Тихий омуток (CИ)
Шрифт:
Гульфик наклонил голову немного вбок и вниз, строго и напористо уткнул взгляд в свиные глазки мента и тихо, проникновенно, постепенно возвышая голос, заговорил:
-- Важность решаемых тобой, Витюха, задач на современном этапе развития Российской государственности трудно, невозможно переоценить. Ты охраняешь не ведра, тряпки, шкафы, диваны, телефоны и прочий ширпотреб. Ты стоишь на страже у основания всего существующего строя -- частной собственности. Бережешь покой капитализма, добытого для нас вурдалаками, вампирами и упырями столь высокого полета, что даже у меня падает шляпа, когда пытаюсь разглядеть их в вышине. Частная собственность, назовем
Гульфик сунул правую руку между пуговиц пиджака, отставил ногу и долгим взглядом проводил карабкающегося на высокий берег к оставленной на дороге машине мента. Потом присел на обломок бетонной плиты, швырнул плоский камень «блинчиком».
-- Раз, два, три… семь. И, неплохо. «Бросая камни в воду, смотри на круги, ими образуемые, иначе такое кидание будет простой забавой.» Было время, развлекались. Чиновника выдумали из Пробирной палатки. Жорик-Мнимозина, спившийся в русском критике, по Европам слонялся, вселившись в тамошнюю Варю-Аврору. Надо будет спросить, мужчиной или женщиной ощущал он себя в Жорж Санде. Должностями не дорожили, и приходило как-то само: звания, награды. Пожалуй, на определенном этапе следует побыть романтиком, идеалистом: гулять, так гулять; любить, чтоб сердце звенело; драться -- кулаки в кровь. Быть глупым и бесконечно счастливым от своего бездумного существования. А вот мудрость и счастье мало совместимы. И плевать на "мудрость" и "рационализм". Дурак, но счастливый. Жалеть не нужно. Как не нужно жалеть солдата, рванувшегося из окопа и сраженного пулей, каскадера, погибшего в борьбе с парашютом, канатоходца, свалившегося из-под циркового купола. Люди, погибающие в момент наивысшего душевного подъема, выше жалости толпы. Тогда нам свойственно было идти на обострение, поэтому спорили, скандалили, воевали. Желание "отточить" ситуацию -- залог развития. Умирали молодыми. Стоп!
Гульфик не зря ценил свои аналитические мозги. Однажды поставленная задача решалась обязательно и оптимально. Вчера заданный вопрос: «Кого больше в Российском чиновнике – вампира или человека?» -- всплыл в голове ответом в пользу человека. Вампир не боится смерти: он «неживой». Потеряв физическое тело, переселится в другое. Смерти боится человек, и всячески старается оградить и направить вампира в своем теле на бережное, спокойное и долгое существование. Согласен лизать зады вышестоящим, толкаться локтями с равными, ходить по головам подчиненных.
– - Вампиры все более становятся людьми. Тело человека начинает управлять духом вампира. Не удивительно, что Мнимозина пошел на предательство, двухметровая тушка Никитенко-Лесничего сподвигла.
Он высмотрел под ногами плоский камень, прихватил тремя пальцами,швырнул неудачно. Камень громко булькнув, сразу утонул.
-- Ну, дядь, ты даешь. Мы, наверное, рыбачим.
Гульфик удивленно вскинул голову. В нескольких метрах от него, в тени моста, устроились двое мальчишек с удочками. Он не заметил их появления. Улыбнулся виновато:
-- Извините, ребята, задумался.
-- Думать в другом месте надо, дядя, -- мальчишки захохотали, радуясь своей дерзости.
--
Мальчишки,схватив коробку, начали с жадным интересом рассматривать и обсуждать богатый подарок. Гульфик взглянул вверх, на дорогу. Пора бы проявиться Обломку с Мнимозиной или... не проявиться. Усмехнувшись, пошел по берегу, подальше от мальчишек. В каких только ипостасях не пришлось побывать за семьсот лет, а вот отцом не был, и любимым не был. Всегда один, в толпе – один, с друзьями –один.
Одиночество -- тень незаурядного ума,... без которого прекрасно обходятся тысячи счастливых и не одиноких. Хотя, любимая рядом, но любит другого и любима другим. Один, рядом с чужим счастьем и чужой жизнью. «Жизнь улыбается тому, кто улыбается ей. Пора вспомнить своих друзей: Оптимизм, и его младших братьев -- Пофигизм, и легкий ироничный Циник; а в следующей жизни взять тело жгучего брюнета и завести детей. Наглых и дерзких мальчишек.»
Он резко остановился, и пули взорвали песок на том месте, куда он должен был шагнуть. Гульфик усмехнулся и растаял в воздухе. Вторая очередь взрыла воду рядом с берегом.
Хлопнули дверцы, и рассерженный Обломок заскрежетал скрипуче и злобно:
-- Нарочно промазал, предатель!
-- А я говорил: так просто этого хитрована не взять, -- орал в ответ Мнимозина.
– - Элементарно, промазал.
– - Помолчал и добавил тихо.
– - И обратной дороги уже нет.
-- А хотелось вернуться?
– - язвительно скрежетнул Обломок.
– - Дуй на собрание и адекватно реагируй на мои действия.
С ПЕРВОГО РАЗА
Судьба – женщина. Теряется под уверенным, прямым,
упорным взглядом. Суетливо одергивает, разглаживает
ладошками юбчонку, торопливо запахивает пальчиками
ворот, точно зная, что придется уступить, лечь, сдаться.
Истина, проверенная временем.
Протопали и запеременались в нетерпении тяжелые шаги перед дверью. Голос Витюхи-мента наполнил коридор кутузки:
-- Долго мне ждать?
-- Шеф, уже подбегаю, -- прозвенел ключами старшина Зачухрин.
Колян, в последний раз оглянувшись на свое временное пристанище, шагнул к выходу.
-- Скажи спасибо Гульфику, -- вальяжно напыжился Витюха. – Похлопотал передо мной за тебя убогого.
-- А тебе и спасибо сказать некому будет, -- усмехнулся Колян в торжествующую рожу. Взглядом убрал с дороги Зачухрина и прошагал на свободу, разом забыв об оставшихся позади ментах. Колян никогда не опускался до угроз: «Если не собираешься бить, угрожать глупо, если собираешься – просто нанеси удар».
Появление из ниоткуда братца-близнеца тревожило и требовало немедленного разъяснения. Получать непрошеные приветы из прошлого не всегда приятно, а, скорее, всегда неприятно; но, когда воспоминания возвращаются вместе с маниакально упорным в борьбе за лидерство придурковатым источником, невольно хочется отфутболить их мощным пинком ноги лет на семьсот назад.
Первым делом подробно расспросить уборщицу, якобы видевшую Коляна за десять минут до обнаружения трупа Кирюхи. «Наверняка, пятидесятилетняя грымза со шваброй. Гордится своей причастностью к Администрации района, и ненавидит-презирает посетителей, как и все в этом здании».