Тирант Белый
Шрифт:
Увидев сие, издал Тирант другой указ, и вот что гласил он: всякий знатный и благородный дворянин иль рыцарь, что убьет или ранит другого либо нарушит привилегии и указы, схвачен будет немедля, и безо всякого снисхождения и жалости отрубят ему голову. А коли удастся ему бежать, низко падет весь род его, а потомки лишатся дворянского звания и всех привилегий и почитаться будут как пленники либо простолюдины. И, убоявшись потерять свои привилегии, заключили воины мир между собою, и настал конец распрям и раздорам, а коли возникали они, то разрешались, как и подобает, по справедливости. И пришлось сие всем по нраву, и люди, населявшие королевство, как мужчины, так и женщины, души не чаяли в Тиранте и почитали его, словно короля, а когда проезжал он по дороге,
И вот, когда собралось уже довольно воинов, велел Тирант доставить в его стан лошадей из Туниса. Тех лошадей привезли на кораблях из Сицилии, как и сбрую и защитные доспехи, всего же числом их было четыреста сорок, и с этими добрыми и хорошо снаряженными скакунами мог Тирант и его воины безо всякого страха броситься в гущу вражеских всадников, коих насчитывалось более трех тысяч.
Однажды король и Тирант с отрядом покинули Тремисен и отправились в сторону вражьего лагеря, дабы посмотреть, много ли воинов движется на них и возможно ли обезопасить границы королевства. И, поднявшись на гору, что находилась в трех милях оттуда, при свете дня как на ладони увидали они вражескую рать. И разбили христиане лагерь на той горе в виду своих врагов. Те же послали людей с посольством к Скариану и Тиранту, и потребовали послы, чтобы немедля обратились все христиане в Магометову веру, а иначе не миновать им жестокой смерти. Тирант же, услышав такие речи, лишь рассмеялся. Не дождались от него послы другого ответа и затаили на него зло.
Тем временем все королевство Скариана уже находилось под властью мавров, и двинулись они на Тремисен. Сказал тогда Тирант:
Господин, покинул враг лагерь и назавтра в этот час уже будет здесь. Будьте в городе с половиною наших людей, я же с остальными выеду навстречу и проверю, идет ли враг боевым порядком, и, коли это не так, ждите меня с победою.
Тирант, брат мой! Негоже мне прятаться за стенами, пойду я вместе с тобою — подле тебя я желаю сражаться и умереть. А в городе оставим мы сеньора д’Аграмуна, дав ему все распоряжения.
Обрадовался Тирант такому желанию короля, и назначая главным в городе сеньора д’Аграмуна, так сказал ему:
Ожидайте моего сигнала в полном вооружении и лошадей держите под седлом, а как увидите на том холме возле реки красный штандарт с моими гербами, сразу ударьте со всей силы с правой стороны: там, на берегу, разобьют мавры лагерь, а река эта глубока, здесь-то и найдут они свой конец, однако ни за что не выступайте из города, пока не увидите мой штандарт.
Чтобы подойти к городу, должны были мавры перевалить через высокую гору, по которой струились быстрые реки. За ночь обошел Тирант со своими людьми вокруг горы и наутро завидел вдали вражеские полчища. С великой осторожностью завел Тирант своих воинов в густой лес и велел им спешиться и отдохнуть, сам же взобрался на высокую сосну. Оттуда наблюдал он за тем, как поднимались враги по склону горы и стали лагерем на берегу реки. С рассвета и до заката продвинулись мавры всего на две мили, а от их лагеря до города была одна миля путн по плоской равнине.
Увидев, что поднялись передовые отряды на гору и стали там лагерем, ехавшие позади всадники порешили остаться у подножия и расположились у ручья, протекавшего по чудесной долине. И было их числом сорок тысяч, а в случае опасности быстро подоспела бы подмога.
Тирант дождался, пока они спешатся, и, поняв, что половина вражьего войска не готова к бою, ворвался вместе с королем и всадниками прямо в людскую гущу, и так яростно рубили они мавров, что вся земля покрылась мертвыми телами, и, если бы не спустилась ночь и не сменили бы солнце звезды, поубивали бы они всех врагов до единого, однако в темноте многим из них удалось скрыться. Воины, стоявшие на горе, услыхали крики в долине, но и помыслить не могли, что осмелятся христиане на такую дерзость и подойдут к их лагерю.
Наутро, лишь только взошло солнце, король Менадор спустился с горы и увидел в долине незнакомцев. Не заподозрив в них людей Скариана и Тиранта,
Скажи своему господину, что недосуг мне отвечать на его глупые речи. А коли он и в самом деле король и хватит у него духу спуститься с людьми в эту долину, покажу я ему, кого хотел он повесить, и до дна придется испить ему чашу страданий, о коих и не слыхивал он за всю свою жизнь.
Передал трубач ответ королю, тот же, придя в дикую ярость, что есть силы пришпорил коня и со всеми воинами бросился вперед. И завязался жестокий, тяжкий и кровавый бой, и долго длился он, и много полегло народу с одной и с другой стороны. Тогда отступил Менадор к горе и послал за своим братом, королем Малой Индии, прося его о помощи. А как прибыл брат, сказал ему Менадор:
Брат мой и господин, здесь в долине — крещеные христиане, и, поверь мне, не встречал я в жизни столь отважных воинов: весь день сегодня мы с ними рубились, и не удалось мне заставить их отступить, зато потерял я лучших людей и получил небольшую рану. Но не быть мне рыцарем, коли не убью я подлого предателя, их главаря. Отличишь ты его по зеленой камковой тунике, посередь которой есть герб с тремя звездами. На груди эти звезды золотые, а на спине — серебряные, а на шее носит он золотой талисман[641] с бородатым христианским богом, что переходит реку, неся на плечах младенца, должно быть своего сына, верно, этот маленький божок и помогает им в сражениях.
И сказал король Малой Индии кичливо:
Покажи мне его, и, клянусь, отомщу я за тебя, и пусть повесит он себе на брюхо десять божков, не спасут они его.
И, повернувшись к своим воинам, так заговорил он.
Глава 335
О том, как обратился король Малой Индии к своим воинам.
Друзья мои и братья, никому не сравниться с вами в рыцарской доблести! Всего дороже на свете честь, а потому прошу я вас всех последовать в этот час за мною, дабы смог я отомстить за позор, учиненный моему брату презренными христианами. Вопиют сердца и души наши против бесчестья, и нипочем не сладить с нами врагу. Тех, кого сражу я моею рукой, отдаю я вам, но не сумеете вы подобрать все мертвые тела, стольких христиан сегодня лишу я жизни.
Облачились мавры в золотом расшитые алжубы, сверкавшие на солнце, вскочили на коней и, спустившись с горы, с дикими криками ринулись на христиан. Жестокий завязался бой, и вскоре много лошадей скакало по полю без всадников. У Тиранта сломалось копье, тогда выхватил он топорик и принялся ударять направо и налево, убивая и калеча всех, кто попадался на путн. И тут два мавританских короля так приблизились к Тираиту, что один из них ранил его острием меча. И, почувствовав боль, сказал Тирант:
Король, похоже, смертельно ранил ты меня, страшной болью болит моя рана, но прежде чем попасть в ад, тебя отправлю я туда, а уж ты мне откроешь ворота!
С теми словами ударил его Тирант топориком по голове и пополам раскроил ему череп. Упал король под копыта скачущих коней, и, увидев сие, со всех ног бросились мавры подбирать его тело. И был то король Малой Индии, что накануне так хвастал своею силой.
Король Менадор, видевший смерть брата, отчаянно рубился и поубивал немало христиан, мавров же полегло меньше, однако многие из них уцелели оттого лишь, что изранен был Тирант и не мог биться во всю силу. Немедля после гибели короля Малой Индии известили о том других королей, и в первую очередь короля Бужии, ибо его почитали за главного и всеми он верховодил. Получив такое известие, все короли свернули шатры, отправились к месту сражения и темной ночью разбили лагерь у подножия горы.