Тир и Виктория
Шрифт:
В гостиничном коридоре раздались шаги нескольких пар сапогов. Вика вздрогнула. Шаги приближались к номеру. Тир жестом показал молчать, давая понять, что разговаривать будет он сам. Раздался стук.
Жонглер медленно вразвалку приблизился к двери.
– Вы кто?
– Полиция, открывайте.
Щеколда отъехала в сторону, дверь распахнулась. Полицейские попытались войти, но упёрлись в могучего Тира, загородившего путь.
– Куда же вы ломитесь, господа?
– Впустите, мы здесь по особому распоряжению.
– Какому распоряжению?
– Мы знаем от администрации
– Да вон же она сидит. – Показал рукой жонглер себе за спину. – Дочка моя Диана. – Что вы хотите? Я ее отец, со мной и разговаривайте.
– Дочка? – Почесал железный шлем офицер. – А как вас зовут? И почему вы в гостинице?
– Пап, ну что там такое? – Деланно капризным тоном прикрикнула Вика.
– Меня зовут Тир Тивас. Мы с дочкой гастролируем, показываем фокусы, жонглируем шарами, пляшем, развлекаем людей. Сегодня на площади Тамисона не видели разве?
– Нет, мы на службе. Похоже, что всё чисто. Извините, Тир Тивас. Хорошего вечера. – Полисмен хотел было развернуться, однако остановился и приклеился взглядом к окну. – А что у вас за окном? Собака? Кажется, я видел оскал, или что-то такое. Огромная собака…
– Какая ещё собака? – Скривился в насмешке жонглёр. – Вам, офицер, не мешало бы отдохнуть. – В это время лица всех присутствующих вытянулись по направлению к окну, но там царила пустая ночная тьма.
– Действительно. – Тихо согласился офицер. – Какая ещё собака.
Дверь закрылась, послышались удаляющиеся тяжёлые шаги. Тир впервые снял с себя плащ, затем кофту, оголившись по пояс. В таком виде он уселся поперек кровати, облокотившись о стену. Взглянув на Вику, жонглер уличил ее в разглядывании своего торса. Поняв, что разоблачена, Вика быстро перевела взгляд и принялась срочно пить чай. Раздался хохот сперва Тира, а потом робкий смех девушки. Кажется, на этот раз опасность миновала. Мужчина погасил свечи и оба легли на свои кровати.
– Тир, слушай. – Заговорила полушёпотом Вика. – А ты ничего не слышал про то, что по улицам города бродит огромная собака с огненным взглядом? Я несколько раз видела её тень.
– Это, наверное, Черный Шак шуршит по подворотням. – Зевая ответил жонглёр и отвернулся к стене.
– Кто? – Испуганно переспросила Вика, натянув одеяло до носа.
– Шутка. Нет никаких собак. Спи давай. – Пробубнил Тир и притих. Уснул, должно быть.
Вика с наслаждением ощущала мягкость матраса и удивительную защищённость. Все страхи и тревожность отступили. Не прошло и пары минут, как она провалилась в сытый чудесный сон.
Сон был глубоким и совершенно безмятежным. Вика потянулась и медленно открыла глаза. Возле стола стоял Тир в одних штанах и что-то раскладывал. Приглядевшись, девушка увидела яблоки, хлеб, порезанный на ломтики кусок жареного мяса, а также кувшин с каким-то напитком. Наверняка очень вкусным, подумала бродяжка, предвкушая завтрак. Господи, она проснулась и у нее завтрак. Который раскладывает сильный и добрый мужчина, умеющий жонглировать. И у неё есть новое платье, туфли и шляпка. Впервые
Дальше случилось совсем удивительное. Тир оглянулся, присмотрелся, подошёл к девушке и вытер слёзы тыльной частью пальцев. Такой милой сцены она не видела и не чувствовала за всю свою жизнь.
– Это ты из-за банана расплакалась? – Разведя руками, пробаритонил разбойник от философов. – А я откуда знал, что ты не спишь. Предупреждать надо. Думал, что ты не увидишь, как я его съел. Не плачь, есть ещё один – для тебя. – На этих словах он достал из походного мешка банан и положил на стол. – Вот, пожалуйста.
– Банан? О, Господи… – Вика расхохоталась сквозь слезы так, как не смеялась никогда в жизни. Тир улыбался во все зубы, глядя на неё, и пожимал плечами. Вика никогда не ела бананов. И даже не мечтала. Но сейчас она прохохочется, и сразу встанет есть банан. Решено.
После завтрака Тир надел кофту, плащ, напялил капюшон, и строго посмотрел на счастливую бродяжку.
– Королева Виктория. Послушай меня. Я сейчас очень серьезно скажу. Очень. Запомни две вещи. Первая – тебя зовут Диана и ты приехала с отцом на гастроли. Вторая – ты сидишь в номере, пьешь чай, отдыхаешь, и ждёшь, пока я не приду. Я пойду на площадь и попробую заработать немного денег, потому что всё потрачено. Тебе покидать номер строго нельзя. На улице опасно. Ты всё поняла?
– Да, папочка. – Улыбнулась Вика, подивившись собственной раскованности. Тир улыбнулся в ответ, исполнил прощальный жест и ушел. Девушка вслушивалась в звуки уходящих шагов, и когда они затихли, глубоко вздохнула. "Тир, возвращайся пораньше. Я не могу и не хочу быть долго без тебя".
Промаявшись пару часов и напившись чаю, Вика смотрела в окно. Ситуация с беспорядками, вроде бы, улучшилась. По улице ходили люди, никто никого не преследовал. Вику очень беспокоило, что Тир не сказал, когда вернётся. Она постоянно размышляла и считала время. Жонглерское выступление длится час-полтора, идти до площади и обратно полчаса, значит итого около двух часов. Может быть, по пути Тир зайдет на рынок, или куда-то ещё, на это нужно максимум час времени. Вика бесконечно перебирала варианты и грустила. Ей очень не хотелось быть одной. Вся жизнь девушки прошла в одиночестве, и сейчас был первый раз, когда кто-то был рядом. Бродяжка понимала, что грустить глупо, и что она не может ему навязываться и всюду за ним бегать, особенно когда это опасно. Но девичье сердце билось в особом ритме, и рассудок ему не указ.
Вика решилась сделать короткую вылазку до площади, чтобы посмотреть, там ли ещё Тир. И затем сразу вернуться обратно. Девушке казалось, что новая одежда явно даёт понять, что никакая она не бездомная. К тому же, сейчас Вика чистенькая и ухоженная. Как леди. А значит, все встречные будут смотреть на нее и говорить – смотрите, вот идёт леди. И поспешат снимать в приветствии шляпы.
Решено.
Выпорхнув из холла гостиницы, Вика пошла по направлению площади Тамисона. Прогулка ей нравилась. Она в кои-то веки шла не бродяжкой с втянутой в плечи головой, а гордой дамой. Вот уже полпути позади.