любой точке схватки. Героический самоотверженный подвиг Николаева был из числа тех поступков, которые множились от схватки к схватке, и именно они вырвали победу у немецких танков.
Ночь, опустившаяся на поле боя, была полна огня. Зловещий пунктир пылающих костров и ярких вспышек от уничтоженных танков и самолётов, сбитых в течение дня, прорезал темноту. Это был бой, который стратеги могут счесть не принёсшим результата ни одной из сторон. Вермахт потерял как минимум 350, а возможно — и 400 танков, при любой арифметике половина их первоначального количества была уничтожена, а уцелевшие находились в ужасном техническом состоянии и отчаянно нуждались в пополнении боекомплекта и обслуживании. Ещё одна ужасная потеря — более десяти тысяч человек из числа опытных экипажей и поддерживающей пехоты, так же как и десятки сбитых самолётов и их экипажей.