Тимереки

Риз Лаванда

Но все пропавшие, как один отвечали одно и то же, как заевшая пластинка, защищая себя от возможного скептицизма и определения в клинику для душевно больных. Свое исчезновение объясняли тем, что проводник пропал, при неизвестных обстоятельствах вместе с картой, рация не работала, они заблудились, углубляясь в леса, питались подножным кормом и местной дичью, как выжили, не знают, двоих из них загрызли дикие звери, вернулись чудом, отыскав дорогу.

Звучало, конечно, мягко говоря, странно, было много неясностей, но измученные люди отказывались давать подробные комментарии, ссылаясь на депрессию и расшатанное нечеловеческими трудностями здоровье. От денег, которые им предлагали пронырливые журналисты за правду, молодые люди отказывались наотрез. То,

что они хотели забыть, не имело цены, ими двигало лишь желание жить как прежде, снова вернуться к таким родным стереотипам и заблуждениям, покою и легкомыслию.

И их оставили в покое. Руководство фирмы, которое и послало их же на этот тренинг, постаралось замять шумиху вокруг, им ни к чему было привлекать к себе столь пристальное внимание властей.

Страховая компания выплатила потерпевшим солидную компенсацию, так что каждый из них смог теперь позволить себе достойный отдых, либо распорядиться наличными по своему усмотрению.

По возвращению, товарищи по несчастью старались держаться друг от друга подальше, чтобы не поддаться искушению снова заговорить о параллельном мире, о том, что с ними произошло, даже им самим это казалось уже чем-то нереальным, на грани сумасшествия и мистики фактом. Анжела с малышом уехала к родителям в другой штат, Лита и Ноэл решили расстаться, Ноэл нашел себе место в другой компании, а Лита отправилась на острова. Джиджи вообще покинул страну, уехав в Африку. Оуэн забился на ранчо в Техасе. Мэл занялась своей карьерой переводчицы, а Томас купил себе яхту и ловил нирвану в заливе. Одна лишь Кей по-прежнему чувствовала себя потерянной, пытаясь собрать в кучу свою жизнь, а она то там, то сям лопалась по швам.

Глава 7

В один из таких дней, убирая в собственной квартире, Кей наткнулась на одежду, в которой она вернулась, это были вещи тимереков. Коснувшись их дрожащими руками, у Кей моментально от волнения подкосились ноги, она развернула сверток и к её огромнейшему удивлению оттуда выпал … рог единорога. Девушка обомлела, не веря своим глазам. Она точно помнила, как оставила рог у Рагнара, мало того она лично забирала из больницы свои вещи, сама сворачивала их, упаковывая в бумагу и рога там естественно не было! Кей уронила все это на пол и остолбенела. Она поняла, что все ещё помнит язык тимереков! Её сознание как бы раздвоилось, повисло между мирами, либо у неё появились новая способность воспринимать этот мир также реально, как и тот. Кей вспомнила, как Рагнар говорил ей, что рог обладает уникальной магической силой, но она никак не могла подумать, что рог может перемещаться в пространстве. Она спрятала рог и одежду подальше с глаз и поняла, что если она в ближайшее время не займётся работой, то точно сойдет с ума. Работа это единственное, что занимало уйму времени и могло отвлечь от тяжелых мыслей.

Кей Орсби снова вернулась к своим обязанностям менеджера по подбору персонала в их фирме. И это действительно отвлекала её, по крайней мере, на дневное время суток.

Но проблемы не хотели оставлять Кей, приобрев свой облик в лице Томаса Джейсона.

Поначалу он ненавязчиво приглашал её покататься на яхте, потом звал с собой на горнолыжный курорт, затем хотя бы поужинать вместе с ним в ресторане. Но на все его предложения она отвечала твёрдым «нет». Не из-за того, что он был её бывшим босом, а только потому, что он был связан с тем же прошлым. Хотя сам по себе он был неплохим парнем, и не попади они тогда в другой мир, который заставил их жить и думать иначе, возможно Кей была бы даже рада встречаться с ним. Томас был очень симпатичным, раскрепощенным, веселым, щедрым и небедным кандидатом в женихи. Это могло бы быть. Но сейчас Кей изменилась, она уже не считала такие преимущества достоинствами мужчины. Её раздражали его фамильярность, а порой даже циничность и эгоизм. …И самое главное – она до сих пор любила Алмира, который до сих пор снился ей ночами, по которому она всё теми же ночами лила горькие слёзы.

Но

Томас был также очень настойчивым и упрямым. Он всё равно провожал её до дома, дарил конфеты, цветы и безделушки, находил массу поводов прийти к ней во время рабочего дня. Он смешил её, отвешивал комплименты и напрашивался в гости. А потом однажды просто пришёл без приглашения.

– Томас, ты прёшь напролом как носорог! – открыв ему всё-таки дверь, недовольно проговорила Кей.

– У меня ещё масса достоинств. Что, неужели так и не пригласишь войти, это невежливо.

– Невежливо вваливаться к людям без предупреждения. Ладно, проходи, но предупреждаю, надумаешь сделать какую-нибудь глупость – пожалеешь. Я смогу постоять за себя.

– Да, брось, Кей. Мы вместе пережили столько всего. Даже в голове не умещается! Иногда, кажется, что это был всего лишь сон, ужасный сон. После этого мы уже стали близки.

– Я так не думаю, скорее мы случайные попутчики по несчастью. Друзьями мы так и не стали, не срослось. С девочками мы старались держаться вместе, потому что там это напоминало о доме. А теперь все разбежались в разные стороны, боясь встречи, чтобы лишний раз не напоминать друг другу об этой страничке в нашей общей судьбе. Для меня, Томас, близкие люди остались там, а по настоящему родного человека, я потеряла.

– Кей, уже прошло два месяца, может пора думать о будущем, зачем себя умерщвлять тяжелыми воспоминаниями? – возмущенно проговорил Томас, небрежно развалившись в кресле.

– Я … такое ощущение, что я до сих пор не могу вернуться. Я ни здесь и не там. Оттуда я сбежала от боли, а здесь я словно призрак. Меня не радует жизнь моего мира, люди, технологии, телевидение, перспективы, деньги, развлечения – не прельщают больше. Тело моё здесь, но сознание осталось на том берегу реки, оно зовёт меня. Я думаю о тимереках на работе в свободные минуты, по дороге домой, в супермаркете, рассматривая фрукты. Я всё время мыслями возвращаюсь туда! – взволновано жестикулируя, проговорила Кей, не сводя глаз с ящика, в который она засунула рог.

– Это же невыносимо! – подался вперед Томас. – К тому же эту навязчивость нельзя запускать. Это депрессия или паранойя, однозначно это ненормально. Знаешь, у меня есть один замечательный психотерапевт, он депрессии щелкает как семечки, тебе обязательно нужно к нему обратиться. Он поможет, сто процентов, лично проверял. Я завтра позвоню и договорюсь с ним о приёме.

– А как ты объяснишь вот это, тоже паранойей? – Кей достала рог и демонстративно положила его перед Томасом. – Он появился здесь сам по себе, хотя я оставляла его в шатре жреца.

– Тем более, это уже прямое доказательство временного помешательства. Точно, это навязчивые идеи. Подумаешь, рог! Может, тебе его подкинули тимереки, или ты сама сначала отдала его, а потом сунула обратно в карман.

– Томас, я не сумасшедшая! Я точно помню, что когда забирала одежду – его там не было, он появился гораздо позднее.

– Всё равно это не факт. Больная фантазия может заставить поверить во все что угодно. Кей, я хочу тебе помочь, правда. Я знаю, что все это поправимо, ты пройдешь несколько сеансов и успокоишься, посмотришь на всё по-другому и на этот дурацкий рог, и на этот неудачный тренинг. Хотя в одном мы действительно выиграли, мы приобрели невероятную стойкость к трудностям, теперь нам не страшны любые кризисы. Всё, договорились, завтра я отвезу тебя к доктору Монта. И ещё, можно попросить у тебя ключи от твоей квартиры.

– Что?!! – Кей резко обернулась в его сторону, её глаза округлились до последней стадии изумления. – Не поняла. Я не собираюсь жить с тобой, Томас. Я не нуждаюсь в мужском внимании, или каких либо отношениях! – твердо проговорила она, делая ударение на каждом слове.

– И я не собираюсь, милая. В связи со всеми происходящими событиями, с твоими бредовыми мыслями, я просто хочу взять над тобой шефство, выступить в роли старшего брата или наставника. Я смогу приходить к тебе и готовить сюрпризы, завтраки, кофе в постель, подарок в чулок на рождество.