Тимереки
Шрифт:
– Нет, так не будет! – Рагнар отдал ей рог обратно, зажимая его в её ладони. – Тимереки теперь будут относиться к тебе как к любимому ребёнку, они будут нуждаться в тебе. Такие как Тире пожалеют, что так поступали с тобой. Я не был – я навсегда останусь твоим добрым другом, Кей. Вернись, ты нужна нашему племени. Помнишь, я сказал, чтобы ты верила мне? Поверь, так должно быть. Мы сейчас уйдём, а вы останетесь. Ты поговоришь со своим мужем и изменишь решение. – Рагнар повернулся к стоявшим рядом соплеменникам. – Мы возвращаемся в селение. Алмир найдет дорогу и без нас.
Рагнар поравнялся с Алмиром и пристально взглянул ему в глаза. Молча, напряженно глядя друг на друга, они всё поняли между собой без слов. Проводя их взглядом, Алмир осторожно сел рядом с Кей. Помолчав, задумчиво теребя травинку,
– Чем больше я наблюдал за тобой, пытаясь понять, тем больше убеждался, что ты не жалкая уродина – ты другая, но ничуть не хуже нас. Я старался оправдывать твои поступки, ты не всегда знала, что от тебя хотят. Ты была как волчица, загнанная в угол и пойманная в клетку. Ты пытаешься бороться, но, тем не менее, тебе приходится мириться. Ты не только отличаешься от нашего народа, ты даже отличаешься от своих. В тебе живет другая душа, в твоих глазах горит другой огонь. Когда ты пошутила надо мной – я испугался. Испугался новых ощущений. Но чем больше мы брели по джунглям, тем интереснее становилась для меня женщина, с которой я шёл. Мне стала нравиться твоя молочная кожа, твоё молодое тело, твои волосы как цвет облаков во время заката. Ты живая и вздорная, как бьющий из-под земли источник, в тебе нет чёрного зла, например, как в Тире. Ты не жалкая, Кей, – хрипло произнес Алмир. – Ты особенная. Сазар намеренно унижает тебя. Теперь я понимаю, почему к тебе так относиться Рагнар, ведь жрецы выбирают себе особенных женщин. Вот только Сазар против тебя, потому что ты не из нашего племени. – Алмир взял её за руку и, перебирая её маленькие пальчики, продолжил.
– После того, как я ещё раз попросил твоего поцелуя, он стал преследовать меня каждый день. Мы пообещали, что такого больше не повторится, но моя жажда была сильнее разума. Я сам захотел быть с тобой, всем сердцем. Это был не Сазар, как ты думаешь, он не управлял мною. Если бы это было так, я осознавал бы, что моим телом управляют, ведь мысли мои могли быть другими и после его вмешательства, я мог потребовать над ним суда. Он просто подтолкнул меня к тебе – и моё сердце потянулось за тобой, ты ведь такая чудная, что мимо тебя невозможно пройти, не заметив таких радужных глаз. В тот момент, когда Сазар заговорил о позоре и о том, что мы должны смиренно принять брачные узы, я согласился с ним. Но только потому, что я охотник! Хищники научили меня хитрости и осторожности. Со жрецом опасно спорить, лучше сделать вид, что покорен ему, а мыслить по-своему. Меня устроил такой поворот. После того как я захотел познать тебя как женщину, я уже не считал тебя своим позором и сейчас не считаю. Я хочу, чтобы ты знала, в тот миг я слился с тобой не только телом, но и душой! Сазар совершил над нами обряд, и я принял тебя как свою жену, принял с любовью. Моё чувство к тебе родилось, когда мы занимались любовью, и оно выросло и укрепилось, когда я согревал твоё тело, бьющееся в лихорадке, обнимая и моля тебя вернуться из мира духов. Когда ты лежала в моём шатре в бреду, такая слабая и беззащитная, я подолгу сидел, держа тебя за руку, и хотел, чтобы ты взяла себе всю мою силу, мою волю к жизни, чтобы снова увидеть твою улыбку, услышать твой голос. Чтобы ты смогла услышать меня, когда я скажу тебе – что ты моя любовь. Вот так. Хотел бы я знать, что чувствуешь ты? – Алмир замолчал.
Кей смущенно опустила голову, ей только что признались в любви, и любовь сквозила в его взгляде, её источал его голос, в его большом сердце любви было так много, что сразу, она даже не знала как себя вести, что говорить – если ты уже жена.
Её опущенный взгляд упал на его распухшие кулаки. Кей нежно, подрагивающими пальцами погладила его по сбитой в ссадинах руке. Вздохнув, она подняла голову и встретилась с взглядом его темно-лиловых глаз.
Алмир ждал ответа.
Кей прижалась к нему, почувствовав себя рядом с ним так спокойно, так уютно. В сердце снова шевельнулось желание быть любимой, дарить нежность. При мысли о нём, душу Кей наполняло такое радостное и приветливое чувство симпатии, так захотелось черпать в его сердце любовь, купаться в его ласке.
Кей наклонилась к нему и потерлась о его подбородок, кончиком своего носа, затем, дотянувшись, поцеловала в губы. Но упрямый Алмир не отвечал
– Как трудно мне выразить свои чувства. Так много всего перевернулось и случилось со мной в последнее время. Мне очень хорошо с тобой, Алмир, ты нравишься мне. Ты сильный и ловкий, ты смел и отважен, ты добрый и мудрый, ты красивый мужчина, – Кей водила пальцем по его лицу. – У тебя такой мужественный взгляд, ровный нос, красивые губы как лук охотника, выразительные скулы, гордый подбородок – я довольна, что жрец выбрал мне такого достойного мужа, лучшего из тимереков. А сейчас я хочу, чтобы ты меня поцеловал! – Кей снова коснулась его губами, но Алмир отстранился.
– У нас в племени много достойных, красивых, сильных и мудрых. Например, Тембот или Рагнар. И все они могут нравиться тебе. Я не услышал того, что хотел!
– Сейчас мне захотелось обидеться. Тембот, Рагнар – они достойные воины и я уважаю их. Я благодарна им, они нравятся мне как люди, как друзья! Но я их не желаю так, как тебя. Я хочу быть с тобой, чтобы меня держали только твои руки, чтобы целовали твои губы! Если ты будешь думать, что я та, которая пойдёт с любым мужчиной в шатёр предаваться утехам, если ты так плохо думаешь обо мне – можешь не продолжать, а уходить прямо сейчас! – Кей гневно тряхнула волосами и отвернулась от него.
Он успокаивающе погладил её по спине, по тонкому изгибу шеи:
– Мне понравилось то, что ты сказала. Я верю тебе. Только мне не нравится, как Рагнар смотрит на тебя и … как ты смотришь не него.
– Алмир! – Кей нахмурив брови, снова взглянула ему в глаза. – Рагнар он … он не такой как остальные тимереки. Для меня он как дух покровитель. С первого дня он что-то увидел на моих ладонях, потом он изувечил их, потом сказал что спас от своего отца, затем это наказание кнутом, он спас меня от чубры, он нашел меня здесь! Я не знаю, как и почему, но он связан со мной. Хотя я для этого ничего не делала. Я отношусь, и буду относиться к нему хорошо. Не унижай меня своими домыслами. Я не хочу больше об этом говорить.
– Да, впервые я узнал, что такое ревность, и она душит меня! Потому что я ни с кем не хочу делить свою жену, даже в её мыслях, в её взглядах. Я лучше убью её!
– Убивай, можешь прямо сейчас, на всякий случай. Я начала сомневаться так ли ты достоин, так ли ты мудр. Ты уже убиваешь меня своими сомнениями Алмир! Только от нас зависит, как мы будем смотреть друга на друга с обожанием или презрением! – проговорила обижено Кей, и отодвинулась от него подальше.
Алмир подошел к ней и протянул руку:
– Давай больше никогда не будем говорить об этом. Ты стала моей слабостью. Я боюсь потерять тебя. Ты нужна мне, даже страшно подумать, как нужна! Мне нужна твоя любовь, и я буду её достоин. Моя жизнь – теперь твоя, твоё сердце теперь бьётся во мне. Я хочу ощущать тепло твоей руки. Моя любовь – теперь твоя. Если ты согласна … дай мне свою руку!
Кей медленно и доверчиво протянула ему свои ладони. Он поднял её с земли и обнял за талию.
– Никогда не сомневайся во мне, слышишь, никогда! Я себе сама не прощу, если предам тебя. Ты нужен мне, Алмир! Мне очень нужен родной и близкий человек, которому я смогу приносить счастье и радость. Я благодарна тебе за твою любовь и нежность ко мне. Я так же хочу заполнить свое сердце любовью к тебе и быть тебе достойной женой. Все зависит от нас, от нашего желания быть счастливыми. Просто мне нужно время, чтобы прийти в себя, – прошептала Кей в его объятьях.
И вот теперь он поцеловал её в губы, крепко прижимая к себе. Он целовал и целовал её не в силах насладиться, пока не почувствовал вкус крови. Но Кей не ощущала боли на ещё не заживших после лихорадки губах, она только чувствовала, как кружится от слабости голова и как колотится сердце от нахлынувших чувств.
– Вернёмся в селение? – шепнул Алмир. Кей утвердительно закивала головой.
– Я совсем забыл, как ты ещё слаба, прости меня. Скажи что-нибудь.
– Сейчас я скажу тебе такую простую вещь и сразу спущу тебя на землю. Ты мне о любви, а я тебе о том, … знаешь, я только сейчас поняла, как сильно я хочу есть, кажется, я не ела уже тысячу лет. У меня нет сил, и я не дойду до селения, – жалобно, как маленькая девочка, проговорила Кей.