Тирания Ночи
Шрифт:
– Значит, раньше правила были иными?
– Да, мой господин.
В банях служили сироты и брошенные родителями дети, разумеется только миловидные. Их кормили и предоставляли крышу над головой. Они не обязаны были против своего желания делать ничего предосудительного. Но конечно же, те, кто позволял гостям больше, получал и большее вознаграждение.
– Те, кто откладывает деньги, вполне прилично живут, когда уходят отсюда, – сказал юноша. – (А те, кто не получал вознаграждения от клиентов или же тратил все свои сбережения, обычно отправлялись после бань
– Да.
Глу отвел Элса в комнату, где несколько десятков девушек самых разных национальностей ждали возможности услужить принципатам или кому-нибудь из их окружения. Элс погрузился в раздумья.
– Может быть, все-таки юноши? – шепотом поинтересовался Глу.
– Нет.
– Тогда просто выберите двоих, не важно кого.
Решив себя побаловать, Элс указал на двух девушек постарше. Откуда они родом – определить он не смог. У одной – высокой, ладной блондинки – были крупные заостренные груди и совершенно необыкновенные глаза цвета древнего северного льда. Вторая, тоже высокая, с точеной фигуркой, была мулаткой. Ее великолепные круглые груди напомнили Элсу две тыковки. У блондинки были длинные, заплетенные в косы волосы, у второй девушки – очень короткие черные кудряшки. Брюнетке явно польстило, что Элс выбрал именно ее. Девушки взяли его под руки, отвели к купальне и усадили в горячую воду.
– Не разговаривайте. Закройте глаза. Расслабьтесь и впитывайте тепло.
Сами они устроились рядом.
Элс впитывал тепло, как и было велено, и все заботы постепенно покинули его.
На каждом плече у него лежало по девичьей головке. Он задремал.
Спустя некоторое время девушки отвели его к бассейну для омовения и там с помощью мыла и мочалок оттерли с головы до пят. Неприступная блондинка явно не стремилась получить большое вознаграждение.
Мулатка с усмешкой указала на его пробудившуюся мужскую стать:
– Такого не увидишь у наших скорбных старичков. – После этих слов она, казалось, потеряла к нему всякий интерес.
Когда девушки выводили его из бассейна, эрекция еще не прошла.
И тут они буквально нос к носу столкнулись с раздетым догола Осой Стилом.
– Вот это да! – сказал Оса, он вел к бассейну для омовения какого-то костлявого старика.
– У вас появились поклонники, – рассмеялась брюнетка низким грудным смехом.
Элс ничего не ответил. Как здесь оказался Оса Стил? Каким образом он попал в бани? Неужели Йоханнес Черные Сапоги решил подкупить принципата?
Разумеется. Да еще, вполне вероятно, не одного.
Девушки привели его в маленькую комнатку, в которой стоял сильный запах благовоний, и вытерли досуха.
– Ложитесь сюда. Лицом вниз, – велела блондинка.
Она говорила с едва уловимым акцентом – точно не фиральдийка. А вот вторая, вполне возможно, родом из Брота.
Элс лег на широкую кровать, и девушки принялись массировать его и растирать ароматными маслами.
И снова все заботы будто растворились.
Он так расслабился, что едва сумел перевернуться на спину, когда его об этом попросили.
При
После массажа девушки скользнули к нему на ложе. Нежные прикосновения умащенной гладкой кожи доставляли даже большее наслаждение, чем сам массаж. Постепенно движения их замедлились, и они прильнули к нему.
Элс задремал.
Вернувшись к себе, он увидел там Пинкуса Горта.
– Извини, задержался.
– Хорошо быть большой шишкой?
– В каком смысле?
– Я слыхал про здешние бани.
– Все это сплошные выдумки, всего-навсего плод буйного воображения.
– Ну конечно! – В эти два коротких слова Горт вложил добрую тонну скепсиса. – Так что тебе понадобилось?
– Мне?
– Слушай, приятель, это не я тебя навестить пришел. Ты же за мной послал.
– Ах да, точно. Мне нужен помощник. Можно сказать, правая рука. Для службы в бротском полку. Хочешь такую работу?
Горт уставился на него, изумленно открыв рот, а потом выпалил:
– Вот это да! Пайп, клянусь волосатыми яйцами Аарона! Ты еще спрашиваешь! Стой! Погоди! А в чем подвох?
– Подвох такой: тебе придется уйти от принципата Донето и работать так, как ты в своей паршивой жизни еще никогда не работал.
– Зараза! Так и знал. Работать. А в бани меня пустят?
– Нет.
– Чем дальше, тем печальней. Не говори только, что я у тебя буду за так служить – опыта набираться.
– Я же буду тебя кормить, чего тебе еще?
– Постой, дай подумать. Слушай, Пайп, есть идея. А не хочешь ли ты к той хреновой уйме денег, которую мне платит Донето, приплатить еще столько же? У него-то я, позволь напомнить, вообще ничего не делаю, – во всяком случае, работой это назвать точно нельзя. А денежки получаю немалые.
– Вот ведь незадача, я как раз собирался прибрать к рукам твое жалованье.
– Ладно, выкладывай все по порядку. Что нужно делать? Что уже сделано?
– Делать нужно решительно все. Я только-только начал. Разбираюсь в местной политике. Те, кто нанимается в полк, ведут себя как пятилетние дети. Ты второй, кого я нанимаю лично. Они уже завербовали мне несколько десятков болванов, меня при этом не спросив. В Броте слыхом не слыхивали о таких вещах, как, скажем, заслуги или опыт. Любая дубина стоеросовая может сделаться генералом, если только знает нужных людей. Так что я пытаюсь заполучить хотя бы несколько вменяемых служак, не теряющих головы в трудной ситуации.
– Так я у тебя не первый? И кого ты уже успел нанять?
– Девятнадцатилетнего дэва, счетовода-чудотворца. Он знает, как распорядиться нашими деньгами. А еще способен мигом отыскать любого, кто нечист на руку.
– Хорош?
– Так хорош, что половину жалованья у тебя оттяпает, а ты и не заметишь.
– Ого!
– Мне скоро надо на совет, я хочу взять тебя с собой.
– Чтобы опробовать в деле?
– Нет. Хочу, чтобы ребята из Кастеллы и обитатели этого сумасшедшего дома начали к тебе привыкать.