Тихий сон смерти
Шрифт:
Этот день определенно был неудачным. Эксперименты по передаче генов снова не получились, и мыши так и не обнаружили признаков неврологического дефицита, которые означали бы, что данную технологию можно использовать для получения множественного склероза. Доктор Соммер, под чьим руководством Карлос проводил эксперименты, не обвинил его прямо в некомпетентности, но намеки на это то и дело проскальзывали в разговоре – именно в действиях Карлоса доктор видел основную причину их неудач.
Вдобавок ко всему головная боль, мучившая Карлоса
Нет, день решительно не удался.
Новость он узнал от приятеля: Тернер умер.Удивившись этому известию, он принялся расспрашивать о подробностях. Насколько ему удалось узнать, умер профессор несколько недель назад – свалился с верхнего этажа многоярусной автопарковки. То ли по неосторожности, то ли решив таким образом свести счеты с жизнью.
Карлос не без сожаления подавил в себе первую реакцию на это известие («Поделом суке») – какое-то время он искренне радовался смерти своего бывшего начальника и только несколько часов спустя вспомнил о Милли.
Он все еще чувствовал привязанность к ней. Теперь, спустя время, ее образ представлялся Карлосу чистым и невинным – пожалуй, он был единственным светлым пятном в череде лиц и событий, положивших конец их пребыванию на Роуне. Он не возлагал на девушку ни капли вины за ту роль, которую ей волей случая пришлось сыграть в его жизни. Он писал ей, пытаясь выразить это чувство, один раз даже наведался в ее убогую квартирку.
И сейчас Карлосу вдруг снова захотелось увидеть ее, узнать, как она и что с ней.
Еще не было шести, когда он позвонил в лабораторию Тернера в надежде поговорить с Милли. Его соединили со Сьюзан Уортин.
Вот уже второй час Елена не отрываясь смотрела в окно. И вовсе не потому, что сегодня из него открывался какой-то совершенно необыкновенный вид, просто она не могла больше ни минуты сидеть за бумагами. В какой-то момент она собралась было послать Седрика Годфри Кодмана с его растратой в триста тридцать девять фунтов шестьдесят семь пенсов куда подальше, но – и, возможно, к счастью, – ей удалось взять себя в руки. Теперь она сидела, обхватив себя за плечи, и смотрела в небо – на что-то далекое и потому непреходящее.
Она чувствовала дрожь во всем теле, но даже не пыталась с ней совладать.
Что-то было ужасно, непоправимо не так.
Раздался стук в дверь, и, прежде чем она успела что-либо ответить, в кабинет вошел Стюарт Карни. Подняв брови, он спросил:
– Елена, у тебя найдется минутка?
Она уже собиралась было ответить отказом, как Стюарт продолжил:
– Я только хотел сказать, что получил информацию, которую ты просила. «Уискотт-Олдрич».
Это меняло дело. Глубоко вздохнув, Елена подавила желание сказать
– Конечно, заходи. Кофе будешь?
От кофе Стюарт не отказался, как не отказывался никогда. Однако поговорить с ним о «Уискотт-Олдрич» удалось только после того, как Елена отмела все его попытки завести светскую беседу.
– Знаешь, пришлось попотеть.
Стюарт был симпатичен Елене.
Несколько высоковат, слегка худоват и немного застенчив, но все это, вместе взятое, производило приятное впечатление. Ко всем прочим своим физическим и интеллектуальным достоинствам, Стюарт обладал располагающей улыбкой, которая вкупе с умением вести беседу и неизменно элегантным гардеробом делала его мужчиной, приятным во всех отношениях. Он не раз приглашал Елену скоротать вместе вечерок-другой в баре, иногда она даже принимала эти приглашения, но в ее сознании Стюарт оставался просто другом, и перейти эту границу и вызвать в ней более нежные чувства ему было, видимо, не дано.
– Это заняло больше времени, чем я предполагал. – Повторив эту фразу, он сделал в середине ее маленькую паузу, дабы Елена смогла оценить сложность проделанной им работы. – Пришлось просидеть вчера в конторе до девяти вечера.
На этот раз пауза оказалась несколько длиннее. Он умоляюще посмотрел на Елену, но та не могла упустить случая дать парню еще немного пострадать.
– В прошлую пятницу я просидела тут до одиннадцати, – невозмутимо отрезала она.
– О. – Он отвел в сторону взгляд, и одновременно с этим уголки его губ горестно опустились.
Елена почувствовала бы себя менее жестокой, даже если бы утопила котенка.
– Но я очень благодарна тебе, Стюарт.
Результат ее слов не замедлил сказаться: Стюарт широко и искренне улыбнулся, пробормотав что-то вроде «не стоит благодарности». Елене приятно было осознавать, что ей, пусть на словах, удалось доставить парню радость.
– Так в чем все-таки были трудности? – спросила она прежде, чем Стюарт успел пригласить ее на ланч.
Он открыл лежавший на коленях портфель, достал из него лист бумаги и одновременно с этим произнес:
– Говоря коротко, компания «Уискотт-Олдрич» существует только на бумаге.
– Ширма?
– Похоже на то. Компания зарегистрирована на юге штата Джорджия и, если верить документам, располагается на одном из забытых Богом островков Южной Атлантики. Компания и не американская, и не русская.
– Офшор? Налоговый рай?
– Какой там рай!
– Тогда почему там?
Стюарт пожал плечами:
– Ну, я полагаю, потому что это край света.
– С этим понятно – подставная фирма. И кто за ней стоит?
– Вопрос в самую точку, не в бровь, как говорится, а в глаз. Ниточки от «Уискотт-Олдрич» тянутся к нескольким компаниям и корпорациям, часть из которых реальные, а часть – такая же липа.
– Можно найти в этом какую-нибудь закономерность? Чем эти реальные и липовые компании занимаются?
Стюарт пробежал глазами лист бумаги, исписанный мелким почерком с обеих сторон. Прошло несколько секунд, прежде чем он снова заговорил: