Тип и его светильник
Шрифт:
— Дорогой Иисус, прости меня! Прости за те слова, что вырвались из уст моих сегодня! Я люблю Тебя и не хочу больше грешить, не хочу говорить плохие слова и бесчестить Тебя! Прости меня, Боже!..
Короткий весенний день кончился. Наступил вечер. Тип пришел домой, наколол дров, отнес работу матери в магазин, поужинал и поднялся в свою комнату. На душе у него было спокойно, но все же очень грустно. Несмотря на то, что был четверг, он не собирался идти на молитвенное собрание, хотя Мария и звала его.
— Не сегодня, — коротко
Вот уже несколько месяцев подряд, каждый вечер, Тип молился за Фреда и Боба. Сегодня же слова молитвы словно застряли в горле. Оба они — и Фред, и Боб причинили ему зло. Конечно, Тип не хотел им ничего плохого, он уже не хотел их поколотить, как это было утром. Однако же при мысли молиться о них, все его существо возмутилось. Тип поднялся, сел на ящик, служивший ему стулом, и задумался. Негодные, скверные мальчишки… Как молиться о них? Наконец ему пришла мысль прочитать только молитву "Отче наш", а завтра, может быть, что- то переменится… Тип снова опустился на колени.
— Отче наш, Сущий на небесах! — начал он с благоговением, — да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим… — Тип остановился посреди этой фразы.
Он не простил ни Фреду, ни Бобу, как же кончить молитву? В смущении Тип снова поднялся, не зная, как ему молиться — продолжать было бы насмешкой. Долго сидел он на ящике, как наконец с облегчением вздохнул: выход был найден! Была только одна молитва, которую он мог произнести.
— Господи! — с волнением воскликнул он. — Расположи мое сердце молиться за Фреда и Боба. Помоги мне простить им…
В душе у него поднялась жестокая борьба, и он некоторое время стоял на коленях, не проронив ни слова. Наконец победа была одержана.
— Господи, я прощаю им обоим… — теперь он мог закончить начатую молитву: — И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого; ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.
Когда Тип поднялся, мир Божий и тихая радость победы наполнила все его существо. И вместо того, чтобы ложиться спать, как он собирался, Тип тут же принял новое решение. Схватив шапку, он спустился в кухню.
— Мария, я иду на собрание, одевайся скорее!
Мария очень обрадовалась и побежала за своим пальто и шляпой.
И все же в этот вечер Тип не мог открыть уста для молитвы. Его душил стыд, и он не мог даже смотреть в сторону Тома, Вилли и других мальчиков.
Как только собрание кончилось, Тип поспешно вышел, чтобы как- то избежать встречи с господином Гольбруком. В ожидании
— Эдуард, пока моя жена разговаривает с твоей сестрой, пойдем со мной до угла улицы. Почему я не видел тебя в школе после обеда?
— Разве Фред вам не рассказал все, что произошло? — неохотно спросил Тип.
— Фред ничего не говорил, но от одного из младших учеников я услышал очень грустную историю… Я хочу слышать это из твоих уст.
— Все, что вы слышали, правда, — проговорил Тип еле слышно. — Я был слишком сердит и произнес ужасные слова. Я… сделал еще хуже… Я огорчил Иисуса…
Господин Гольбрук был очень печален. Помолчав немного, он спросил; — Неужели ты собираешься свернуть с доброго пути?
— Нет. С Божьей помощью, нет!
Сердце пастора наполнилось благодарностью. Несмотря на несколько часов глубокой тьмы, которые пережил Тип, Бог удержал его в Своей руке!
— Как ты думаешь, простил ли тебе Бог?
— Да, простил! Но мне стыдно перед вами, учителем и ребятами… И потому я не мог сегодня помолиться вслух.
— А перед Богом тебе разве не стыдно?
— Бог все знает!.. Он видит, как я несчастен… Я покаялся перед Ним.
— Эдуард, что ты намерен делать завтра?
— Не знаю…
— А если бы знал, как поступить, сделал бы то, что нужно?
— Думаю, что да.
— Скажи мне, своим поступком ты прославил или обесчестил Христа?
— Обесчестил… — прошептал Тип.
— А знают ли мальчики, что ты раскаялся? Знают ли они, что ты попросил прощения у Бога?
— Нет.
— Может быть, чтобы снять это пятно, надо сказать им об этом? Как ты думаешь?
— Но как это сделать? Я должен сказать каждому из них?
— Может быть, проще сказать им всем вместе? Все равно, рано или поздно, об этом узнают все.
— Да, но ведь я могу это сделать только в школе, а завтра экзамен?!
— Ну и что же? Тип глубоко задумался.
— Господин Гольбрук, — наконец сказал он. — Вы не представляете, как это трудно!
— Скажу тебе, Эдуард, что ты тоже не представляешь, как больно было Спасителю слушать твои слова сегодня!
На этом они расстались. А борьба в сердце Типа все продолжалась.
Глава 20
Воззовет ко Мне, и услышу его; с ним Я в скорби; избавлю его, и прославлю его.
(Пс.90:15)
На следующий день, перед самым началом экзамена, Тип подошел к учителю. Слушателей было мало, но экзаменующие уже все сидели за столом. Господин Бернс сначала удивился такому необычному поведению ученика, но, прочитав сильное волнение на лице Типа, ничего не сказал, а наоборот, нагнулся, чтобы выслушать, что тот шептал ему на ухо.