Тина ван Лигалон

Андерсен Лора

— Вы считаете, мне не хватит опыта?

— Естественно. Для такой работы нужен очень большой и специфический опыт. Вас поставили в известность о том, что при клинике действует тюрьма для малолетних преступников?

— Да, —Тина отметила про себя, что даже не зная об этом, она бы сразу заподозрила это по настойчиво-требовательному тону Грегора ван Раи, который выдавал в нем человека, часто ведущего допросы, — квалификация явно излишняя для простого детского врача.

— Тогда

вы должны прекрасно знать, что нередко единственно возможным методом лечения такого ребенка является полное уничтожение личности. Вы будете утверждать, что готовы к такой работе? В 31 год? Скажу прямо, я прожил более трехсот лет, всю жизнь занимался Вард-Хирургией, но нередко мои нервы это не выдерживают. Поэтому не могу понять, почему сделано такое назначение.

— Вы считает, меня назначили по блату?

— Все так считают. Вы — жена Советника Креила ван Рейна, из-за этого и получили это место. Мы все так считаем.

— Это не так, —невозмутимо ответила Тина.

— Вам придется доказать, что это не так, —Грегор ван Раи мысленно улыбнулся.

— Иначе вы отказываетесь подчиняться мне? —Тина сама была Вардом и знала, что неподчинение вышестоящему начальству является одним из самых страшных преступлений, обычно лишающим человека своей должности.

— Мы обязаны подчиниться и будем вам подчиняться, независимо от того, нравится нам это или нет. Только вряд ли вы сможете нормально управлять коллективом, не доверяющим вашей квалификации.

— Допустим, я приму ваши условия. Что вы считает достаточно убедительным?

— Показательную операцию по удалению личности ребенка. Если вас на это хватит, в чем мы сильно сомневаемся, тогда мы готовы с радостью подчиниться вам.

— Хорошо. Когда?

— Зачем же откладывать? —Грегор ван Раи усмехнулся. — У нас есть хорошо проверенный случай. Девочка, одиннадцать лет, участвовала в групповом убийстве. Сама, лично, истязала жертву, которая до этого считала ее подругой. Беретесь?

Тина сразу вспомнила, что Строггорн запретил ей работать с Машиной еще как минимум два месяца. Прошло всего два дня после операции. Узнать сейчас во всех подробностях об этом убийстве у нее не было ни малейшего желания, но никто не оставил ей выбора. Она подавила вздох и внешне спокойная поднялась.

— Где у вас операционная?

Девочку, в коротком безобразном платье, словно она только что была на панели, ввели в операционный зал. Она уже достаточно наобщалась с врачами и держала голову низко опущенной, стараясь ни на кого не глядеть.

— Я хочу с ней поговорить, —попросила Тина, ощутив приступ жалости к ребенку.

— Потянуть время? —с явной иронией спросил Грегор ван

Раи. — Ее несколько раз зондировали, провели полный зондаж. —Он кивнул головой на экран, где светилось объемное изображение мозга девочки. — Мы не садисты, просто нет другого выхода.

— Позвольте мне это решать самой, —резко ответила Тина. — Садись, — добавила она вслух для девочки, кивнув на кресло. Та нерешительно села, на самый край. Ее мозг излучал бесконечный страх, который блокировал практически все мысли. — Расскажи мне о себе, — попросила Тина. — Почему ты попала к нам?

— Я из Китая. После катастрофы мои родители умерли, они очень страшно болели, несколько месяцев. У нас в семье шесть детей, я — младшая. Когда стало нечего есть, старший брат отправил нас на панель. Всех — и мальчиков и девочек. Когда люди заболевали и понимали, что смерти никак не избежать, многие прибегали к нашим услугам, чтобы хоть ненадолго забыть, как близка смерть.

— Наверное, это было очень страшно, обслуживать больных людей?

— Сначала, было плохо, я боялась чем-нибудь заразиться. От этого многие проститутки умирали, заражались, а денег на лечение ни у кого не было. Но мне везло. Только многие умирали, слишком многие. Тогда мы стали помогать брату привлекать новых девочек к нашему бизнесу.

— И многих вы в это втянули?

— Я сейчас не скажу, много. Приходилось заставлять. Я их понимала, поначалу мне тоже было очень страшно иметь дело с такими людьми, потом — привыкла.

— Как случилось, что ты помогала убивать ту девушку?

— Она сама виновата, сначала согласилась этим заниматься, а потом, после первого клиента, отказалась. Ну и брату пришлось ее заставить. Если бы он не настоял, то это бы показало его слабость, а тогда на него уже много работало.

— И ты лично участвовала в этом?

— Я не хотела, чтобы ее убили, даже не думала об этом. Сначала с ней просто переспали все наши. Брат думал, после этого она станет покладистей.

— А она?

— Все отказывалась, хотя это много дней продолжалось. Я пыталась ее убедить, говорила, что иначе ее просто убьют. Но она все равно не хотела. В один из дней брат пришел пьяный, с ним были какие-то незнакомые ребята. Сначала они насиловали ее, издевались, она только плакала, все просила ее отпустить. Потом один из них ударил ее по голове, сильно, она потеряла сознание, а когда очнулась, мой брат заставил ее убить. Всех вместе. Если бы я не помогала, со мной могли бы поступить так же.

— Скажи, а сейчас ты как считаешь, ты поступала правильно?

— У меня не было выхода. Она сама виновата, зачем было сначала соглашаться, а потом отказываться?

— Хуан Ши, значит, ты не считаешь себя виноватой?

— Ну, я не знаю. Что вы будете со мной делать? Я здесь почти четыре месяца, меня совсем измучили?

— Приговор — уничтожение личности.

— Что это значит? — девочка подняла на Тину испуганные глаза.

— Зачем вы ей это сказали, Тина, —вмешался мысленно Грегор ван Раи. — Она же совсем ребенок!