Тигры Хайбории
Шрифт:
– Данное слово по отношению к нашему другу Эртелю, – прощебетал Тотлант, – простите, к его королевскому высочеству принцу Пограничья, неприменимо. Эртель, хотелось бы узнать, почему ты не сменил одежду? От тебя даже на морозе кровью несет.
– Лишнее доказательство наших подвигов, – объяснил Эртель. – Вот, мол, какие мы герои!
– Кто герой, а кто вонючка, – добавил Веллан. Ранн засмеялся.
– Вот что, – Конан, узрев появившиеся из-за поворота дом управы, рыночные ряды и «Танцующую лошадь», приостановил коня. – Веллан, Эмерт, отправляйтесь в трактир, скажите, чтобы Барли баню приготовил. Изгаженные шмотки отдайте тамошним девкам стирать. Мы с Тотлантом
– Я с тобой, – уверенно ответил Ранн.
Оставив лошадей у коновязи, живописная четверка авантюристов под предводительством Конана вломилась в дом старейшин. Чтобы нагнать пущего страха, варвар открыл дверь пинком и нарочито громко прогремел сапогами по выложенным тонким слоем соломы половицам.
– Где наши деньги? – сказал киммериец вместо приветствия и плюхнул на стол все того же седоватого управителя окровавленный тряпичный сверток, в котором что-то шевелилось. Старика будто тараном отбросило к стене. Перепугался, бедняга.
– Убили? – горестно вздохнул он, словно не был рад появлению охотников за чудовищами. Оглядел разорванный, плохо починенный балахон Тотланта и покрытого коричневой коркой крови Эртеля. – Вы этого месьора специально во что-то макали? Доказательства?
Конан развернул холстину, в которой колыхалось здоровенное, окруженное ореолом магических огоньков, сердце. Старейшину перекосило. Теперь точно придется платить. Украсть такую штуковину на ближайшей бойне невозможно. Сердце очень большое, раза в полтора крупнее бычьего. И огнем харкается. Но хоть для виду посопротивляться нужно.
– А голова где? Голова нужна, почтеннейшие.
Конан уже набрал в легкие воздуха для яростной и неприличной отповеди скупердяю, но его отстранил Тотлант. Уперся кулаками о столешницу и проникновенно взглянул на главу управы.
– Драгоценный мой, – наиласковейше сказал волшебник, – в этом… э-э… органе сосредоточена магия такой силы, что, если я проткну его ножом, ни от этого дома, ни от Брийта камня на камне не останется. Зверюга скушала Бурю Перемен.
– И подавилась, – буркнул сзади Эртель. Тотлант продолжал:
– Голова и прочие части тела чудовища сожжены. Знаете старый дом углежогов в полуденной стороне от Вольфгардского тракта? Там все и случилось. Можете сходить проверить. Работа выполнена. Будешь платить или нет?
На столе появился договор, написанный Конаном.
– Шестьсот пятьдесят остатка, – ныл старец, вытаскивая из сундучка мешочки с аквилонским золотом. – Сотня вознаграждения лично от господина Тимро, принес тут намедни. Всего семьсот пятьдесят. Получите, почтенные… Глаза б мои вас больше не видели.
«И двести аванс, – подумал Конан. – Почти тысяча. Живем! Главное, чтобы Эмерт теперь был поразборчивее и повнимательнее с девицами…»
– Больше заказов не будет? – на всякий случай вопросил варвар. Старик всхлипнул. – Тогда мы пошли. Да, а сердце мы забираем с собой. На память о гостеприимном Брийте.
– А что я предъявлю совету? – заахал старейшина. – На что, мол, такая куча золота потрачена?
– Расписка от наследника трона королевства пойдет? – Конан развернулся и глянул на Эртеля. Тот сник и, наклонившись к уху киммерийца, смущенно шепнул:
– Я грамоты не знаю…
Конан, едва не сплюнув прямо на пол, быстро составил расписку по всем правилам, начертал внизу «Эртель, сын Теодобада, принц крови Пограничного королевства» и отдал ее оборотню. Эртель подумал, нарисовал внизу крестик и, смочив палец в чернилах, оставил отпечаток.
– И как после этого называть Пограничье
Этим вечером и ночью отдыхали без приключений. Почти. Только Веллан подрался с кем-то в трактире, отчего Конану и Барли Бютту пришлось разнимать забияк, но такой случай оставался вполне в порядке вещей и не вызвал никакого удивления. Эмерт на девиц даже не смотрел, а отмывшийся Эртель, наоборот, собрал вокруг себя целое сонмище красавиц, наконец-то уяснивших, что приехал племянник нового короля. В Пограничье не питали к трону Вольфгарда восторженного почтения, как, например, в Аквилонии, а общее мнение посетителей заведения месьора Барли вынесло недвусмысленный вердикт: старый Эрхард продержится королем от силы год-полтора, потом его либо свергнут, либо отравят, и вновь начнется чехарда правителей, на которую в Пограничье никто и никогда не обращал внимания. Впрочем, знай люди, что Эрхард будет править королевством почти двадцать лет, превратив Пограничье в достойное уважения сильное государство, а затем благополучно передаст корону племяннику Эртелю, к молодому оборотню отнеслись бы с куда большим вниманием. Но сейчас предположить, что судьба страны круто изменилась, было невозможно, а любого предсказателя высмеял бы каждый разумный человек.
Переночевали, отъелись, отогрелись. Утром Тотлант взял у Эмерта полторы сотни золотых и с самым таинственным видом отправился на базар, искать гномов. Прихватил с собой Ранна.
– Почтенный, а зачем нам понадобились гномы? – спрашивал мальчишка по дороге. – Покупать драгоценности?
– Наподобие, – туманно отозвался волшебник. – Увидишь.
Бородатые обитатели подгорного королевства во многом способствовали торговле Пограничья – гномы старались не уезжать далеко от родного Граскааля и привозили на рынки Брийта, Вольфгарда, других крупных бургов свои великолепные изделия, до которых были охочи как перекупщики (прибывавшие ради такого дела от рубежей величайших держав Заката, с Полуденного побережья и из Турана), так и дворяне, желавшие приобрести несравненное оружие, не знавшее сносу и ржавчины. Посему на базаре Брийта гномы держали несколько постоянных лавок – оружейных, ювелирных, каменотесных, а заодно и полдесятка кузниц.
Тотлант выбрал прилавок ювелира. За стойкой громоздился рыжебородый гном с хитрыми зелеными глазками и заплетенными в косички усами. Он, в отличие от торговцев-людей, не надрывался в голос, расхваливая свой товар. Знал, что рано или поздно его изделия будут обязательно куплены.
– Граненые изумруды есть? – вопросил Тотлант, рассматривая сверкающее великолепие, лежащее перед гномом. – Большие?
– Извольте, господин хороший, – прогудел гном, нагнулся, вытащил из-под прилавка мешочек и вытряхнул его содержимое на чистую тряпочку. Острые грани камней полыхнули всеми оттенками зеленого и зелено-голубого. – По разным ценам. Все зависит от отделки, чистоты воды, размеров…
– Мне подошел бы вот этот, – выбрал Тотлант и продемонстрировал Ранну изумруд величиной с ноготь большого пальца. – Только хотелось бы сделать из этого камня подвеску на цепочке. И в оправе, конечно.
– Какой металл? – деловито поинтересовался гном. – Золото, серебро, платина? Оружейная сталь? Черное железо, выплавленное на Изначальном Огне? Могу и попроще – медь, бронза, да только тебе, как магу, простые металлы не подойдут.
Гном тотчас определил род занятий Тотланта – выдавал балахон особого покроя и изображение чаши в кругу, вышитое на груди.