Тина ван Лигалон

Андерсен Лора

— Ты сказал — я буду жить вечно? Что это значит, Марк?

Он видел теперь в ее мозгу женскую фигуру, закутанную в белый саван.

— Разве отец тебе не сказал? —Марк нахмурился, но теперь было поздно пытаться что-либо скрывать.  — Во время этой операции, которую тебе вчера делали, стало известным, что ты такая же, как все Советники. У тебя развернулась Аль-Дет структура. Это еще не значит, что ты будешь жить вечно, но очень-очень долго, многие тысячелетия, как и отец.

Женская

фигура в ее мозгу никак не отреагировала на его слова.

— Марк, я слышала, там есть и другие отличия от Вардов? Строго говоря, Советники, они ведь совсем не люди? Могут спокойно жить в Многомерности, изменять свой облик? Или это больше сплетни?

— Это правда. Я присутствовал на одной из операций, где Строггорн сначала превратил свою руку в щупальца, а потом вернул ее обратно. У него такая трансформация занимает доли секунды.

— А твой отец?

— Мама, никто ведь не скрывал, что было время, когда он вообще не мог принять облик человека. Наверняка ты читала об этом.

— В это трудно поверить и трудно отличить правду от вымысла. Аолле, чтобы изменить тело, нужна специальная аппаратура и несколько дней, а тут ты говоришь совсем о других вещах.

— Не вижу принципиальной разницы. Способность к регрессии проявилась у всех Советников после того, как им поставили Многомерные пси-входы.

Женская фигура в ее мозгу стала растворяться в черной пустоте.

Тина стала еще белее и с ужасом уставилась на свою руку, вытащив ее из-под одеяла.

— Марк, а мне ведь тоже поставили Многомерные пси-входы!

— Когда? —спросил он только чтобы что-то сказать. Эмоции Тины были такими сильными, что Марк с трудом удерживал свое восприятие в реальности.

— Да сразу, как все это случилось. Даже не вспомню сейчас, Строггорн считал, что они лучше подходят.

— У тебя наверняка огромная скорость мыслепередачи. Обычные бы не выдерживали нагрузку, пришлось бы их часто менять…

— Менять у меня невозможно. Их слишком много и практически все на руках. —Тина закрыла глаза, сглатывая слезы.  — Значит, теперь я самое настоящее чудовище!

— Если бы я знал, как ты это воспримешь, ни за что не стал бы тебе говорить!

Тина беззвучно плакала, а Марк сидел рядом, вслушиваясь в отчаяние в ее мозгу и бесконечно ругая себя за то, что сделал ей так больно.

Креил вернулся около двух и сменил Марка, который поспешно ушел, сославшись на занятость, и не решившись сказать отцу о том, как неудачно проболтался.

Креил вошел в спальню Тины, она беспокойно спала, разметав в стороны руки и слегка постанывая. Он осторожно проник в ее мозг и заблокировал тот кошмарный

сон, который она видела.

Огромное серое небо висело над ее головой, сильный ветер развевал волосы и платье, она бежала к обрыву, к мужчине, в котором Креил узнал Марселя Дени с каким-то нереально-каменным лицом. Тина остановилась в нескольких метрах от обрыва, не решаясь приблизиться к Марселю. Тот повернулся, улыбнувшись ей неестественно-мертвой улыбкой, и протянул руки ей навстречу. Медленно-медленно, как бывает только во сне, их пальцы приближались друг к другу.

Неожиданно вой ветра усилился, словно что-то толкнуло Марселя, он пошатнулся, не удержав равновесия, и рухнул в пропасть. Тина рванулась к краю обрыва, встала на колени и заглянула вниз. Где-то там, очень далеко, виднелась крохотная распятая навзничь фигурка Марселя. Порыв ветра подтолкнул Тину в спину, она заскользила по краю обрыва и полетела вниз. Только ее полет сразу замедлился, воздух мягко держал. Она достигла дна пропасти и опустилась на землю рядом с Марселем, с трудом повернула его изуродованное лицо к себе. Он смотрел на нее остекленевшими глазами, губы слегка шевельнулись:

— Почему ты убила меня, Тина?…

— Тина… Тина…! —грохочущий голос зазвучал откуда-то с неба, и Тина открыла глаза.

— Тиночка, проснись, —мягко просил Креил, держа ее за руку. — Твой сон никак не хотел блокироваться.

— Это ты? —Тина с трудом села.

— Я. Неужели не узнала?

— Креил, сядь. Я хотела поговорить с тобой.

Креил послушно опустился в кресло.

— Так вот, —продолжала Тина. — Хотелось бы мне понять, почему ты не рассказал мне правду и я должна была это узнать от других людей?

— Какую правду? —он нахмурился.

— О том, что я — такое же чудовище, как ты. Будешь отрицать?

— Не буду.

— Уже хорошо, —она замолчала, думая о чем-то своем. — Знаешь, о чем я больше всего жалею? Я почти поверила, что у тебя есть ко мне чувства. Очень больно было узнать, что это только расчет.

— Я тебя совсем не понимаю, Тина. Какой еще расчет? Просто я люблю тебя, а ты никак не хочешь мне поверить. Почему?

— Потому что. Мне еще Этель объясняла, что для таких, как мы нет выбора. Нас так мало, что если не выбирать в партнеры инопланетян, приходится довольствоваться тем, что есть. Насколько я знаю, на Земле больше нет свободной женщины с такой продолжительностью жизни как у меня. Так?

— Так, —хмуро подтвердил Креил. Ему совсем не нравилось то, к чему клонила Тина.