Тигры Хайбории
Шрифт:
Месьоры королевские посланники ехали молча на протяжении трех полных лиг. Лишь Конан иногда цедил сквозь зубы не принятые среди воспитанных людей словечки и сплевывал.
– Конан, – неожиданно позвал Тотлант, – варвар, ты меня слышишь?
Киммериец, не обратив внимания на «варвара», повернулся.
– У тебя очередная гениальная идея?
– Нет, скоре, плод моих гениальных размышлений, –
– По-моему, это давно поняли все и каждый, – сказал Эртель. – А гиперборейцев за такие поганые выходки надо извести под корень!
– Согласен, – кивнул Тотлант. – Займись на досуге. До нынешней ночи я не понимал одного-единственного: как Буря Перемен связала мысли Ранна с мыслями Конана.
– И как же? – вяло поинтересовался киммериец, обводя рассеянным взглядом заснеженный лес. – Точнее, почему она их связала?
– Ранн вчера вечером нам объяснил, что гильдия охотников на людей никогда не действует вслепую. О каждой жертве, точнее, о более-менее заметной личности, становящейся жертвой, убийцы собирают все доступные сведения. Я не сомневаюсь, что Ранн, получив заказ от Бешеного, сумел выяснить, кто ты такой и что из себя представляешь.
– Наемник как наемник, – отозвался Веллан и получил в ответ укоризненный взгляд стигийца.
– Неправда, – возразил Тотлант. – История Конана довольно тесно связана с историей последних двух десятилетий. Он участвовал почти во всех заметных событиях, служил при дворах коронованных особ, был посвящен во многие тайны. Между прочим, командовал королевскими корсарами Зингары – это случилось совсем недавно. Должность очень заметная.
– Я бы сказал по-другому – очень хлопотная, – буркнул Конан. – Все было бы ничего, не пожелай принцесса Чабела Зингарская выйти за меня замуж…
Оборотни расхохотались.
– И ты отказался? – подвывал Эртель. – Потерял еще один шанс стать королем? Я не понимаю, чего ты добиваешься? Хорошо, согласен, Пограничье – захудалое королевство. Но блистательная Зингара?.. Или полагаешь, что еще не подошел возраст остепеняться? Опасайся того, что предсказание
– Давайте Тотланта дослушаем, – раздраженно сказал Конан.
– Продолжаю, – волшебник дождался, пока установится тишина, нарушаемая только поскрипыванием лошадиных копыт о снег и редкими потрескиваниями в лесу. – Охотнику на людей достаточно просто выяснить многие подробности жизни столь заметного человека как ты, Конан. Он мог узнать и о твоих дафрарфских приключениях, и даже о синей чаше во дворце Чабелы. Слухи и легенды распространяются с необыкновенной быстротой. Буря перевернула разум немедийца, превратив обычные истории о приключениях некоего капитана Конана в воспоминания, причем весьма реальные. Осталась последняя загадка: почему Ранн посчитал тебя своим отцом? Уверен, это неспроста. Магия никогда не может…
– Сколько можно твердить о магии! – простонал Конан. – Теперь ничего не изменишь! Получилось, как получилось! Вдруг у Ранна никогда не было родного отца и он в детстве всегда о нем мечтал?
– Не исключено, – согласился Тотлант. – Очень не исключено… Хорошо то, что минувшие четыре дня перевернули представление этого человека о мире. И твое, кстати, тоже. Ранн увидел, как четверо наемников и представитель проклятого племени стигийцев могут с добротой относиться к абсолютно неизвестному им человеку. Увидел, что мы не просто шайка авантюристов на королевской службе, а нечто большее.
– Что – «большее»? – Конан посмотрел на волшебника удивленно.
– Обычные люди, – поднял брови Тотлант, поражаясь, как варвар сам не догадался до столь простой мысли. – А обычным людям свойственны и слабости, и сила. Доброта и злость. Все, чем наделили нас боги. Конан, не расстраивайся. У тебя еще будет свой собственный сын. Когда-нибудь.
А впереди была только белая, заваленная снегом дорога, нескончаемые лесные чащи, гряды холмов и зимние поля, за которыми лежали равнины Бритунии. Там, в королевстве Эльдарана, Конана его друзей ждали две других, более привлекательных загадки – Бешеный вожак и таинственная Книга Бытия.