Типичный Петров
Шрифт:
Утром вскакиваю и прямо натощак, даже зубы не почистив, начинаю в
Новгород названивать:
– Слушай! Совсем заблудился я на жизненном пути. Мне, чтобы понять, что к чему, просто необходимо в твои глаза посмотреть. Как хочешь, а я нагряну…
– Нет, я уже не могу в такие рискованные игры играть. Знаешь, зачем ты приехать хочешь? За тем, чтобы я же тебе помогла меня еще раз бросить – уже окончательно – и к жене вернуться. Страшный вы человек, Петров. Ужас! Трех женщин запряг в свою повозку – любитель быстрой
– Постой, ты же вроде говорила, что это они меня подцепили, они на мне ездят!
– Мало ли какую чушь я говорила! А сейчас прозрела, увидела тебя во всей твоей красе. Зрелище не для слабонервных. Нет, мне таких потрясений довольно.
Совершенно не ожидал я такого поворотца.
– Можно вопрос? Ты мужа снова полюбила?
– Нет, врать не буду. Живу с ним и, наверное, дальше буду жить. Но в душе я одна. И мне теперь лучше одной.
Где-то я уже слышал нечто подобное… Но лично я в клуб любителей одиночества записываться не намерен.
31. ДАВАЙ…
– Давай я сегодня буду главная, – предлагает Вита.
Мы с ней вышли из того самого ресторанчика, в котором впервые встретились ровно год назад. Октябрь, и Вита такая осенняя: уже не алеет ее сумасшедшая грива, аккуратно постриженная и окрашенная в сдержанно-медный цвет. И вместо экстравагантной рыжей куртки с металлическими заклепками и кожаными кистями на ней вполне добропорядочное пальто в черно-белую клеточку.
– Давай, – соглашаюсь. (Будто не была она главная весь этот год!)
– Сейчас мы будем наслаждаться друг другом. И так, чтобы на всю оставшуюся жизнь запомнилось. Видишь вон ту машину? – Что-то зелено-японское стоит на обочине. – Это покровитель дал мне на прощанье попользоваться…
– А ты говорила, что у него “мерседес”.
– На “мерседесе” он сам катается. А это, кажется, сына тачка, которую он у него отобрал за плохое поведение. И сегодня мне дал для того, чтобы все дела здесь завершить. Я сегодня прямо и начинаю с дела номер один. Гражданин Петров, Юрий Николаевич. Сорок шесть лет
– или уже сорок семь? Рост средний, член тоже средний. Особых примет нет. Вступает с женщинами в контакты, говоря им ласковые слова, перед которыми трудно устоять. Развлекался со мной с октября прошлого года. При этом страстно любит свою жену. Сколько у него еще любовниц – не знаю. Буду без него в Москве страшно скучать.
С Невского сворачиваем на Марата, за Ямским рынком – на Боровую. По местам, так сказать, боевой славы проезжаем. Нет, даже почему-то въезжаем в хорошо знакомый двор.
– В Купчино нельзя, туда уже могут нагрянуть в любое время. А у меня ключик есть от подружкиных апартаментов.
– А подружка сама где? – спрашиваю, тупо уставившись в выцветшие темные знаки, нарисованные когда-то масляной краской возле Викиных дверей (в сумме эти две цифры, между прочим, составляют тринадцать, чего
– Подружка уехала в Израиль. Сначала у мамы погостить, а если понравится, то и навсегда. Думаю, кто-то кому-то понравится точно.
Или она Израилю, или Израиль ей.
– А как ее зовут?
– Познакомиться хочешь? Виктория она тоже, только Вика.
Вот она где, оказывается. Да… Мы все евреи понемногу, как говорится, но чтобы насовсем туда перебираться… Прошла ведь мода давно, да и взрывы в Иерусалиме считай каждый день. А какая ей там пластическая драма? Все искусство оттуда сейчас назад едет – и прославленный
Михаил Козаков, и упитанный певец этот – как его? – тот, что про привет поет…
– Надевай вот эти тапочки, они бывшие мои и побольше. А я Викины возьму, маленькие. Она такая вся изящненькая, прелесть.
Хаживал я уже в этих тапочках, пока их законная владелица томилась за решеткой. Что тут со мной вытворяют! Разлюбил я Вику, забыл, так мне напоминают зачем-то.
– Слушай, как мне нравится здесь с тобой! Жалею, что тебя сюда раньше, при Вике, не приводила. Мы могли бы хорошее трио составить.
Целую ее в губы.
– Давай в ванночке вместе посидим погреемся. Смотри, тут даже немножко пены Вика нам с тобой оставила.
– Давай. Но про подругу-то расскажи. Откуда она взялась?
– В Москве кто-то мне дал на всякий случай ее номер. Однажды я с покровителем поссорилась, позвонила, пришла сюда с бутылкой.
Напились мы с ней и заснули в обнимку. Так и спали неделю, а два раза она меня по-настоящему ласкала, доводила до… Я ей говорю: давай я тебя тоже, но она не захотела. Но вообще она женщина нормальная, у нее здесь и мужчины бывали. А один, говорит, ей очень нравился, но был крепко женат, вроде тебя. Она его даже ни с кем не совмещала, отдавалась ему одному… Надеялась, что встретила наконец доброго и тонкого человека. А то ведь ей страшно не везло. Замуж выскочила, как и я, рано, но этот приличный с виду человек стал напиваться и ее поколачивать.
– Чем, как?
– Да чем попало по чему попало. Знаешь, как ваш брат по пьянке дерется? Он ей голову чуть не раскроил один раз.
“Так вот откуда шрамик-то, вот с какой горки она каталась…” – это я про себя. В сторону, как пишут в пьесах.
– Ну, Бог сжалился над подружкой моей и мужа прибрал. Но вот нового и качественного взамен бракованного он так ей и не предложил… Вода там не перетекла? Раздевайся скорее! Хочешь роль Вики исполнить?
Моя роль оказывается несложной, сидячей, а Вита встает большими ступнями на края ванны и приседает на корточки. Вот какая бывает пантомима на двоих! Полная открытость с обеих сторон. Только бы не потеряла равновесие моя красавица, когда судорога по ней пройдет…