Тихоня вышла на охоту
Шрифт:
Посапывая во сне, Лина не видела, как тихо отошло от нее Солнце. В наушниках с негромкой музыкой она не слышала, как он приводил себя в порядок — подлатал осыпавшуюся штукатурку на чердаке, заделал трещину в крыше, с трудом дотягиваясь до нее со стремянки; натер мебель до блеска и собрал пыль по углам.
Лина уже и забыла, когда приводила дом в порядок самостоятельно.
До самого ура Солнце шуршало и делало то, что не могло сделать без тела. И, когда девушка проснулась по будильнику, ее окружал идеальный порядок. Чисто, свежо, все по полочкам; а с кухни просачивался терпкий аромат свежезаваренного чая. Настоящее солнце вовсю светило в окна, из леса доносился бодрый птичий клич; чудесное, восхитительное утро.
Он
— Тебе уже пора? — потирая глаза и улыбаясь, спросила она. Могла бы и не спрашивать: сквозь серый туман в глазах Солнца стала слабо просвечиваться радужная оболочка, что обозначало только одно — время пришло.
Он кивнул.
Зевая, девушка набросила на плечи банный халат, взяла в ванной вещи вчерашнего парня, обняла Солнце на прощание и поцеловала его.
— Ну, давай.
Вчерашний обряд повторился, только в обратном порядке — теперь туман сочился из парня и впитывался в стены. Вскоре бездыханное тело распласталось по полу, иногда вздрагивая конечностями от серии мелких судорог — но уже через секунд пятнадцать начало подавать признаки жизни.
— О-ох, — простонал парень, с трудом принимая сидящее положение. Лицо его позеленело, рот искривился. Он недоуменно осмотрелся и уперся взглядом в Лину, сурово нависшей над ним и упершей руки в бока.
Судя по всему, он в упор не помнил, кто это такая.
— Убирайся! — артистично и гневно выкрикнула она. — Пошел вон!
— А-а, меня тошнит… где я?.. ты кто?.. — схватился парень за голову, едва удерживая рвотные позывы.
— Накуренный придурок! Приехал и отрубился прямо на полу! Пошел вон и чтобы глаза мои тебя больше никогда не видели! — перешла на визг Лина, прекрасно зная, что сейчас ее пронзительный голос доставляет жертве невыносимую боль, и что он что угодно сделает, только бы она замолчала. — Во-о-он!
Обессиленный, он с трудом поднялся на ноги. Лина сунула ему в руки одежду и вытолкала за дверь, с силой хлопнув ею за его спиной. Ничего не понимающий парень кое-как натянул одежду и шатающейся походкой побрел прочь, не зная, где он находится и куда ему идти.
На лесной тропе его обильно вырвало.
Глава 4
Внеплановая жертва
— Слушай, Кира, а ты точно не гей? — с насмешкой в голосе спросил парень из компании, заглянувшей в ближайшее кафе на чашечку кофе. Напротив него сидел молодой человек, чей внешний вид действительно вызывал вопросы — обильный пирсинг в ушах, отполированные до блеска ногти, полупрозрачная футболка и довольно длинные волосы. Но, если к метросексуальной внешности парня друзья давно уже привыкли, то к новой прическе — пяти заплетенным колоскам, змейками оплетающим голову от лба к шее — отнеслись с долей иронии.
— Да вы достали меня, — беззлобно откликнулся он.
— Нет, ну серьезно. Нафиг ты чучело-то из себя строишь? Че как фрик-то? Будь мужиком!
— Не, ну ты посмотри вокруг! Все бабы, как бабы, мужики как мужики, а ты как… как… как гей! — поддакнул другой товарищ.
— Очень оригинально, — хмыкнул Кира, но вокруг все-таки посмотрел.
Ну, да. Все собравшиеся девушки походили одна на другую — длинные волосы, юбки-платья, каблуки. То же и с мужчинами. Джинсы, футболки, ежики на голове… Одна только дама сидела в брюках, да один паренек прятал длинные волосы под капюшоном. Или не паренек… приглядевшись, Кира понял, что тот человек за обособленным столом — все-таки девушка, просто она надела на себя определенно мужскую толстовку и мешковатые джинсы с дырками на коленях. Судя по всему, внешний вид ее не особо заботил, на лице не наблюдалось ни грамма косметики, а на ногах красовались старые, потрепанные, но наверняка очень удобные кеды. Что не могло не заинтересовать Киру — он любил что-то отличное от большинства.
— Что,
— А? Да не, зачем, — отмахнулся Кира, продолжая, однако, наблюдать за девушкой. Что-то такое в ней было. Что-то притягивающее взгляд. Не то небольшая грудь, формы которой почти не угадывались, не то прилипшая к рукаву пушистая нитка…
Она вызывала ассоциацию с хорошим, крепким вискарем. Черт бы знал, почему.
— Значит, ты все-таки гей! — победоносно воскликнул собеседник.
— Как ты меня достал! — прорычал Кара, закатывая глаза.
— А чего сидишь тогда, как истукан? Давай.
— Давай, Кирюха, сделай это!
— Смотри, она как Кенни! — девушка успела заметить интерес к своей персоне, и, наверное, от смущения, потянула за шнурки капюшона и стянула его так, что наружу выглядывали только большие глаза да кончик носа. — Ты же любишь Южный парк!
— Не ссы, нормально все будет!
— Не будь геем! — поддакнули со всех сторон.
А девчонка смотрела в упор и невинно хлопала огромными глазами. И Кира, глотнув кофе для храбрости, под подбадривающий хор друзей, все-таки поднялся с места и выдвинулся ей навстречу…
Лина частенько заглядывала в уютное кафе, расположенное напротив ее работы. Потому что готовить она не любила — это во-первых, а во-вторых, работала она до семи, в то время как маршрутка приходила в половину восьмого, и лишние полчаса нужно было чем-то занять.
И сейчас она неспешно пила горячий кофе, заедая его любимым чизкейком, и лениво осматривала прочих посетителей. Голова девушки наполовину скрывалась под капюшоном любимой толстовки с надписью «Джек Дэниэлс» на всю грудь, коленка проглядывала через огромную дыру в джинсах, старые потрепанные кеды покачивались в такт музыки, игравшей в ушах.
Лина не сразу заметила его. Красавчика напротив. А когда увидела, то не смогла отвести глаз. Поначалу ей показалось, что тот прелестник — гей, потому что за свои двадцать четыре года она ни разу не видела в родном городе мужика с красиво заплетенными колосками на голове, но, поскольку очаровательный тип откровенно и неоднозначно поглядывал на нее, девушка отмела догадку.
Он напоминал какого-то актера. Не то Ди Каприо, не то Гарри Стайлза. В Кафетериус любили заглядывать неординарные личности, но этот же побил все рекорды. Переплетенные прядки притягивали взгляд магнитом; они, вопреки логике и здравому смыслу, чертовски ему шли, облагораживали, что ли. Краем глаза Лина приметила, что на него нет-нет, украдкой или в открытую, но смотрят почти все посетители.
А он смотрел только на нее. Отчего девушку почему-то бросило в пот. На всякий случай она обернулась — быть может, парня заинтересовала картина позади нее? Но на стене вообще ничего не висело, значит, смотрел все-таки на нее, что дико смутило девушку — и она автоматически потянула за шнурки капюшона, и так, из мнимого укрытия, продолжила изучать его.
Широкие плечи. Издевательская полупрозрачная футболка, сквозь которую просвечивались хорошо развитые мышцы. Особенно притягательно смотрелась спина с очерченными мясистыми лопатками и затемненной выемкой вдоль позвоночника. Рельефная грудь, ореол соска на которой выглядел так, словно его намеренно чем-то обвели — резко контрастный, хорошо заметный даже издалека. Но ореол еще ерунда. Больше всего Лину заворожили сами соски. Темный кружок и пупырышек посередине. Словно замерзший и оттого затвердевший, он так четко выпирал, что его неудержимо захотелось потрогать пальцем. Воображение дорисовывало и второй сосок, который сейчас не было видно, потому что его обладатель сидел в пол оборота к ней; оно же вовсю представляло парня без мешающейся футболки, в движении, так, что мышцы его перекатывались под кожей и напрягались то тут, то там — девушка непроизвольно стиснула колени.