Тимбер
Шрифт:
— Зед, — проворчал Касс, — помоги нашему Ангелу. Кажется, ей нужно что-то сделать со своим ртом.
Я застонала, вцепившись пальцами в край стола и прижавшись грудью к столешнице, когда Касс раздвинул мои ноги.
Зед двинулся без возражений, обходя стол уже со своим членом в руке и широкой улыбкой на губах. Предвкушение, возбуждение и трепет охватили меня, и я широко открыла рот, приглашающе высунув язык, когда он шагнул ближе.
Зед собрал мои волосы в ладонь и приподнял мое лицо, чтобы удержать мой взгляд, когда его член скользнул мне в рот. Мои губы сомкнулись вокруг него, и я пососала его кончик, пробуя на вкус соленую
— О, черт, да, — простонал он, продвигаясь вперед.
Касс снова шлепнул меня, но на этот раз, вместо того чтобы массировать плоть, он погрузил пальцы в мое влагалище, и я выгнулась против него, постанывая вокруг члена Зеда. Мои пальцы вцепились в стол крепче, чем когда-либо, и Касс двигал пальцами в меня и обратно, как мужчина на задании, подталкивая меня прямо к краю оргазма, пока Зед трахал мой рот.
Затем Касс остановился, полностью убрав свою руку и заставив меня хныкать и корчиться в бессловесных мольбах о большем. Зед крепче сжал мои волосы, засовывая свой член глубже в мое горло, пока я сглатывала вокруг него.
— Черт, — выдохнул Зед, его бедра дергались, пока я сосала. — Сейнт, заставь ее кончить.
Касс хмыкнул в знак согласия, затем одним грубым толчком вонзил свой член в меня по самую рукоятку.
Я разбилась вдребезги. Мои крики стихли, когда Зед продолжил трахать мое лицо, а Касс не останавливался. Он просто зарычал и вошел глубже, когда моя киска напряглась и запульсировала от моего оргазма. Когда я начала спускаться с него, он закинул ногу на стол и трахнул меня сильнее.
Я уперлась передом в край стола, и тут же кончила снова, прямо по пятам за первым разом. Движения Зеда стали грубыми и отрывистыми, его член пульсировал у моих губ, и мгновение спустя он вышел из моего горла, чтобы кончить мне на язык. В ту же секунду, как он закончил, он полностью отстранился и пальцами приоткрыл мне рот, чтобы посмотреть, как я перекатываю его семя по языку, затем он прошептал проклятие, когда я его проглотила.
Касс закончил буквально секундой позже, сделав пару резких толчков, которые с такой силой вдавили меня в стол, что у меня на бедрах еще недели будут синяки.
В тяжелой, измученной тишине, которая сразу же последовала, принтер заиграл веселую мелодию, объявляя о завершении проекта, и я начала смеяться.
52
П
охороны Сандры Уайлдебур были тихим событием. Никаких церквей или переизбытка цветов. Никаких рыдающих друзей, произносящих длинные речи обо всех хороших временах, которые у них были. Вокруг ее могилы было всего шесть человек вместе со священником. В конце концов, она провела всю свою сознательную жизнь в бегах, так и не обзаведясь достаточно крепкими дружескими связями, чтобы кто-нибудь захотел присутствовать на ее прощании.
По просьбе Лукаса священник был краток. Клодетт и Большой Сэл задержались у гроба Сандры, чтобы бросить в него розу и попрощаться, затем ушли, и мы остались только вчетвером.
Постояв несколько мгновений в тишине, Касс пошевелился и сжал плечо Лукаса. — Мы оставим тебя наедине, — пророкотал он, кивком головы приглашая Зеда следовать за ним обратно на парковку, где мы оставили "Escalade".
Я взглянула на Лукаса, задаваясь вопросом, хочет ли
— Она была трусихой, — пробормотал он после долгого молчания. Его голос был хриплым от эмоций, но он не пролил ни единой слезинки, как будто все это оставило его равнодушным. — Она выбрала легкий выход, убив себя вместо того, чтобы столкнуться лицом к лицу с грехами своего прошлого. У меня была сестра, и она никогда мне не рассказывала. Насколько я знаю, у меня там есть и другие братья и сестры. Или были. Не похоже, что их программа по уничтожению детей-убийц имела огромный успех.
Я не пыталась защищать Сандру. Лукас просто высказывал свои мысли вслух, не ища противоречий. Я высвободила свою руку из его, затем обняла его за талию, крепко прижимая к себе.
— Она была гребаной трусихой, — снова прошептал Лукас срывающимся голосом, — но она всегда любила меня. До того, как она заболела, она делала все, чтобы поддержать меня и дать мне все возможности, на которые я мог надеяться. Она была хорошей мамой.
Я кивнула, затем запрокинула голову, чтобы посмотреть на него снизу вверх. — Она была отличной матерью, Лукас. Она вырастила тебя.
Тихие слезы потекли из его глаз, и он обнял меня в ответ, прижимая мое лицо к своей груди. Его лицо зарылось в мои волосы, а тело сотрясалось от горя. Мы оставались так несколько минут, затем он глубоко, прерывисто вздохнул, прежде чем ослабить хватку на мне.
— Поехали, — пробормотал он, нежно целуя меня в щеку. — Касс обещал, что мы сможем вывести Зеда из себя, покурив травку в его новой машине.
Я хихикнула, мне понравилось, как мои ребята демонстрировали свою привязанность друг к другу. Зед был бы сильно недоволен, если бы почувствовал в новой машине запах затхлого дыма марихуаны, но он также позволил бы это, потому что Лукас только что похоронил свою маму.
Мы медленно пошли обратно к парковке, моя рука все еще обнимала Лукаса за талию, и наши шаги были синхронизированы. Зед и Касс уже сидели в "Escalade", так что мы забрались на просторное заднее сиденье. Лукас притянул меня к себе.
Касс оглянулся через плечо, затем, не говоря ни слова, передал обратно только что свернутый косяк и зажигалку.
— Я тебя ненавижу, — пробормотал Зед Кассу, который только злобно ухмыльнулась ему в ответ.
— Успокойся, Медвежонок Зедди, — прогрохотал он. — Леденец этого заслуживает.
Зед фыркнул, взглянув на нас в зеркало. — Кайфа? Или устроить горячий сэндвич в моей машине?
Я встретилась с его взглядом в отражении, мягко улыбнувшись. Однако ответил Касс. — И то, и другое.
Зед закатил глаза, но возражать не стал. — Домой? — спросил он.
— На смотровую площадку, — предложила я вместо этого. — Вот-вот начнется шторм; будет здорово понаблюдать оттуда.
— Пока начнем с кайфа, — согласился Лукас, глубоко затягиваясь косяком.
Никто не возражал против этой части плана, и Зед вздохнул, выезжая из нашего парка, чтобы отвезти нас в гору за Шедоу-Гроув. До кладбища было недалеко, но к тому времени, как мы приехали, мы все были в приятном легком возбуждении.